«В 1987 году я поступил на факультет журналистики МГУ, а в 1991-м случился путч, кончился Советский Союз, началась демократическая Россия. Зарплата как что-то осязаемое прекратила свое существование. Кроме того, у меня как раз родились дочки-близнецы, которых надо было кормить, поэтому после четвертого курса я ушел в очень долгий академический отпуск, чтобы работать и обеспечивать семью.
Я возвращался на журфак несколько раз: в 1994, 1998 и 2008 годах. Когда в стране начинался кризис, с работой становилось туго и появлялось свободное время, восстанавливался и учился до тех пор, пока работы не становилось существенно больше. Во время последнего кризиса, в 2008-м (на журфаке уже училась моя дочь), я уперся и закончил обучение. Когда получал диплом, учебная часть рукоплескала мне. Впрочем, я не рекордсмен: говорят, не так давно факультет журналистики окончил студент с 27-летним стажем.
Каждый раз, когда я восстанавливался, мне нужно было пересдавать большинство предметов заново: доходил до 50 хвостов. На протяжении этих лет программа обучения менялась, что приводило к разным казусам. К примеру, в 1987 году на очном отделении уже не преподавали историю КПСС. Но спустя годы я восстановился на вечерку, а вечерники в 80-е еще изучали эту дисциплину, поэтому сдать ее должен был и я. Меня отправили на факультет общественных наук, где на меня посмотрели как на идиота. Тем не менее они согласились принять экзамен, хотя истории КПСС не было в программе уже больше 10 лет. Мне попался вопрос про нэп: пока я пересказывал ленинские указы, глаза преподавателя заметно округлялись. Она поставила мне 3 балла со словами: «Вы излагаете историю России по «Краткому курсу истории ВКП (б)» Сталина. С тех пор трактовка событий уже несколько раз поменялась».
На все экзамены я приходил с потрепанной советской зачеткой, в которую была вклеена фотография девятнадцатилетнего военного моряка — я оформлял документы для поступления, когда проходил срочную службу на Черноморском флоте. Паспорт, однако, преподаватели не спрашивали, поскольку в моей зачетной книжке были их подписи десяти-двадцатилетней давности.
Нередко профессора принимали меня за коллегу и спрашивали, как прошла лекция. Я отвечал, что студенты слушали внимательно, и увиливал от вопроса, какой предмет я читаю. Когда я входил в аудиторию, однокурсники, увидев большого и бородатого мужчину, вставали. Спустя пару месяцев они поняли, что я такой же, как они, и во время списывания ответов к какому-нибудь тесту кричали другим: «Не дергайтесь, это свой!»
Я всю жизнь работал в прессе, занимался пиаром, рекламой и издательским бизнесом. Однако работодателей интересовало только портфолио и практические навыки, а не диплом. Я не ощущал, что мне не хватает знаний, так как, поступая каждый раз в МГУ, я находил для себя что-то новое и актуальное».
«В 1999 году я окончил физматшколу в Новосибирске и поступил в МФТИ. На факультете общей и прикладной физики учиться было трудно из-за большой нагрузки.
Огромное напряжение и недостаток сна сопровождали почти всех, кто делал задания самостоятельно. Впрочем, часто студенты списывали у старших или просто брали их тетради с решениями и меняли обложку на другую — со своей фамилией. Не справлялись даже самые умные.
Администрация вуза знала об этом, но почему-то не принимала никаких действий. Из-за такой практики многие студенты учились по 8 и более лет.
Я переутомился от привычки делать все качественно и самостоятельно: из всей группы только я делал почти все задачи по физике к каждому семинару. В итоге на втором курсе мне пришлось уйти в академический отпуск из-за проблем со здоровьем и нервного истощения, которое было вызвано огромными интеллектуальными нагрузками, первой безответной любовью и разводом родителей.
В 2004 году, после академического отпуска, я окончил бакалавриат с отличием, устроился в американскую инновационную научную фирму, затем перешел в ЮКОС и далее — в «Роснефть». Параллельно я поступил в магистратуру, и в общежитии меня поселили в комнату размером 4,3 кв. м. Это помещение находилось за умывальниками, поэтому в нем было очень влажно: видимо, ее проектировали как подсобку для инвентаря уборщицы. Из-за сырости и нагрузок я серьезно заболел, стал инвалидом 2-й группы, снова взял академический отпуск и еще около 2 лет провел в больницах, одновременно учась на 5 и 6-м курсах заочно.
Ректор МФТИ как-то спросил у декана факультета, куда я ухожу после окончания, но, по сути, я ушел в никуда из-за подорванного здоровья и стресса. Когда студенческая жизнь заканчивается и тебе нужно работать, в Москве ты никому не нужен. В конце 2007 года я вернулся в Новосибирск, но еще 8 лет после этого у меня были проблемы со здоровьем.
Я жалею, что поступил в МФТИ. Лучше бы я остался в Новосибирске и стал студентом местного университета, но время уже не вернуть. С другой стороны, я хочу восстановить общение со своими одногруппниками, так как очень скучаю по разумным людям: такого высокого интеллектуального уровня, как в МФТИ, я больше нигде не встречал».
«Мои родители были лишены родительских прав за алкоголизм, и я в трехмесячном возрасте попал в дом ребенка под Харьковом, а потом в детский дом. Отучившись в нескольких школах, я поступил в ПТУ, а затем — в Дальневосточное военное училище. После выпуска я остался там служить, а затем меня отправили на остров Кунашир, а потом — в Чеченскую Республику.
