Москва, Европа, Азия: русский поп живьем

«Я приветствую вас на борту нашего звездолета. Я буду вашей стюардессой», — говорит залу Анна Плетнева, голос группы «Винтаж». До этого на сцене уже успело произойти многое: в самом начале по экрану забегали титры наподобие «Входа в пустоту», в то время как на сцене одетые в самурайскую одежду танцоры сопровождали одетую в маску певицу, затем огромная статуя Будды разделилась на две половины и за ней обнаружился трон — практически точь-в-точь как из «Игры престолов», на экране появилась Плетнева, которую постоянно тревожили помехи словно из приложения Glitche, а она же, но настоящая, восседала на троне подобно Шамаханской царице; впрочем, из-за музыкального сопровождения возникли и ассоциации с Gang Gang Dance. «Запретный мир», новая шоу-программа «Винтажа», содержит такое количество отсылок (а, как нас учит теория литературы, если вы видите в произведении цитату, то она там действительно есть), что в какой-то момент попросту перестаешь подмечать их. Впрочем, тем, что вам что-то почудилось, не отмахнуться: венок на голове во время акустической передышки — это явно к Лане Дель Рей, цветастые танцоры, пляшущие под нечто в стиле вышедшего недавно альбома Келвина Харриса, — это практически «Celebration» из недавнего тура Мадонны, апофеозом всему становится дуэт с Леной Катиной — Плетнева выступает в парике, явно напоминающем о прическе Юлии Волковой.

«Винтаж» — это настоящий продукт эпохи, во время которой стоит забыть о постмодернизме, потому что вся наша жизнь состоит из цитат. В то время как читатели спрашивают, зачем мы пишем о группах, не претендующих даже на ярлык «поп» — замечание интересное, — мы решили проверить, так ли страшен русский поп, как говорят о нем обозленные комментаторы, и так ли он хорош, как пытаемся доказать мы. Сказано — сделано: в субботу проходит презентация нового альбома «Винтажа», в воскресенье — Евы Польны; лучшая проверка происходит в полевых условиях, вот и живые концерты — лучший способ узнать, чего стоит русский поп. Название первого, «Запретный мир», — это определенно ход: в то время как о запретах поет даже группа «Труд», объявить со сцены об отсутствии оных может не всякий. Сразу же выясняется очевидное: поход на концерт «Винтажа» — это именины сердца. Здесь и акустический блок с переделкой песен «Микки-Маус» и «Мама Америка», и финальный пир духа под «Москву», когда на сцену вышли все многочисленные участники действа, и «Я люблю тебя видеть», где в качестве видеоряда идет съемка в прямом эфире — Плетневу показывают максимально крупным планом, и черт знает что еще. Вот, например, человек без лица и в странной маске, бьет (конечно, не по-настоящему) певицу, одетую в паранджу, после чего она попадает в клетку и поет песню «Деревья» — это к вопросу о феминизме в России. Вот Плетнева говорит прилетевшей из Америки Катиной: «Ты единственная из нас, кто смог это сделать… Ты понимаешь, о чем я». Вот она говорит перед «Мамой Америкой» о том, насколько эта песня стала актуальной. Вот во время песни «Космос» парни танцуют в намордниках (практически с песьими головами), а перед ними девушки пляшут с голыми задницами — как потом выяснится, на трусах у них двуглавый орел.

Есть такой популярный жанр: «Наш автор увидел в этом точный комментарий к происходящему в путинской России», но «Запретный мир» — это и правда он, причем довольно остроумный; хватило и без песен про кризис и рублевскую золотую молодежь. «Винтаж» придерживается точки зрения, по которой Россия — это все-таки Азия, шумная, фарсовая, китчевая, но при этом обладающая какой-то захватывающей красотой. Концерт «Винтажа» учит, что в первую очередь запрет — в тебе самом и что, когда человек станет свободней в своих чувствах и их выражениях, тогда то же можно будет сказать и о России. Единственной группе, поющей строчки вроде «ты улыбаешься так по-исламски», можно в этом доверять.

