«Я успел привыкнуть к своему странному имени. Даже не могу представить себе, как живут люди, которые представляются просто — Егор вместо Ми-лос-лав. Как «милый и славный». Зато Егоры вряд ли так часто слышат в ответ восторженный женский вскрик: «Какое красивое имя!» (Нет, девушка, не называйте так своего ребенка.)
Как-то в моем билете в Штаты написали Yaroslav (4 ошибки!), пришлось попариться. Однажды на паспортном контроле девушка взглянула на мой паспорт и сказала просто: «Миленько».
Забавно, что в связи с особенностями моей работы от меня часто бывает что-то нужно незнакомым людям, и при этом даже они не могут назвать меня правильно. Обычная переписка выглядит так:
— Добрый день, Мирослав! У меня к вам важное дело. Николай.
— Добрый день, Николай! Я — Милослав.
— Очень приятно, Мирослав! А я — Николай!
Телефонный звонок:
— Алло, это Мирослав?
— Нет.
— Извините.
— Через пять минут:
— Алло! Простите ради бога, что неправильно назвала вас, Ярослав.
Чего уж там, Мирославом меня назвала даже автор этого материала, когда приглашала принять в нем участие.
Как-то мне пришло приглашение на выставку в «Гараж» на имя Милославы Чемодановой. Кстати, большой плюс всей этой путаницы: даже когда ты уже принимаешь ее как должное и не получаешь от нее каких-то особых эмоций, она продолжает радовать окружающих. Когда случается какой-нибудь небанальный казус, я автоматом выкладываю его в фейсбук, так как точно знаю, что это соберет кучу лайков и веселуху в комментариях. Почему не порадовать народ? Моих бывших сослуживцев так забавляла эта постоянная чехарда с именем, что они подарили мне кружку с надписью «Мирославе Чемодановой от сотрудников».
Да, еще один плюс редкого имени: тебя легко найти в фейсбуке. Ты там попросту единственный Милослав Чемоданов. Ну и для журналиста редкое имя — это скорее достоинство, особенно на первых порах, когда тебя больше особо нечем выделить.
С год назад я спросил у мамы о том, что же побудило ее выбрать мне такое имя (раньше я по умолчанию списывал это на послеродовую депрессию). Мама ответила: «Пятые роды были тяжелыми, требовалось переливание крови. Давали объявление по радио. В один прекрасный день ко мне в палату зашла санитарка. «Там выстроилась очередь, — сказала она, — одни мужики. (Мама была местной королевой красоты.) А впереди всех рвется Сережка Милославов. У него сегодня день рождения, и ему не терпится выпить». «Ты назвала меня в честь парня, которому срочно нужно было бухнуть?» — опешил я. «Почему нет?» — ответила мама».
«В семь лет я обнаружила дома книгу «Как назвать ребенка» и, не найдя там имени Марцелла, спросила у родителей, почему меня так назвали. Оказалось, что имя придумала еще моя прабабушка, которая очень любила итальянскую оперу. Тогда я не запомнила, в честь кого меня назвали, но лет в двенадцать наткнулась на имя Марцелл в «Гамлете»: так звали одного из датских офицеров. Удивившись, что это мужское имя, я стала искать в сети ту певицу, про которую рассказывали родители. Помимо Марка Клавдия Марцелла, героя Пунической войны, и когномена Марцелл я нашла Марцелину Коханьскую по прозвищу Марчелла Зембрих, которая исполнила арию Эльвиры в опере Беллини «Пуритане». Видимо, из смешения ее имени и прозвища и получилась Марцелла.
Дома меня с рождения называют Мари, но в школе я представлялась учителям как Марцелла, чтобы меня было проще найти в журнале. Примерно то же происходит и в институте, и на стажировках. Привыкнув к тому, что некоторым людям непривычно произносить мое имя, я не возражаю, если меня называют Машей.
Друзья в шутку называют меня Марцеллюшей. Еще меня называли Маришей, Мариэллой, Марион и как только не. Вообще коверкают имя часто — бывает, что при написании люди пропускают одну «л», но мою фамилию коверкают еще чаще: неправильно склоняют или ставят ударение.
Как-то раз, еще в школе, на одном из экологических форумов нам раздали бейджики с нашими именами. Моей подруге показалось, что на моем бейдже написано Моцарелла вместо Марцелла. Мы посмеялись, и через некоторое время меня так стала называть вся школа. Так за мной закрепилось прозвище, благодаря которому я до сих пор получаю смешные картинки от друзей с надписью «Пицца с Моцареллой» и моей фотографией на пицце.
Лет до пятнадцати я хотела сменить имя, чтобы не слышать возгласы «Какая богатая фантазия у родителей!» при знакомстве с новыми людьми. Но так и не нашла имя, которое нравилось бы больше, чем мое, и желание сменить его пропало. Кроме того, чаще всего люди запоминают его с первого раза».
«Фамилию я менять не собирался, мне всегда нравилось, что она не как у всех. В детстве если и придирались, то скорее из-за моего происхождения. Все началось со вступления во взрослую жизнь и получения паспорта в четырнадцать лет. С этого времени любое столкновение с властью или государством происходило по одинаковому сценарию: если я подавал куда-то бумажки, то сперва на меня смотрели как на идиота, пытаясь понять, не разыгрываю ли я их.