В 2005 году я попал под сокращение и переехал в Москву. Через несколько лет я узнал, что в закон «О ветеранах» внесли поправки, которые позволяли поступить в вуз вне конкурса. Я собрал документы и стал студентом юридического факультета МГУ.
Военнослужащим учеба на юрфаке дается легко. Я считаю, что военных можно сразу зачислять на третий курс, потому что в армии ты постоянно сталкиваешься с уставами и постановлениями.
Что касается учебы, то я был на всех лекциях и на всех семинарах. Тем не менее на первом курсе я завалил три экзамена, и меня отчислили. Мне кажется, это не моя вина, а недоработка преподавателя. Нерадивых студентов, как и нерадивых солдат, не бывает. Если я не сдал, значит, профессор плохо прочитал лекцию. Кроме того, одному преподавателю не понравилось, что я ходил на занятия и на экзамены в спортивном костюме. А спортивный костюм для меня как военная форма — в нем комфортно.
Однако я не оспаривал свое отчисление, так как отчислять — это их право, а мое право — поступать еще раз. На следующий год я вновь пришел на юрфак, и меня без проблем взяли по льготе. Я проучился еще год, но в летнюю сессию завалил римское право. Сначала я был недоволен преподавателем, но потом плюнул и решил, что поступлю в третий раз.
В 2015 году мне сказали, что возьмут только при условии успешной сдачи вступительных испытаний. Я принес в приемную комиссию удостоверение ветерана боевых действий, которое подтверждает право на предоставление образования независимо от того, сдал ЕГЭ или нет, набрал минимум баллов или нет.
Понятное дело, что руководство факультета раздражает то, что я хочу несколько раз воспользоваться льготой. В итоге в поступлении мне отказали, и я подал в суд на юридический факультет. Уже состоялось предварительное слушание, а следующее заседание намечено на 18 октября».
«Я поступил в МГУ на факультет журналистики в конце 80-х, проучился три года, а потом началась перестройка. Как раз тогда я устроился на кабельное телевидение: работал много и зарабатывал хорошие деньги. Учеба мне не мешала — на журфаке можно было не появляться, и я перестал ходить на занятия. На четвертом курсе один из моих преподавателей сказал: «Ты так хорош, что по большому счету факультет журналистики тебе мало что может дать». Он не подозревал, что эти слова повлияют на меня.
Я не появлялся в университете больше года, когда в отделе кадров моего канала меня попросили принести документ хоть о каком-то образовании. Я пришел на журфак, чтобы забрать свой аттестат, думая, что меня уже отчислили. Выяснилось, что я все еще числюсь в университете, но мне надо сдать три сессии подряд. Я представил, как буду это делать, и сказал: «Отчисляйте».
Прошло много лет. Я подумал, почему бы мне не получить диплом, и восстановился на заочное отделение. За это время программа сильно изменилась. Одни предметы — история компартии, экономика социализма — ушли, другие переехали с одного курса на другой, поэтому мне пришлось досдавать, чтобы соответствовать уровню современных старшекурсников.
Потом пару сессий я снова профукал, и меня опять отчислили. Когда я восстановился в третий раз, учиться пришлось уже платно. Инспектор курса время от времени напоминал мне, что нужно приехать и заплатить за обучение. Спустя какое-то время вместо него назначили другого человека, который такими вещами не занимался. Моя память меня подвела. Когда я наконец вспомнил и пришел на факультет, чтобы оплатить, выяснилось: 15 дней назад меня снова отчислили.
Всю свою жизнь я работаю на телевидении и занимаюсь специальными репортажами и документальными фильмами, но у меня никогда не спрашивали диплом: вместо него я переношу с одного места работы на другое справку о неоконченном высшем образовании.
В этом году я прощелкал тот момент, когда можно было восстановиться еще раз. Надеюсь, что в следующем я снова окажусь среди студентов факультета журналистики МГУ и получу наконец диплом».
«Я не могу получить диплом уже девятый год. До поступления в Литературный институт я жила в Кизляре, маленьком дагестанском городе. В местной школе нас учили чему-нибудь и как-нибудь, но я занималась хорошо и считалась умной.
Когда я поступила в Литературный институт имени Горького, я не ожидала, что там так сложно учиться. У нас замечательные преподаватели, а проблема в том, что мой уровень образования был значительно ниже среднего. Даже те из моих однокурсников, кто приехал из российской глубинки, знали куда больше меня. Некоторые из них свободно говорили на нескольких иностранных языках, когда я только приступила к изучению английского.
Масла в огонь добавляло и то, что у меня есть проблемы с речью. Я стеснялась отвечать на парах, а на экзаменах не могла вымолвить и слова, даже если была хорошо готова. Большую часть студенческих лет я провела в депрессии и в итоге забросила занятия, потому что не видела в этом смысла. На пятом курсе меня отчислили за неуспеваемость и за небрежное отношение к учебе, что было вполне справедливо.
Через год мне удалось восстановиться на платное отделение. За год, что меня не было, цены возросли вдвое, и мне пришлось больше работать, чтобы оплатить обучение. В конце концов выяснилось, что я не могу себе это позволить: меня отчислили за неуплату и попросили «собрать манатки и убираться», заодно пройдясь по моей национальности. После этого я хотела подать в суд за оскорбление, но мой преподаватель по древнерусской литературе убедил меня не отвечать злом на зло. В этом году я собираюсь восстановиться и после выпуска уехать из России на радость нашему декану».