«Багровый пик» Новый Гильермо дель Торо: не бойтесь темноты

«Багровый пик» влюбляет в себя — как таинственный бледный баронет из Англии, однажды встреченный юной американкой Эдит Кашинг (Миа Васиковска) в офисе ее отца-предпринимателя. «Багровый пик» ошарашивает — как старинное фамильное поместье Шарпов, брата с сестрой Тома (Том Хидллстон) и Люсиль (Джессика Честейн), куда после свадьбы переезжает из-за океана инженю Эдит. «Багровый пик» обманывает — не только как Том с Люсиль пускают пыль в глаза простодушной Эдит, о чем догадываешься сразу, но как режиссер и сценарист Гильермо дель Торо водит за нос свою публику. Когда Эдит приносит рукопись своей первой книги — готического романа о призраках — издателю, тот советует ей сменить профиль: не пристало девушке писать на такие темы, ей бы что-нибудь о любви. Так и мы наивно верим, будто смотрим хоррор про призраков, а на самом-то деле перед нами love story. Призраки, как и объясняла издателю смущенная Эдит,  лишь метафора.

На самом деле и это если не обман, то явное лукавство. Эдит искренне верит в призраков с глубокого детства, когда на следующий день после похорон матери та вошла в комнату дочери, прокралась в ее кровать, обняла дрожащую девочку и прошептала жутким шепотом: «Бойся Багрового пика». Точно так же сам дель Торо верит в загробную жизнь, которая не за облаками, а рядом. Иначе фантомы, о которых он снимал еще свой первый авторский шедевр, «Хребет дьявола», не были бы так материальны и убедительны. Нюанс в том, что бояться их могут только самые впечатлительные особы. И герой «Хребта дьявола», фарфорово-бледный мальчик Санти, из разбитого черепа которого вечно сочится кровь, и разъятые на части полуразложившиеся фантомы «Багрового пика» пугают лишь поначалу, с каждым следующим появлением шокируя все меньше, а к финалу излучая чувство какого-то инфернального уюта. Хотя призраки есть призраки: не карнавальные страшилы, не наследники милашки Каспера, а вернувшиеся с того света мертвецы.  

Терапевтический эффект фильмов дель Торо колоссален. Они научат любого сосуществовать с кошмарностью окружающего бытия — смиряться или даже бороться с ней потихоньку, — при этом постепенно обнаруживая, что мир на самом деле прекрасен, а ужасен только ты сам. Рецепт, конечно, не нов, он содержался еще в жемчужинах англоязычной готической прозы — «Дяде Сайласе» Шеридана Ле Фаню, «Франкенштейне» Мэри Шелли, «Монахе» Льюиса, новеллах По — и более поздних «Повороте винта» Джеймса, «Портрете Дориана Грея» Уайльда, «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда» Стивенсона, повестях Лавкрафта. Образованный зритель обнаружит в «Багровом пике» прямые или завуалированные цитаты из всех этих текстов, хотя дель Торо написал совершенно оригинальный сценарий. Ничуть не странно, что он создал в XXI веке, по сути, новую классику стародавнего жанра. Удивительно лишь то, что до собственной готики он созрел только сейчас, пройдясь до этого по жанрам вампирского кино, фэнтези, кинокомикса и даже кайдзю-фильма.

Неизбежная литературность «Багрового пика» с лихвой компенсирована его сумасшедшей, иначе не скажешь, визуальностью, фирменным для мексиканского режиссера сочетанием ярко-алого и темно-синего. Вещественность прагматичного штата Нью-Йорк начала ХХ века, где стартует действие, как в кривом зеркале, отражена в сновидческом пейзаже воображаемой Англии, куда едет с мужем Эдит. На самом деле родовое поместье строили неподалеку от Торонто — именно строили, обходясь минимумом компьютерной графики. Дом, где происходит действие, — четвертый главный герой картины и настоящее произведение искусства, а не просто мастерски исполненная декорация. Законам логики и здравого смысла он не подчиняется. Недаром в потолке дыра, откуда все время элегически падают осенние листья (откуда они там? ни на крыше, ни вокруг не растут деревья!), а потом снег. Из-под снежного покрова проступает кровавыми следами, как улика старинного преступления, красная глина, давшая название усадьбе.

Так иррациональное и органическое побеждает прогрессистский расчет сэра Тома Шарпа, намеренного восстановить семейное благосостояние, наладив добычу уникальной глины. Этим целям служит специально изобретенный для фильма аппарат. Разного рода причудливые машины, характерные для стимпанка, — еще одна обсессия дель Торо. Они тоже метафоры человеческого сознания, внутри которого жуком-паразитом прячется подсознание, как насекомое — внутри золоченого устройства Хроноса в незабываемом дебюте режиссера. Вместе с бессмертием оно даровало человеку вечную жажду крови; ничто не дается бесплатно (вампиры — еще один конек режиссера).

Обычно деля себя между «маленькими» («Хронос», «Хребет дьявола», «Лабиринт фавна») и «большими» («Мутанты», «Хеллбой», «Тихоокеанский рубеж») проектами, на сей раз дель Торо сделал интимную психодраму с внушительным бюджетом и голливудским размахом. В этом он наследует своему любимцу Хичкоку, хотя сходство с лучшими лентами его второго кумира, Бунюэля, здесь тоже ощутимо. Очевидно, что он сам вырос и стал одним из самых оригинальных и ярких художников современного кино, хотя в «высокий» авторский канон дель Торо пока не торопятся записывать. Он до сих пор проходит по ведомству легкомысленных изобретательных развлекателей, никак не мыслителей.

«Багровый пик» мог бы стать вещью поворотной для его карьеры, если бы не мнимая традиционность жанра и декларативная пышность стиля. А ведь зрелищность и внешняя эффектность здесь, как в лучших образцах готической романтики,  лишь инструмент для сложного сеанса психоанализа. Вернемся к теме любви, до сего момента носившей в кинематографе дель Торо исключительно инфантильный характер: здесь она показана как худший, самый вероломный и сладкоголосый из демонов, способный разбудить в человеке страшное, о котором он и не подозревает. И это не все: при желании в фильме можно обнаружить несколько смысловых подвалов, не уступающих по глубине колоритным подземельям Багрового пика. С одной стороны, дель Торо саркастически исследует здесь механику капитализма, от которого он сам настрадался, работая со студиями-мейджорами: декларируя рациональный приоритет коммерческой выгоды, власть имущие вовсю эксплуатируют слабых и несведущих. С другой, разбирается с творческим процессом: без травмы не будет результата — и страницы подлинного шедевра должны быть пропитаны твоей собственной кровью. Нет сомнений, эта картина делалась именно так, пусть многие и увидят в ней всего лишь очередную эффектную пугалку.

И зря. Не слушайте призраков, не бойтесь «Багрового пика». Он хороший.