Кто сейчас вывозит и пристраивает животных из зоны боевых действий

Я уже пять лет занимаюсь зооволонтерством. У нас приют частный в Подольске, он называется просто — «Муся». Мой муж родился в Донецке, у нас там осталась свекровь, у которой проблемы со здоровьем. В конце марта мы поехали к ней, чтобы помочь. В Донецке я столкнулась с огромным количеством бездомных животных: я много общалась с местными волонтерами и начала им помогать эвакуировать питомцев. Мы вывозили кошек и собак на своей частной машине. Сначала вывозили из Волновахи, затем мы начали работать с Мариуполем.

Я не ожидала увидеть там такие масштабы бедствия. Люди массово уезжали из города, а животных оставляли. Питомцы находятся в ужасном состоянии: сбиваются в стаи, ведут полудикий образ жизни. В Мариуполе есть волонтеры, которые пытаются их кормить, но их действия не скоординированы и людей не хватает.

В Мариуполе сейчас живет моя подруга, она и ее коллеги отлавливают животных. Затем мы организуем транспорт из Москвы в Мариуполь, волонтеры загружают клетки с животными, и далее они с комфортом едут в столицу. У нас в машине даже кондиционер есть. В этой цепочке важно участие всех волонтеров и скоординированность их действий.

У нас часть привезенных животных довольно быстро находит новых хозяев. Эти собаки и кошки, они немного оглушенные, будто побитые сложной военной жизнью. И при этом они очень сильно откликаются на ласку, чувствуют доброе отношение людей и тянутся к ним. Поэтому, наверное, все новые хозяева так довольны своими новыми питомцами.

Хотелось бы одну историю рассказать, про пса Харди из Волновахи. Он чистокровный хаски, породистый, племенной пес. Когда в Волновахе начались бомбежки, то хозяйка просто привязала его в гараже и уехала. Он просидел взаперти чуть больше недели, без еды и воды. Когда Волноваху заняли российские войска, он стал скулить, пытался привлечь внимание.

Сначала Харди жил в семье своих спасителей, которые переселились в гараж, где его и нашли, потому что их квартира была разрушена. Я сразу захотела забрать Харди, но хозяева отказались. Они верили, что как‑нибудь его прокормят. Первое время им удавалось, но они пожилые люди, которым приходится жить без электричества, воды и отопления. Им тяжело, они иногда болеют. В общем, не справляются. В конце весны они обратились ко мне с просьбой все-таки помочь вывезти Харди.

Я стала им просто помогать, когда приезжала, а параллельно искала для Харди новый дом. Писала посты в соцсетях, обращалась к знакомым. И в какой‑то момент откликнулся мужчина из Балашихи. Он просто написал «привозите», и мы с подругой поехали в Волноваху на ее легковой машине, небольшом паркетнике. Когда мы добрались до места и ближе познакомились с Харди, мы были поражены, насколько он большой. Мы сложили сиденье, и Харди поехал в Москву. Вел себя он великолепно. И сейчас он живет со своим новым хозяином, который им очень доволен.

Мы вывезли больше 90 кошек и пятерых собак и будем продолжать заниматься этим дальше, потому что количество животных, которые нуждаются в помощи, поражает. Один рейс из Москвы в Донбасс обходится волонтерам в сто тысяч рублей.

Мы оба работаем в медиа, преимущественно из дома. До этого у нас не было животных, но о собаке мы мечтали давно.

Нашу собачку зовут Джолин, ей около 7 месяцев, она метис породистого черно-коричневого окраса (из‑за него ее постоянно называют то овчаркой, то доберманом, а айфон распознает ее как таксу). Она, как и любой щенок, очень игривая и смешная, но, как и любая собака со сложным прошлым, она не очень-то доверяет новым людям и собакам. Например, если вы когда‑нибудь увидите нас вместе где‑то в баре и захотите погладить ее, она вряд ли разрешит это сделать (основано на реальных событиях).

Джолин у нас живет с 18 марта, к нам она попала в двухмесячном возрасте. Поэтому адаптация прошла отлично, с какими‑то сложностями сталкиваются, как правило, те, кто забирает уже взрослых собак, у них бывают фобии и агрессия, им тяжело идти на контакт, нам же достался «чистый лист». Сейчас у Джолин есть два любящих хозяина, кинолог, свой аккаунт в запрещенной социальной сети, куча игрушек, тренировки и игры на собачьих площадках.

Джолин и ее два брата приехали в Москву из Донецка благодаря волонтерам. Эти добровольцы занимаются спасением собак, они часто выезжают в Украину, помогают местным разоренным приютам, забирают животных, чьи хозяева покинули свои дома.

А этих малышей местная женщина нашла в какой‑то канаве, она обработала их от паразитов и передала волонтерам. Так они и отправились в Москву — в коробке на переднем сиденье в машине, доверху набитой переносками с кошками и собаками.

Мы давно хотели собаку, планировали покупать породистую сибу, но Наташа все время находила в инстаграме* объявления с собачками, которые ищут дом, показывала и говорила: «Давай возьмем эту?» Примерно так и случилось в этот раз: мы просто увидели репост у нашей подруги, которая тоже занимается волонтерской деятельностью, и сразу решили, что это будет наша собака. Вечером уже связались с волонтерами по телефону, а через несколько дней подписали договор, заплатили 5 рублей одной монеткой и стали полноценными собачьими родителями.

У нас не было мысли о том, что мы хотим собаку именно из Украины, просто так сложилось — мы выбирали только сердцем.

Я жила в городе Балаклея, в Харьковской области с мамой и собакой Джесси. Мне 15 лет, учусь в 8-м классе. Джесси пять лет, она дворняга, и я подобрала ее, когда она была совсем щенком. Джесси обожает куриные сердечки, купаться и лазить по деревьям.

После начала операции жить в Балаклее стало очень непросто, постоянно приходилось прятаться в подвалы из‑за бомбежек, еды часто не хватало, и приходилось питаться тушенкой с гречкой из гуманитарной помощи. Сначала я носила Джесси в подвал на руках, а потом собака научилась запрыгивать туда сама. Когда закончился корм, Джесси кормили тем же, что ели мы сами, — тушенкой и гречкой из гуманитарки.

Спустя какое‑то время мы с мамой точно поняли, что нужно эвакуироваться, но для этого нужен был волонтер — человек, у которого есть справка и который бы довез нас до границы. Волонтер нашелся, и я, мама и Джесси двинулись в сторону Польши. Оставить собаку у нас и в мыслях не было.
Из разговоров с теми, кто уже пытался выехать, стало понятно, что собак иногда не пропускают через границу. В итоге водитель автобуса и кондуктор отказались брать Джесси, и нам пришлось остаться во Львове.

В результате мы с мамой и собакой переехали в небольшой город в Кировоградской области, где теперь живем. Мама работает, я готовлюсь вернуться к учебе, а у Джесси появились новые друзья-собаки. По итогу страхи мы побороли, кататься на автобусах полюбили. Жизнь продолжается!

*Instagram принадлежит Meta, которая признана в России экстремистской организацией, ее деятельность на территории страны запрещена.