Продовольственный кризис и беспорядки: что происходит в Шри-Ланке?

Протесты в Шри-Ланке начались в марте 2022 года на фоне крупнейшего в истории страны экономического кризиса. Митинги быстро переросли в беспорядки. 9 июля протестующие ворвались в правительственные здания, в том числе в резиденцию президента страны Готабая Раджапакса. Было объявлено об отставке президента, после того, как он бежал на Мальдивы.

В Шри-Ланке разворачивается самый тяжелый продовольственный кризис с 1948 года. В стране уже нет бензина и дизельного топлива, а также некоторых продуктов и лекарств. Проблема с топливом стоит настолько остро, что правительство отдельно выделяет бензин (в ограниченном количестве) для автомобилей скорой помощи. В Коломбо, крупнейшем городе Шри-Ланки, газ подорожал, став недоступным большинству людей. Поэтому бытовые газовые баллоны выдают в ограниченных количествах по округам.

Мы поговорили с экспатами и выяснили, как обстоят дела на острове.

Я плотно сотрудничаю с местными новостными изданиями, ездила снимать протесты чуть ли не с первого дня. Протесты начались 15 марта. Больше всего меня поразило то, что толпа была мирная, все пели, плясали, скандировали «Gota go home», делали селфи, гуляли. Основное требование протестующих — «Gota go home» (Gota — сокращение имени президента Готабаи). Этим лозунгом исписаны брошенные военные водометы, стены парламента — буквально все.

Конечно, периодами толпу провоцировали, начинались стычки с полицией, что заканчивалось слезоточивым газом. Но 90% времени это был самый мирный протест с театрализованными сценками, молитвами.

В целом страна превратилась в одну огромную очередь за необходимым. Можно простоять за бензином целый день (под палящим солнцем), а можно и ночь, и следующий день. Часто в новостях просят идти домой и не ждать, так как поставок не будет в конкретный день.

Если люди стоят в очереди — многие магазины, кафе закрыты, потому что никто не работает. У нас стабильно отключают свет на 3 часа в день. В апреле выключали на 10–16 часов.

Одни из причин — коррупция и пандемия. Страна была почти 2 года в локдауне, и он был очень серьезным. Практически нет долларового дохода, импорт на стопе или с нереальными пошлинами (пошлина на шоколадку — 300–400%). Это значит, что условная шоколадка за 10 рублей на таможне будет стоить 40 рублей. Ввозить товары в Шри-Ланку практически невозможно. Потому что все облагается огромным налогом. Правительство эти меры объясняет тем, что пытается остановить отток иностранной валюты из страны.

Местным жителям очень тяжело. Помню, как хозяин дома сказал, что простоял пять с половиной часов за бензином, но так и не заправился, пойдет завтра, надо же дочку как‑то в школу возить.

Как сотрудница местных СМИ, я точно знаю, что четверых местных журналистов избили полицейские, 15 человек погибло в очередях за газом/бензином (одного сбил транспорт, остальные умерли от обезвоживания/сердечного приступа), нескольких застрелили на протестах. Но точно сказать, сколько людей пострадало, никто не может, потому что их никто не считает.

Белые (тут делят условно по цвету лица) имеют привилегии. В то время как у местных жителей их практически нет, и все довольно жестко.

Если вы «пакетник» (прилетели по путевке в отель уровня «Марриотт»), то вообще, скорее всего, не заметите ничего. Но если вы самостоятельный турист, то надо искать нужную заправку и заряжать девайсы заранее.

Сложнее, если вы экспат или резидент. Тогда придется искать газ, умудриться заправиться не в своей деревне (потому что [в своей] все друг друга знают, и уже неудобно, когда вам местные постоянно уступают место в очереди), постараться сберечь технику — у меня из‑за отключений света или скачков напряжения сгорел айфон и перестал работать пауэрбанк.

Восстановление страны потребует времени. Прогнозы, о которых говорят местные СМИ, — это как минимум отключение электричества на 2–3 часа в день в ближайшие несколько лет. Пока сложно прогнозировать, ситуация очень нестабильная.

Мы ежегодно летали семьей в Шри-Ланку и, конечно, не могли не заметить, насколько все изменилось с кризисом. Местных очень жалко — зимой местный курс был 1,9 рупии к рублю, сейчас рубль стоит 6 рупий. Это значит, что цены выросли буквально в разы. Жить из‑за этого курса нам оказалось здесь даже выгоднее, чем в Москве.

За бензином выстраивается огромная очередь, она может опоясывать несколько кварталов, но «беляшей» (самоназвание русскоязычных белых экспатов. — Прим. ред.) почти всегда пропускают без очереди. Или сами люди пропускают, либо полицейский выводит белых из очереди вперед. Многие экспаты сопротивлялись такой дискриминации местных жителей, но, постояв в очереди под диким солнцепеком, сломались.

В последние две недели ситуация с бензином еще ухудшилась: говорят, Индия не выслала танкер, и целые города встали. Бензина нет, люди стоят вокруг заправок по две недели. Практически исчез транспорт. Люди покупают бензин на черном рынке, но втридорога: 400–500 рублей за литр. На местных заправках очень подавленные настроения, и бывает, что случаются драки. Несколько дней назад мы прочитали в местных новостях, что кого‑то зарезали в пригороде Галле в очереди.

В любом случае серьезное что‑то происходит в Коломбо, по побережью все более-менее спокойно. Зимой свет выключали надолго, а вот сейчас — всего на два-три часа в день, и, более того, правительство выдает четкую схему отключений электричества, к ним можно подготовиться. В нашей деревне работает девушка, у которой классический график 5/2. Она работает бухгалтером в московской компании. Она уходит в коворкинг. Даже в нашей очень маленькой деревне есть два коворкинга на выбор — с генераторами, кондиционерами и быстрым интернетом. Стоит это совсем недорого: 2000 рупий, или примерно 400 рублей за целый день.

Банки буквально стоят пустые — и там нет валюты. Местные очень редко пользуются обменниками или банкоматами. К тому же у ланкийцев практически никогда не бывает банковских карт, только у очень зажиточных. Курс, который диктует местный банк, крайне невыгоден, поэтому здесь распространены другие схемы: можно позвонить человеку и обменять у него валюту. Таких менял огромное количество в любом населенном пункте Шри-Ланки. Они работают просто: я перевожу со своей карты деньги на карту менялы (у них есть по несколько карт самых распространенных российских банков), и он выдает мне рупии наличными по курсу черного рынка (который куда более щадящий, чем то, что в государственном банке)

Все это из‑за того, что, грубо говоря, население вообще не верит государству и все деньги хранит «в кубышке, под матрасом». Эта история с черным рынком валюты появилась в Шри-Ланке после жесткого локдауна.

Кризис коснулся всех местных жителей и ударил в первую очередь по ним. Людям не хватает денег на самое необходимое.

Уголь не используют, он здесь очень плохой. Поэтому готовят на дровах из коричных деревьев, их много на острове. Но туристов и экспатов это все практически не касается: по-прежнему туристическая сфера очень важна для экономики, и местные жители очень стараются. И несмотря на то, что они очень приветливые, чувствуется, что люди просто доведены до отчаяния, я не видела ни одного ланкийца, который бы высказывался об их бывшем президенте хотя бы нейтрально.