Дело Кашина Что видно на видео

Сергей, оперативник: «Сначала Кашину нанесли 12 ударов по голове и шее — это свидетельствует о том, что его хотели убить. Для того, чтобы повредить череп, нужно бить с невероятной силой и упорством: знающие люди понимают, что если бить человека по голове даже в гриндерсах — можно сломать себе пальцы ног, настолько это прочная штука. То, что Олег в конце, уже после избиения, пытается встать, говорит не о том, что нападавшие плохо знали свое дело. Человек — очень сильное животное, может вынести очень много, люди иногда продолжают функционировать и выживают после тридцати ножевых ранений. Так что он в конце мог пытаться двигаться просто от воздействия рефлексов и выброса адреналина».

Александр, бывший майор спецназа: «Профессионалами их не назовешь. Работают два битюга, которые могут быть как зэками, так и солдатами. На малолетних фанатов, мне кажется, они не очень похожи — по габаритам, по скупости, экономности движений кажется, что ребята не очень молодые. Где-то от тридцати. Никакой системы в их движениях нет. Задачи убить у них явно не было».

Николай, специалист по рукопашному бою: «Вряд ли это были профессионалы: им бы не понадобилось наносить столько ударов, чтобы сломать руки-ноги. Без арматуры тоже можно было бы обойтись, профессионал бы справился в одиночку. Но первые секунды выдают человека с хорошо поставленным ударом, вероятно, боксера: об этом говорит хороший крюк слева с очень правильным движением корпуса».

Евгений Вышенков, заместитель директора «Агентства журналистских расследований»: «У нас у всех слишком мало информации, чтобы оперировать фактами. Всерьез говорить о том, что букет в руках людей что-то значит — смешно, это такой кубик Рубика, который можно бесконечно крутить в руках, пытаясь обнаружить систему. На самом деле если человек появился на месте преступления в шапке, как у Олега Попова, это не значит, что он работает в цирке. Он мог эту шапку на улице найти.

Теперь что касается видео. Это стиль работы людей, для которых подобные драки — норма жизни, они так лупили кого-то раньше, и их самих лупили тоже. Похожим образом самбисты забили бейсбольными битами до смерти питерского бизнесмена Трояна. Эта манера говорит не о самбо как виде спорта, это говорит о привычках конкретных людей.

Мне кажется, на Кашина напали либо футбольные болельщики, либо молодые спортсмены-силовики. Скорее всего, не боксеры — профессиональный боксер наносит один коротенький удар, и человек укладывается на годовое лечение. Стандартный расклад для уличной драки сейчас — это молодежная банда, которая выступает в духе «нас четверо и мы метелим узбека. И узбек визжит».

В 90-х годах, когда я плотно варился во всей этой каше, приказы о расправе бывали двух типов. «Положить на больницу» — это значит, что нужно ломать ноги, руки, коленные чашечки, только голову не трогать. Второй вариант — «гасить». Это значит, что можно бить куда угодно, и уж лучше целиться в голову. А тут били по пальцам — сложная мишень, слишком мелкая и демонстративная.

Я думаю, что на Кашина могли напасть не профессионалы по приказу какого-то серьезного человека, а энергичные неадекваты, которые расплодились в низовых рядах прокремлевских молодежных движений. Им даже платить не надо — они обсуждают, что есть такой неугодный журналист. И у каждого еще по два литра «Клинского» в руках. И сами решают: а давайте его накажем! И один из них говорит, да, поехали, я знаю, в каком районе он живет, у меня там участковый знакомый, он подскажет точнее. А еще у одного есть «девяносто девятая», и вот они садятся в нее и едут. Так что ребята из президентской администрации виноваты в том, что они создают вот такие псевдоштурмовые отряды, внутри которых уже даже не нужно отдавать команду».