Есть довольно много причин, которые могут заставить большого артиста взяться за альбом авторемейков. Самая распространенная — это, понятно, «новые песни пишет тот, у кого старые плохие»: руководствуясь этим принципом, симфонические, акустические или еще какие прочтения собственной классики хотя бы однажды выпустили многие заметные певцы и сонграйтеры, от Стинга и Джорджа Майкла до Ричарда Эшкрофта и Робби Уилльямса. Иногда это тривиальная корысть: как иначе объяснить, что авторемейками занимаются электронщики (Моби, Thievery Corporation), чей пик славы пришелся на конец прошлого века.
Но причин правда много: в последние годы музыканты в диапазоне от Питера Гэбриела и Нене Черри до Янна Тирсена и St. Vincent регулярно перезаписывают альбомы и целые дискографии, и у каждого из них находится свой резон для взгляда назад. Более того, некоторые из таких взглядов выходят проницательнее, чем стоило надеяться. Кейт Буш была недовольна чрезмерно цифровым звучанием своих альбомов эры CD и вернула тамошним песням аналоговый дух на хорошей пластинке «Director’s Cut». Эйнджел Олсен избавилась от пышного, лощеного продакшена, который отличал ее альбом «All Mirrors», и на последовавшей за ним пластинке «All Mirrors» те же самые песни было не узнать.
Великая русская группа Tequilajazzz изменила состав и вернулась после многолетнего отсутствия с отличным альбомом авторемейков «Небыло», где старые песни и обновленная группа зажили новой жизнью. А поп-звезда Тейлор Свифт перезаписывает свои ранние пластинки от первой до последней ноты, чтобы вернуть себе авторские права на собственные песни, чьи мастер-записи оказались в руках каких‑то левых людей. Иначе говоря, иногда альбом авторемейков — это более или менее необходимость. А иногда это «Songs of Surrender».
Задуманный как альбом — компаньон к прошлогодним мемуарам фронтмена U2 Боно «Songs of Surrender» формально повторяет его структуру, продиктованную названием книжки («Surrender: 40 песен, одна история»). Это четыре десятка песен разных лет, для красоты и симметрии разбитые на четыре части: по 10 песен на каждого из музыкантов группы. И уже это — компиляция треклиста — выглядит как кризис-менеджмент. Дело в том, что барабанщик Ларри Маллен восстанавливается после очередной операции, впервые за 45 лет не будет участвовать в концертах U2 (зарядивших осеннюю резиденцию в, страшно сказать, Лас-Вегасе) и, по словам гитариста Эджа, «не захотел или не был готов» играть на барабанах при записи «Songs of Surrender».
Утверждается, что Маллен и бас-гитарист Адам Клейтон записали для альбома кое-какую перкуссию и какие‑то басовые партии, но их вклад в unplugged-эстетику альбома еле слышен, так что по сути это альбом Боно, который поет, и Эджа, который играет на дюжине инструментов и выступил в амплуа главного из продюсеров пластинки. Называть «Songs of Surrender» альбомом U2 — это сугубо маркетинговое решение, позволяющее продать побольше «делюксовых» бокс-сетов или сокращенных до 16 треков «стандартных» изданий на виниле всех цветов радуги.
Вышедший в один день с альбомом документальный фильм «Bono & The Edge: A Sort of Homecoming with Dave Letterman» называет вещи своими именами, и в этом смысле он честнее, а во всех остальных — внимание, спойлер — гораздо лучше. Явно угадав с кандидатурой интервьюера (он же лирический герой сочиненной для фильма песни «40 Foot Man»), теперешние U2 составляют с Дэвидом Леттерманом идеальную пару: не первый год занимающихся откровенной ерундой живых легенд, чьих былых достижений все еще достаточно, чтобы одно не отменяло другое. В рок-доке Disney+ Леттерман приезжает к Боно и Эджу в Дублин, где те вежливо преподают ему сразу два урока истории: ирландской и собственной.
В первом рассказывается, как одна из самых дремучих по части порядков и законодательства стран Европы за несколько десятилетий превратилась в оплот прогресса. Помогает и то, что, помимо Боно и Эджа, тут есть другие, не менее интересные ораторы вроде оскароносной звезды выдающегося ирландского инди-мюзикла «Однажды» Глена Хансарда («Победители пишут историю, а те, кто страдал, пишут песни. Поэтому у нас в Ирландии много песен»). Ничего принципиально нового фильм не сообщает, но как экскурсия по Дублину — включающая хоровое пение в пабе и купание в ледяной воде — захватывает.
Что до истории U2, то ее очередной главой становится концертное исполнение некоторых из включенных в «Songs of Surrender» песен, и это, пожалуй, единственное, что действительно оправдывает существование пластинки: живьем многие из авторемейков звучат неплохо даже без Маллена и Клейтона. Главную проблему альбома в фильме нечаянно формулирует сам Боно, утверждающий, что U2 всегда писали «экстатические» песни. Экстатические, эйфорические, духоподъемные — это абсолютная правда, и этого категорически не слышно в «Songs of Surrender».
Вместо этого в «Songs of Surrender» слышно выведенный в центр внимания голос Боно, равнодушных к нему готовый свести с ума, да и поклонников U2 не то чтобы очаровывающий: основное ощущение от альбомного микса — то, что Боно тяжело дышит слушателю в ухо. Вместо этого в «Songs of Surrender» слышно слегка видоизмененные тексты, не столько утонченные, сколько уточненные мелодии и откровенно сумбурный продакшен, которому недостает не то опытной руки (хотя среди сопродюсеров альбома числится работавший с Pink Floyd и тем же Гэбриелом Боб Эзрин), не то элементарной самоцензуры.
Некоторые из старых песен тянет в фолк (особенно обидно за «Get Out of Your Own Way», из коллаборации с Кендриком Ламаром превратившуюся во что‑то из репертуара Mumford & Sons), какие‑то («Desire», «The Fly») — в фанк, «I Still Haven’t Found What I’m Looking For» стала похожа на кантри, а «Red Hill Mining Town» обзавелась духовыми и утратила всякую привлекательность. Песням с канонических «The Joshua Tree» и «Achtung Baby» повезло меньше всего, а вот среди авторемейков более поздних песен нет-нет да случаются приличные («Electrical Storm», «Every Breaking Wave»). Где‑то поет Эдж, где‑то солирует виолончель, баллада «Walk On» переименована в «Walk On (Ukraine)».
Стала ли хоть одна из 40 песен лучше? Пожалуй, нет. Есть ли среди этих авторемейков невыносимые? Да, и немало. И, учитывая, что в работе давно находятся еще два альбома U2, важнейший вопрос: кому конкретно была нужна эта пластинка? Судя по прохладной реакции поклонников и критиков (автор этих строк привык причислять себя и к тем, и к другим), есть подозрение, что только Боно и — по касательной — Эджу, в интервью Apple Music вот так обсуждающим одну из «придуманных заново» и включенных в «Songs of Surrender» песен:
Эдж: Я поменял аккорды, поменял много что еще. Та же мелодия, тот же текст, но песня стала лучше.
Боно: Не тот же текст.
Эдж: Ой, и правда. Мы поменяли текст.
В общем, если свести впечатления от нового альбома U2 к одному — горячему — тейку, то вот он: великой группой их делают не Боно или Эдж, а ритм-секция.