Если кто-то заглядывал в паспорт, начинался один и тот же диалог: «Ой, а что, правда такая фамилия?» — «Да, одна буква». — «Одна буква, ну надо же! А кто вы по национальности? Как так получилось?» — «Папа кореец, это часть его имени». — «Надо же! Как интересно!» — «Да, очень интересно». Далее, если документы оставались в одном учреждении, то все заканчивалось благополучно. Но если вдруг они уходили куда-нибудь еще, бумаги неизменно возвращали и приходилось повторять диалог уже с новыми заинтересовавшимся.
Во время учебы в институте я взял фамилию отчима. Сделать это пришлось из-за уговоров мамы: у нее был на папу зуб, и я решил уступить. Зато теперь вся семья официально под одной фамилией, это маму тоже не может не радовать, ведь у нее отпала нужда каждый раз при регистрации рассказывать, что это за такой отдельный Дима в вашей семье.
После рождения сына я задумался над тем, чтобы вернуть себе первую фамилию, но в это же время мне пришлось продлять загранпаспорт. При заполнении анкеты нужно было указать старую фамилию. Я вспомнил былые переживания по поводу задержек из-за возвращения документов и передумал».
«Моя мама туркменка, а папа русский, и когда я родилась, меня назвали Майя. И до пяти лет так и было, но в пять лет мама решила, что хочет, чтобы у ребенка было не только отчество, но и какое-то напоминание о маме. Она решила дать мне имя Маягозель, которое состоит из моего имени Мая и маминого имени Гозель. Кстати, в Туркмении такое имя действительно существует. У меня даже есть известная тезка, туркменская актриса Маягозель Аймедова. Значения имени «Мая» на туркменском я не знаю, а вот «Гозель» переводится как «красавица».
«Обычно, когда спрашивают, как меня зовут, я представляюсь Маей. Это привычное и удобное для меня и окружающих сокращение. Меня так называют все родные, друзья и знакомые. К тому же вариант имени Мая без «й» мне нравится гораздо больше. Года два назад для вступления в наследство мне понадобилась выписка из книги загса, и обнаружилось, что буква «й» в ней не зачеркнута: по их записям я — Майягозель, хотя в паспорте написано без буквы «й». Сотрудницы загса очень долго сопротивлялись и не хотели мне выдавать справку о том, что я — это я, но после моих и маминых просьб все-таки сдались.
Полное имя коверкают нечасто, потому что я его редко использую. Но оно вызывает ступор у сотрудников банков, которые звонят и предлагают кредиты: «Добрый день, уважаемая… [долгая пауза] Мия Газель».
Впрочем, в необычном имени есть большой плюс: тебя быстрее запоминают, потому что ты сразу выделяешься. В жизни это помогает. Например, охранники меня хорошо помнят, и мне приходится реже, чем другим, доставать паспорт. Я свое имя очень люблю. Оно необычное, мне очень нравится его звучание. В подростковом возрасте я немного комплексовала из-за его сложности и почти никому не представлялась полным именем. Но сейчас я ни на какое другое его менять не хочу».
«Родители решили не выбирать имя до моего рождения. У них был список предпочтительных имен, но ни на каком конкретно свой выбор они так и не остановили, поэтому в первые несколько недель своей жизни я была Полиной, Дашей, Таей и Евой в честь мамы. Однако ни один из вариантов не нравился обоим родителям. Так шло время. В один прекрасный момент родителям позвонили соцработники и сообщили, что необходимо уже наконец зарегистрировать ребенка и получить документы. В результате меня назвали Ивой, созвучно с именем мамы.
При встрече я представляюсь своим именем. Некоторые, когда я его называю, смущаются, думают, что неправильно расслышали и переспрашивают. Труднее дела обстоят с телефонными разговорами. Очень часто на другом конце провода или просят продиктовать имя по буквам, или вовсе называют меня Инной, Ирой, Авой и всевозможными другими именами, хоть насколько-то созвучными с моим.
Я никогда не знала никого с таким же именем до того, как поступила в МГУ. Помню, как проходила по коридору и увидела именную табличку возле кабинета, где было написано «Ива». Это было обидно: до этого никого с таким же именем я не встречала. Как-то раз я познакомилась с девушкой, которую звали Ягода. Тогда я поняла, что у меня все не так уж и плохо.
Мне нравится мое имя. В детстве меня часто обзывали и дразнили названиями деревьев, самой популярной из списка была береза. Не знаю, почему именно это слово казалось сверстникам наиболее созвучным с моим именем, на их месте я была бы пооригинальнее».
«Пачуг — имя моего прапрадеда, который жил на рубеже XVIII–XIX веков. Он был классическим кавказским горцем, крепкого телосложения, отличался хорошим здоровьем. Он прожил очень долгую жизнь: старшие представители нашего рода рассказывали мне, что прапрадед умер в 165 лет.
Что означает имя, не могу сказать, знаю, что оно древнее абхазское. А вот по поводу фамилии есть версия, что она образована от имени Пачуг — в ней вроде бы запрятан видоизмененный корень слова. Ни в Абхазии, ни где-то еще я не встречал человека с таким же именем. Есть люди с именами Пач и Бач — в абхазском варианте они звучат с усиленным звуком «ч». Но с таким, как у меня, — нет.
При знакомстве с людьми обычно проблем не возникает. Все сразу улавливают, как произносится имя, или (в редких случаях) просят повторить. Для русскоговорящих людей у него легкая фонетика. Возможно, именно благодаря диковинности его всегда пишут правильно. Из смешного: бывает, что путают, где имя, а где фамилия.
В школьные годы у меня было желание поменять имя на другое. Но, когда вырос, понял, что оно красивое: звучит сдержанно и представляет самобытность народа, к которому я принадлежу. А главное, что оно уникальное, — меня ни с кем не спутаешь».