«За космосом — будущее»: воспоминания советских людей о победах первых космонавтов

В день, когда Гагарин полетел в космос, все рупоры громко вещали, как проходит запуск. Люди сбежались на площадь и внимательно слушали дикторов. Каждый по-разному переживал за космонавта. Хорошо помню, как одна женщина в платке и скромной одежде молилась, чтобы Гагарин вернулся и полет прошел успешно.

Какое‑то время я работала в научно-исследовательском институте Министерства обороны СССР в городе Калинине. Мне нельзя рассказывать, что конкретно мы изучали, но, если говорить очень абстрактно, мы моделировали определенные ситуации, необходимые для развития космонавтики.

Результаты наших исследований интересовали многих людей, чья профессиональная деятельность была связана с космосом. Однажды с особыми поручениями к нам приехал Юрий Гагарин. Помню, тогда руководство организовало приветственную встречу для работников института. Казалось, актовый зал лопнет: люди стояли в проходах, забирались на подоконники. Все радовались и улыбались.

Потом в НИИ приезжали и другие космонавты. Перед нами выступали [Алексей] Леонов, [Герман] Титов. [Андриян] Николаев вел себя очень сдержанно. А [Роман] Попович, наоборот, был очень разговорчивым. Космонавты стали для нас воплощением идеала советского человека, сильного, смелого, уверенного в себе, поэтому, чтобы попасть на встречу с ними, мы срывались с рабочих мест и бежали в актовый зал занимать самые лучшие места.

Еще позднее в НИИ установили корабль «Восход» (Гагарин летал на «Востоке») . Поскольку это был настоящий аппарат, а не макет, к нам приезжали группы молодых космонавтов и изучали устройство корабля изнутри, практиковались в его управлении.

Спустя несколько лет я перешла работать преподавателем в МАИ (Московский авиационный институт. — Прим. ред.). Несколько раз меня отправляли на Байконур: там я читала лекции и принимала экзамены в филиале института «Восход». В этом месте ощущался дух больших космических свершений. На память о посещении космодрома остались фотографии, конверты, погашенные в день запуска одной из ракет.

А еще это дата, хранящая на себе отпечаток невероятных достижений, которые и в наши дни поддерживают авторитет России в мире.

Когда сообщили, что Гагарин вернулся из космоса, я работала на почте. Многие ребята, мои коллеги, окончили МАИ. После сообщения дикторов они ничуть не удивились, а только начали улыбаться и радостно смеяться. Оказалось, они знали, что советский человек отправился покорять космос. Я сначала разозлилась, что парни ничего не сказали, но потом узнала, что им было строго запрещено разглашать информацию.

Во время торжеств в честь Гагарина на Красной площади я была у подруги. Мы наблюдали за ними по телевизору. Мне запомнилась группа студентов: они держали молодого человека на руках, а тот гордо нес плакат с надписью: «Я — второй!» Меня и сейчас согревают воспоминания о всеобщем ликовании тех дней.

К сожалению, мне кажется, что наша молодежь теряет интерес ко Дню космонавтики. СМИ реже стали говорить о людях, которые совершили грандиозный прорыв в освоении нашей вселенной. К слову, даже моя дочь, которой 46 лет, не знает многих советских космонавтов. У меня есть фотография с первыми семью космонавтами, на ней подлинные автографы Гагарина и Титова. Однажды дочь увидела этот снимок и попросила назвать тех, кто запечатлен рядом с Гагариным. Я подробно рассказала обо всех, но, конечно, была огорчена вопросом. Возможно, у каждого поколения свои герои, но мне кажется, что на таких людей, как советские космонавты, нужно равняться во все времена.

В 1961 году я работала инженером в Ленгорисполкоме. 12 апреля мы, как обычно, ждали обеденный перерыв: кто‑то хотел поесть, кто‑то зайти в магазин. В час дня я вышла на улицу, села на троллейбус и проехала одну остановку. Когда я вышла из транспорта, то не могла понять, что происходит: со всех сторон на Невском проспекте трубили репродукторы (громкоговорители. — Прим. ред.), люди выбегали на улицу, смеялись и что‑то кричали друг другу. В толпе мелькали флаги, воздушные шары. Потом я тоже узнала, что советский человек первым покорил космос, и меня накрыла волна невероятного счастья. Я ликовала вместе со всеми ленинградцами.

С этого дня интерес к космонавтике начал стремительно расти. Мы постоянно следили за объявлениями по радио, переживали за запуски ракет и станций, знали каждого советского космонавта в лицо.

Я надеюсь, что отечественную космонавтику все же будут развивать эффективно. Больно слышать, когда в этой сфере появляются какие‑то коррупционные схемы. Верю, что достижения советских космонавтов — это только начало. Победы должны быть и дальше.

Я очень хорошо помню тот день, когда все узнали о возвращении из космоса Юрия Гагарина. Тогда я еще училась в школе. Когда мы с одноклассниками услышали объявление по радио, то стали придумывать, как сбежать с уроков. В итоге мы спустились на первый этаж и по очереди вылезли через школьное окно. Потом всей толпой мы высыпали на Бауманскую и влились в общий поток людей. Со всех сторон москвичи что‑то радостно кричали, поздравляли друг друга. Чувствовалось всеобщее ликование. Я была так рада, будто сама совершила полет с Гагариным.

12 апреля перевернуло всю нашу жизнь, с этой даты началась космическая эпоха. А Гагарин стал не только образцом для всех советских людей, но и в наши дни остается символом побед СССР. В опросах ВЦИОМ о главных русских кумирах XX века он неизменно лидирует.

Через много лет мне довелось лично познакомиться с несколькими советскими космонавтами. Я работала в продовольственной службе госпиталя Министерства обороны, который специализировался на реабилитации. Там были очень хорошие условия, высококлассное оборудование. Однажды в наш госпиталь положили [космонавта] Георгия Берегового. Даже в почтенном возрасте он выглядел внушительно из‑за своего высокого роста, крепкого телосложения и яркой внешности. С Береговым было очень легко общаться, он уважал труд других людей. Мне показалось, что это очень добрый и скромный человек.

Второй космонавт, с которым я встретилась в госпитале, — Андриян Николаев. Я тоже запомнила его скромным и вежливым. Видимо, отбирали космонавтов не только по физическим данным, но и по интеллектуальным. Возможно, учитывали и человеческие качества.

Я горжусь теми достижениями, которые совершили наши ученые и космонавты. И, конечно, сейчас я порой огорчаюсь из‑за наших неудач в космической сфере. Хочется, чтобы наша страна не уступала лидерских позиций, потому что за космосом — будущее.

В 1961 году мой муж проходил срочную службу под Энгельсом (Саратовская область). Когда Гагарин приземлился в капсуле в полях неподалеку, командир стратегической авиации взял инициативу по поиску космонавта на свой отряд. Нашли его быстро: около капсулы уже собрались рабочие с поля. Муж был полковым писарем, поэтому в части ему удалось сфотографироваться с Гагариным в первые часы его возвращения на Землю. На снимке видно, что космонавт устал, но радовался и сохранял хорошее настроение. Эту фотокарточку я бережно храню у себя дома.

Сама я в апреле 61-го года работала в метрополитене. И сейчас помню ощущение всеобщего ликования и восторга, улыбки на лицах пассажиров. Хочется, чтобы современная молодежь равнялась на действительно образцовых людей, какими были Юрий Гагарин и другие советские космонавты.

Выражаем благодарность Мемориальному дому-музею академика С.П. Королева за разрешение на съемку.