На днях президент подписал закон, который предусматривает отмену НДС при продаже банками слитков драгметаллов физлицами. Глобально этот закон нужен для того, чтобы предоставить людям альтернативный инструмент накопления средств и уйти от доллара как инвестиционной валюты. Этот шаг должен привлечь инвестиции в золотодобывающую отрасль, рост поступлений налогов и ликвидацию теневого оборота лома и отходов.
Но вместе с этим в документе фигурирует отложенная на год (с 1 марта 2023 года) отмена упрощенных режимов налогообложения для организаций и ИП в ювелирной сфере. Другими словами, малый бизнес, производящий изделия из драгметаллов и торгующий ими оптом и в розницу, должен будет вести хозяйственную деятельность на тех же условиях, как и крупный ювелирный бизнес. А это убьет многие магазины, так как повышенная налоговая ставка и полноценный бухучет не по силам большинству игроков.
Автор телеграм-канала об украшениях Treasure Hunter Елена Черноярская узнала у участников ювелирного рынка — от небольших марок и крупной розничной сети до мультибрендового магазина — как новый закон отразится на их бизнесе и отрасли в целом.
Выгодополучатели тут понятны — это такие крупные сети, как Sokolov, «Адамас», «585», Sunlight. Их лобби очевидно. Налоговая нагрузка для малых предприятий и розницы станет неподъемной. Рынок будет укрупняться, небольшие марки с него уйдут.
Отчетность по НДС требует найма бухгалтера, сбора оригиналов всех документов. В общем, расходы вырастут на 50–55%. Это приведет к повышению цен и сделает продукцию малых марок совершенно неконкурентоспособной. Индустрия обсуждает, что уже сейчас небольшие ИП начали закрываться.
А ведь дизайнерские бренды — это место для творческого поиска, эксперимента. Их не станет. Рынок наполнится «массовкой», одинаковыми изделиями вторичного дизайна, «подсмотренными» у западных коллег.
Сейчас инициативная группа в лице локальных марок пишет коллективные письма в Министерство финансов, в Федеральную антимонопольную службу. Нет никакой организации, которая на долгосрочную перспективу защищала бы интересы небольших предприятий в отрасли. Все объединения действуют только в интересах больших игроков.
По итогам 2021 года половина выручки Sokolov пришлась на оптовые продажи через малые предприятия и локальные розничные сети. Сегодня у Sokolov более четырех тысяч оптовых партнеров, объединяющих одиннадцать тысяч точек продаж по всей стране. Для нас нет никакого смысла терять сеть дистрибьюторов, которая эффективно работает много лет. Напротив, мы своих партнеров поддерживаем, оказываем консультационную помощь в сфере финансов и налогообложения.
Уже сегодня множество компаний на рынке работают с НДС, и это нефатально для них. Малому бизнесу потребуются компетенции и время, чтобы разобраться и наладить работу в новом налоговом режиме. В остальном рынок станет прозрачнее, цивилизованнее, с добросовестной конкуренцией и всесторонней защитой прав клиентов.
Компания Sokolov давно работает на НДС. Предстоящий переход наших партнеров — малых предприятий и ИП — на новую для них систему налогообложения говорит о том, что нам предстоит разработать систему образовательных мероприятий и наладить консультационную поддержку для них, чтобы помочь осуществить этот переход и сохранить бизнес.
Государство уже много лет ведет планомерную работу по очищению ювелирного рынка от серых налоговых схем, повышению его прозрачности, инвестиционной привлекательности, добросовестной конкуренции и всесторонней защиты потребителя.
Для малого бизнеса эти нововведения означают необходимость поднимать цены на неконкурентно высокий уровень. От этого получат выгоду крупные игроки.
Развития рынка ждать не стоит, он придет к значениям, в которых локальные дизайнерские бренды станут статистической погрешностью. Конечный потребитель может ожидать поднятия цен минимум на 50% к существующим.
Что делать с Anima, пока непонятно.
На мой взгляд, государство должно вводить льготы, помогать мелким производствам. Спасать этот бизнес, а не топить его в регулировках, маркировках и налогах. Понятно, что следить за этим рынком сложно, но давайте так: он может вполне быть экспортным. У нас есть выдающиеся марки.
Мы только отошли от [сложностей] ковида и смирились с ГИИС ДМДК (речь идет о маркировке ювелирных изделий. — Прим. ред.), а теперь последний гвоздь в крышку гроба ювелирного производства — отмена УСН. Прогнозируем закрытие примерно всех небольших мастерских, так как сильно увеличивается налоговое бремя, плюс необходимо нанимать на полную ставку бухгалтера.
На наш бренд новый закон повлияет самым печальным образом. Вероятнее всего, нам придется рассмотреть вариант закрытия — в нынешних условиях поднимать стоимость изделия на 50% будет неуместно, и едва ли кто‑то [из покупателей] сможет себе это позволить.
Единственное, что можно сейчас сделать, — это оставить прежние условия. Никакого компромисса тут не может быть, в противном случае локальные ювелирные бренды исчезнут. Мы считаем, что необходимо создать петицию и распространить информацию, чтобы достучаться до тех, кто принял этот закон.
Новым законом крупнейшие игроки ювелирного рынка расчищают поляну, буквально закатывая в асфальт как молодые, так и уже состоявшиеся российские марки дизайнерских украшений. Для моего бренда и для большинства моих коллег по цеху введение НДС и налога на прибыль убийственны. В нашей нише не было и нет сверхдоходов. Мы и так балансируем на грани рентабельности и пытаемся при этом развиваться. Последствия санкций уже отразились на нашей экономике, и покупательская способность снизилась. А тут мы еще получаем удар ножом в спину, откуда не ждали — от своих же.
Государственной думе имеет смысл прислушаться к голосу профессионального сообщества и принять поправки к закону, выводящие из‑под отмены режима УСН предприятия малого бизнеса. По некоторым данным, количество людей, вовлеченных в малый ювелирный бизнес, насчитывает около 10 000 человек. Им не нужны льготные кредиты, которые намерено предложить правительство. Им нужно сохранить их рабочие места и зарплаты.
Маленькие бренды, с которыми мы работаем, тяжело переживают постановку на маркировку. Многим пришлось разбираться самостоятельно, как действовать в новой реальности. У дизайнеров нет ни навыков, ни денежных, штатных и временных ресурсов, чтобы вести довольно сложный бухучет по общей системе налогообложения.
Последствия будут фатальными для многих. Только у нескольких российских брендов есть стратегия business to client, когда они продают напрямую клиенту. Многие работают business to business (продают ритейл-площадкам — Прим. ред.) и зависят от разных факторов. Мы, как ретейлеры, будем помогать маленьким брендам в продвижении.
Поэтому развития, как нам кажется, не будет. В лучшем случае стоит ждать стагнацию. Тут я уповаю на предпринимательские скиллы наших ювелирных дизайнеров.
Мы мультибренд, и у нас разные корзины. Половину выручки дают международные бренды, половину — российские дизайнеры. Мы сейчас в ситуации, когда очень сложно работать с международными дизайнерами (из‑за логистики и невозможности оплаты заказов), и рассчитываем на локальные бренды, будем их поддерживать. Наша стратегия остается прежней.
Конечного потребителя ждет рост цен минимум в два раза.
Мне кажется, что ситуацию уже невозможно изменить. И это прискорбно.
