Возглавляет организацию «Фронт освобождения кабальных рабов» в Пакистане. Была отмечена наградой Clinton Global Citizen Award и номинирована на премию Aurora Prize for Awakening Humanity
Кабальное рабство чаще всего встречается там, где преобладает ручной труд. В России это стройки, в Пакистане — кирпичные заводы, в Индии — кремниевые шахты, а в Конго — кобальтовые. В Юго-Восточной Азии в рабских условиях часто живет прислуга. В Великобритании и США, так же как и в России, рабский труд нелегальных мигрантов встречается в сфере услуг. Можно с уверенностью утверждать, что каждый из нас хотя бы раз в жизни пользовался плодами рабского труда (для того чтобы точнее оценить его роль в вашей жизни, можно пройти этот тест).
В мае этого года в Ереване пройдет вторая церемония вручения премии «Аврора», которая присуждается за «исключительный вклад в дело сохранения человеческих жизней и продвижения идей гуманизма». В прошлом году среди финалистов этой премии оказалась Седа Гулам Фатима — правозащитница из Пакистана, которая уже более тридцати лет занимается борьбой с долговым рабством. На сегодняшний день ее организации — «Фронту освобождения кабальных рабов» (BLLF) — удалось освободить более 80 тысяч человек.
Практика долгового рабства существует не одну тысячу лет. Это очень простой механизм: бедняк берет займ у богатого соседа, а тот предлагает вернуть долг трудом. Фактически это временная продажа в рабство. В Пакистане это чаще всего практикуют владельцы кирпичных фабрик, которые к тому же предлагают своим должникам жить и питаться прямо при фабрике. Нередко фабриканты врут своим должникам, что те смогут отработать всю сумму меньше чем за месяц. Но по прошествии этого срока рабу предъявляют новый счет — на этот раз за жилье и питание.
Заработанных денег кабальный раб никогда не видит: их владелец фабрики оставляет себе, объясняя это тем, что деньги идут на оплату еды и жилья, а также на погашение процентов. Чем дольше долговой раб живет на фабрике, тем больше становится его долг. В надежде облегчить бремя долга, многие должники начинают работать на фабриках целыми семьями — включая стариков и детей. Владельцы фабрик не заинтересованы в том, чтобы вернуть свои деньги. Их настоящий интерес — получить бесплатный труд.
Седа впервые узнала о кабальном рабстве в шестнадцать лет: однажды, навещая на работе своего отца, профсоюзного активиста, она встретила старика, попавшего в долговое рабство. Вскоре она стала ходить по кирпичным фабрикам вместе со своей подругой и рассказывать рабочим об их правах. Тогда же впервые рабовладельцы жестоко ее избили. Но Седа уже решила, что посвятит свою жизнь борьбе с кабальным рабством. Из-за этого, по словам женщины, у нее долгое время не было семьи: замуж она вышла по местным меркам поздно — после 40 лет — за одного из своих соратников, который и сейчас работает в «Фронте освобождения кабальных рабов».
«Недавно я освободила 18 человек, включая детей и стариков. — Рассказывает Седа в интервью «Афише Daily». — Они жили в ужасных условиях: двоих из них держали голыми и избивали. Я долго добивалась их освобождения у местных властей. Они провели много лет на кирпичной фабрике, потому что хозяин оценил их общий долг в полмиллиона долларов. Мужчин и женщин держали в отдельных комнатах и запрещали говорить друг с другом, а ночью им не давали выходить в туалет. Женщин и девочек многократно насиловали. Сейчас на той кирпичной фабрике живут еще 20 семей».
Официально кабальное рабство в Пакистане запрещено, однако по данным на 2016 год в этой стране насчитывается более 2 миллионов рабов. Несмотря на то что закон на стороне кабальных рабов, полиция не стремится защищать их интересы: как правило, местные полицейские получают жалование от рабовладельцев.
Журналист Андрей Лошак, снявший документальный фильм о Седе, описывает процесс вызволения людей из рабства так: «Сначала Седа добивается судебного постановления об освобождении, потом дает взятку приставу, чтобы он не сообщил преждевременно в местное отделение полиции. Далее под покровом ночи, чтобы никто не увидел и, опять же, не донес, Седа с приставом отправляются на вызволение рабочих». После освобождения бывшие рабы некоторое время живут в доме Седы, пока ее организация помогает им реабилитироваться: устроить детей в школу, купить необходимые вещи, найти работу.
Фабриканты никогда не признают себя рабовладельцами — наоборот, по словам Седы, они видят себя поборниками прогресса, потому что «создают рабочие места» и «предоставляют жилье рабочим».
«Если спросить их о детях, — рассказывает Седа, — они скажут, что родители не могут следить за ними, и всем будет лучше, если эти дети будут работать на фабриках, а не бегать без присмотра. Потому что иначе они отобьются от рук и вырастут преступниками. Владельцам фабрик выгодно иметь несовершеннолетних рабов, неспособных защитить свои права».
Кирпичные фабрики устроены очень примитивно, но, несмотря на технологическое отставание, производство кирпичей — очень выгодный бизнес (доход от торговли кирпичами составил 3% от ВВП Пакистана в 2014 году). «Фабриканты владеют землей, у них везде связи, многие из них сидят в парламенте и пишут выгодные для себя законы, — объясняет Седа. — В моей борьбе очень важно работать с законодателями, и требуется немалая политическая воля, чтобы искоренить кабальное рабство. Кирпичные фабрики приносят огромную прибыль, которую потом вливают в политику, а хозяева занимают места в парламенте».
Закон 1998 года, запрещающий кабальное рабство в Пакистане, был принят во многом благодаря стараниям Седы. К тому времени она успела настроить против себя владельцев кирпичных фабрик, которые не раз пытались ее убить. Одно такое покушение закончилось трагедией: на одной из демонстраций пуля попала в младшего брата Седы, и он на всю жизнь остался парализованным. Несмотря на это, Седа продолжает бороться.
Осенью 2015 года, после того как о Седе написал автор проекта Humans of New York, о ней узнал весь мир. «Теперь я чувствую себя в безопасности: меня нельзя убить, поднимется шум, — улыбается Седа, — кроме того, международное сообщество теперь знает о проблеме кабального рабства в Пакистане, и оно оказывает давление на наше правительство. Местные газеты тоже стали писать о кабальном рабстве. Впервые рабы обрели голос».
Мировая известность позволила Седе собрать 2,3 миллиона долларов. На эти деньги она планирует построить центр помощи кабальным рабам в Лахоре. По плану Седы в этом центре будут помогать бывшим рабам поправлять душевное и физическое здоровье, а также обучать их новым профессиям. Кроме того, центр будет заниматься защитой интересов людей, попавших в рабство, в местном парламенте.
Несмотря на многочисленные покушения и противодействие со стороны рабовладельцев, Седа остается оптимисткой. «Для того чтобы искоренить кабальное рабство, нужно бороться с бедностью, ведь люди продаются в рабство от бедности. — Рассуждает Седа. — Следующее, что им нужно, — образование, развитая правовая система и, наконец, равные возможности для всех, вне зависимости от веры и расы. Я верю, что увижу конец кабального рабства в Пакистане, и после этого я начну бороться с рабством в других странах. Мы все — люди, и убийство одного человека равносильно убийству всего человечества».
