Пост сдал: Андрей Лошак о жизни без страстей, алкоголя и фейсбука

Главная задача Великого поста — то, как я ее понимаю, — это попытка в меру своих скромных сил синхронизироваться со Спасителем в последние недели его земной жизни, для того чтобы наиболее полно и радостно встретить праздник Воскресения Христова. Попытка, которую я блистательно проваливаю каждый год.

Опасности тут подстерегают на каждом шагу. Во внешней среде всячески активизируются бесы. В этом году за неделю до поста со мной начали происходить какие-то чудовищные потрясения буквально по всем фронтам. Если коротко, то к началу марта я оказался в ситуации полного фриланса — как в профессиональной, так и в личной жизни. Ну а про Крым вы и так знаете. 

Собственно, главный конфликт поста описан апостолом Павлом: «Тело замышляет против духа, а дух — против тела». С этой борьбы начинается пост. Отказаться от животных белков для человека с опытом вегетарианства не составляет большого труда. Сигареты — тоже не проблема, учитывая, что они выполняют коммуникационную функцию и идут в комплекте с алкоголем. Вот отказ от алкоголя — это уже сложнее. Во-первых, оглянитесь вокруг: как это все можно долго воспринимать на трезвую голову?! Во-вторых, довольно быстро выясняется, что все неформальное общение с дружеским кругом построено на совместном употреблении спиртных напитков. Отказ от этого ритуала неминуемо образует вокруг постника полосу отчуждения. Соответственно меняется круг общения — он становится более респектабельным и, что греха таить, скучным. В конце концов, к исходу первого месяца поста socializing резко сокращается и наступает главный момент. То, ради чего все задумано. Ты остаешься наедине с собой и с Ним. Тебе ничто не мешает, тебя ничто не отвлекает: отношения, друзья, работа — все одновременно сошло на нет. Фейсбук — последнее, что еще связывает с социумом. И тут поджидают главные разочарования.

Сопротивление тела сломлено, но что дальше делать с духом — решительно непонятно. Он по-прежнему упорно отказывается просветляться и синхронизироваться. Он вообще ведет себя настолько скрытно, что возникают сомнения в его присутствии. Для укрепления духа, помимо традиционной главы из Евангелия, рекомендуется ежедневное чтение духовной литературы. Уже несколько лет я с началом поста открываю «Исповедь» Блаженного Августина с твердым намерением уж в этот раз точно дочитать ее до конца. Обычно продвинуться удается максимум на пару глав. В этом году начал с 5-й главы — там, где будущий святой осознает примитивность манихейских представлений о добре и зле как вечном конфликте духа и материи. «Зло есть не что иное, как умаление добра, доходящего до полного своего исчезновения», — приходит к заключению Августин, что не мешает ему накануне сделать предложение 10-летней девочке и ждать два года, пока она не достигнет брачного возраста согласно римскому праву. Чтобы не терять времени даром, Августин обзаводится конкубиной (сожительницей), но через год рвет как с ней, так и с невестой.  

Любовные приключения Блаженного настолько захватили меня, что я за несколько недель осилил почти двести страниц — так хорошо Августин у меня еще не шел. Кроме того, я два раза сходил в церковь: один раз причастил своего 3-летнего крестника и причастился сам (с ребенком очень удобно — разрешается не стоять всю службу, а прийти ближе к причастию). Второй раз пошел уже по-взрослому с исповедью и получил от священника неожиданный втык: «Что ты тут интеллигентские нюни развел? Выше нос, уныние — страшный грех. Ты воин Христов или кто?» Этот окрик подействовал неожиданно освежающе.

В тот же день я ушел из фейсбука. Атмосфера там к тому моменту была чудовищная. На фоне крымской кампании пользователи вконец осатанели. Я раньше думал, что все дело в Останкинской башне. Но оказалось гораздо хуже. Кнопка не в телевизоре, а где-то в головах. Стоило написать что-то не в тренде «Оле-оле, Россия, вперед!», как на мою голову обрушивались проклятия в духе «Сдохни, гнида либеральная», причем не от каких-нибудь там гопников, а от метросексуального вида мужчин и женщин с хорошим маникюром и фоточками у бассейна. Я даже не стал постить новость о повторном нападении на Pussy Riot — хватило садомазохистских фантазий комментаторов после статуса про первое избиение девушек нагайками. Не хотелось раздражаться, все-таки гнев — такой же грех, как уныние, но никаких других эмоций фейсбук не вызывал. В конце концов пришлось наложить на себя епитимью виртуального молчания и вплоть до наступления Пасхи ничего в фейсбук не писать. Не зря говорят: «Доверишь листу — не донесешь Христу». Ну и вообще в пост рекомендуется бежать страстей и поменьше говорить, ум в сердце погрузив, — как завещали исихасты. Жаль, этой духовной практики совсем не придерживаются наши политики.

Разумеется, в тот момент, когда я уже был близок к состоянию бодхи — исповедался, причастился (дважды!), избавился не только от фейсбука, но и от живота, — именно в этот одухотворенный момент со мной произошел срыв. Сам не знаю как, но за 10 дней до Страстной недели я обнаружил себя на шотландском острове Айлей в обществе очаровательной особы совершающим дегустационный тур по местным вискикурням. Вот так, несмотря на рекордные 200 страниц Блаженного Августина, тело и сердце уверенно отпраздновали победу над духом. Полный провал.

В ночь Светлого Воскресения я был на бесконечно долгой пасхальной службе в храме Космы и Дамиана. Чего стоит только чтение первой главы Евангелия от Иоанна на разных языках. Храм Космы и Дамиана — интеллигентный, поэтому читают там сразу на пяти: русском, иврите, греческом, английском и французском. Увы, никакого раскаяния я не испытывал. Ну да, я в очередной раз убедился, как слаб и немощен мой дух. Но, с другой стороны, нет более жизнеутверждающего праздника, чем Пасха. «Возрадуемся и возвеселимся, — слышался мрачный бас священника с амвона. — Воскресе Христос, и жизнь жительствует!!!»  

Мой любимый момент наступает часа в два ночи, когда все начинают христосоваться. Я поворачиваюсь к соседу — белобрысому качку, — и мы три раза немного угловато целуемся. Неожиданно меня расцеловывает девушка справа, за что я ей до сих пор искренне благодарен. Оказавшись дома уже под утро, я жадно съедаю кусок сала и с благодарностью вспоминаю эти два месяца. Мне почему-то верится, что Он простит мой срыв, ведь Он есть любовь. И в этом году я, кажется, наконец-то синхронизировался с Ним, только произошло это на пару недель раньше.