Европейская сторона вопроса (даром что перед выходом певицы на сцену показывают виды какого-то абстрактного Нью-Йорка) — на следующий день в Crocus City Hall, где у Евы Польны поет любовь. Если за день до того Плетнева в какой-то момент легла на сцену и разревелась, сказав, что устала, то Польна дрожащим голосом после пары песен признается, что все ужасно нервничают. Это, в общем-то, заметно: у простывшей за день до того певицы есть не мешающие большую часть времени, но видимые проблемы с голосом, однако выступление проходит от начала до конца: с антрактом, приглашенными гостями, премьерой новых песен и сбросом шариков под конец. Здесь не до восторгов от визуальной части — никаких танцоров, только нарядно одетые музыканты, в том числе и струнный квартет — да и видео на заднем плане выглядит скорее найденным случайно: если бы под песню «Игры» не начали бы показывать рулетку, в таком неведении можно было бы и остаться. Выясняется, что Польна — плоть от плоти британской музыки, что неудивительно, если проследить корни «Гостей из будущего». Это, впрочем, касается многих — после того как Лепс спел «Yellow» Coldplay, никого не удивишь таким влиянием. Дело в другом: Польна — это практически русская Джесси Уэр. Поет о таком, что и не решатся сказать другие, ходит в образе слабой сильной женщины, но главное сходство в музыкальном плане. Верите вы или нет (скорее всего, нет — но тем хуже для вас), но на программу «Поет любовь» больше всего повлияла новая британская бас-волна (вспоминаются и SBTRKT, и Джейми xx) и гитарная музыка, от тех же Coldplay до Radiohead. Можно сколько угодно смеяться над хвалебными рецензиями на Польну, но вживую все это звучит еще краше, так, что просто не оторваться. Не обходится и без Cut Copy — или, скорее, тех, кем вдохновлялись и они: этот самый гедонистический поп очень ее текстам идет.

Одно из главных достоинств современного музыканта — то, как лихо он может управиться со своими старыми песнями (взять хотя бы Ивана Дорна). И то, как с ними поступает Польна, заслуживает всяких похвал: песня «Ты где-то» обходится без певицы где-то половину своего хронометража — после она уходит, и музыканты творят нечто невообразимое. В ход идут семплы из молодой Польны, как никогда уместный квартет — похожие ощущения возникают от живой версии «Everything In It’s Right Place» тех же Radiohead. В то время как к Плетневой приходит Катина, а танцоры носят одежду от киевского дуэта музыкантов-дизайнеров KBDM, Польна приглашает на сцену Guru Groove Foundation, Тину Кузнецову и Triangle Sun: русская поп-музыка — это не разобщенная группка больших музыкантов, а настоящая сцена, где все знают друг друга, и в ней есть даже какая-то преемственность.

«Про Польну мне все больше кажется, что все эти восторги — это какая-то затянувшаяся несмешная шутка», — сообщит мне товарищ, когда я попытаюсь убедить его в сказанном выше. И вот какая выходит проблема: люди просто не могут поверить в то, что русская музыка вполне себе следит за последними тенденциями — где у Польны британский бас, там у «Винтажа» что-то от кей-попа. Кроме того, артисты, которых удалось увидеть за выходные, могут позволить себе иронию: что Плетнева, танцующая с тремя гитаристами то ли под цыганскую, то ли под иронизирующую над такой музыкой песню, что Польна, вспоминающая, как единственный раз пела под фонограмму в 1999 году, в красках и лицах описывающая это событие. Русская поп-музыка и правда меняется к лучшему, в то время как люди к такому повороту банально не готовы — гораздо привычнее воспользоваться старой схемой и решить, что это пока недостойно обсуждения. Да, у русского попа все еще есть проблемы — так, «Винтажу» очень не повезло с площадкой: в Ray Just Arena звук был довольно плоским, и хотелось бы, чтоб он был куда громче (хотя это можно списать на особенности концерта, который снимают для телевидения); тем не менее энергия чувствовалась во всем и так. У Польны, помимо простуды, тоже пару раз были проблемы со звуком — впрочем, это она искупила умилительной чертой: не выключая микрофон, она брала у фанатов, большую часть которых знает по именам, цветы, из-за чего на весь «Крокус» доносилось известное каждому шуршание. К сожалению, главной проблемой русской поп-музыки являются ее слушатели: толпа на «Винтаже» реагировала несколько вяло (по крайней мере, вокруг меня) — с другой стороны, фанатам Польны, наоборот, запрещали вскакивать с сидячих мест охранники; впрочем, и там, и там видно, насколько музыканты раскрепощенней и свободней своих слушателей.

И если вас на протяжении текста интересовало только одно, заявляю: все выступают вживую. Во время честности и искренности иначе и не выжить — в «Крокусе» во время антракта сзади меня сидят три девушки и смотрят с телефона выступление кого-то вроде Ирины Салтыковой: «Ой, да она же под фонограмму поет, ну ужас, ужас! Да и песни у нее так себе». В это время на сцене — все без обмана; и хоть «Винтаж» и Польна совершенно разные исполнители, это не две противоположные точки зрения, а мирно сосуществующие. Это музыка людей, которые понимают, что им не сбежать с этой грустной планеты, а каждый возводит вокруг себя каменную стену, и главное, что стоит делать в такой ситуации, — танцевать и быть более открытым ко всему.