«Человеческий глаз надежнее беспилотника»: как добровольцы ищут пропавших людей

В 2009 году на форуме владельцев внедорожников я увидел пост, что около подмосковного города Черноголовка пропал четырехлетний мальчик Саша. Он заблудился там вместе с матерью. Мы с другом приехали на их поиски. Я представлял все как в кино — люди в форме, вертолеты, — но в семь утра не было военных, зато приехало много добровольцев. Все выстроились в цепь (шеренга из людей, обыскивающих лес. — Прим. ред.), но она быстро развалилась из‑за кочек и болот. Оторвавшиеся от нее нашли Сашу, он был жив. Потом я увидел репортаж о поисках, в котором люди в форме рассказывали, какие они молодцы, но в лесу их никто не видел.

В сентябре 2010 года в Орехово-Зуеве Мария Фомкина с пятилетней племянницей Лизой ушли гулять с собаками и не вернулись. Полиция не отнеслась к заявлению с должным вниманием, поэтому добровольцы начали поиски, к ним присоединились сотни человек. Тело Марии нашли в лесу на пятый день, тело Лизы — только на десятый. Экспертиза установила, что девочка погибла от переохлаждения за день до того, как ее нашли. Меньше чем через месяц появился отряд «Лиза Алерт».

Я участвовал в поисках Лизы Фомкиной. Первым председателем отряда стал их организатор, но вскоре он снял кандидатуру. А потом «Лиза Алерт» пережил революцию. Часть людей выступала за регистрацию организации как НКО, мне казалось, что эффективнее работать как сообщество, поскольку бумажная деятельность замедлит поиски. Я нашел много сторонников, а остальные ушли и создали поисково-спасательный отряд «Полярная звезда».

Самое ответственное — поиск детей и пожилых. Мы постоянно учимся и все девять лет только наращиваем темпы. Есть наработанные технологии, по которым мы видим, закончится ли поиск через пару часов или ситуация тяжелая и нужно усиление. Выбирая тактику, добровольцы опираются на характеристики потерявшегося: возраст, болезни, цвет одежды, в которой он вышел из дома.

В начале мы знали только то, что ничего не знаем, — сейчас то же самое. Изначально думали, что сходим к военным, в полицию, МЧС, и они научат добровольцев искать людей. Выяснилось, что не все так просто. В итоге отряд переработал весь мировой опыт, существующий к тому моменту. До сих пор меняем методики: собираемся и смотрим, где были ошибки.

В «Лизе Алерт» не ищут дезертиров и должников. Бывает, что человек пропадает осознано. Если мы нашли взрослого, а он не хочет общаться с родственниками — это их внутренняя проблема. Мы не служба сведения людей. Объясняем, что никто не пропал, и в результатах поиска пишем «утрата родственных связей».

«Лиза Алерт» — отряд добровольцев. Считаю, что специалисты ни за какие деньги не будут работать так же эффективно. Наш волонтер — человек, который пожертвовал собой для спасения жизней. Новичков обучают опытные добровольцы, а информация о вступлении в отряд появляется на нашем сайте.

Сейчас в России работают 53 региональных отряда. Если человек говорит, что хочет работать под нашим названием, мы в первую очередь просим это не делать. Конечно, это шутка. Но «Лизой Алерт» быть сложно, нужно соблюдать правила. Если человек носит одежду с нашивкой отряда, то не может ездить со скоростью 180км/ч, принимать алкоголь — он должен быть суперадекватный. Мы и так находимся в зоне повышенного риска.

Если люди все же решают создать отряд с нуля, мы даем знания, умения, проводим встречи. В команде должен появиться тот, кто будет выступать в роли руководителя, чтобы отряд рос и развивался, а репутация не пострадала.

Мы шутим, что одна из наших главных задач — сдерживание роста направлений, которых очень много. Например, профилактика: существует большой проект «Школа Лиза Алерт», в нем мы в игровой форме рассказываем детям о безопасности. Мероприятие «Идеальный грибник», где учим бабушек ходить по компасу, надеваем на них жилеты и объясняем, что так их легче найти.

Есть направление «Беспилотная авиация» — оно должно снизить затраты физических сил на спасение пропавших. По-моему, человеческий глаз пока надежнее беспилотника, но после пролета дрона остаются фотографии, на которые могут посмотреть еще много людей.

С 2014 года я руковожу АНО «Центр поиска пропавших людей» — это наш инструмент для работы с государством и бизнесом, для организации форумов, обучений и больших социальных проектов. Сейчас в 30 тысячах «Пятерочек» и «Вкусвиллов» работают «островки безопасности». Мы обучаем их сотрудников помогать дезориентированным бабушкам и заблудившимся детям. А на специальной горячей линии специалист дает рекомендации, вызывает скорую, полицию. Сотни людей вернулись домой благодаря «островкам».

Мы дважды проводили Всероссийский форум поисковиков-добровольцев. Все хотят быть героями, поэтому чувствуют себя плохо в толпе таких же суперменов, и образуется конкуренция. Но, начиная плотно заниматься волонтерством, многие приходят к тому, что взаимодействие очень эффективно.

У отряда одна философия: искать людей, которые могут погибнуть без нас (статистика поисков публикуется на сайте «Лиза Алерт». — Прим. ред.). В лесу всегда понятно, что ты делаешь. Есть три варианта: найти человека живым, погибшим или не найти. Все зависит от удачи, пропавшего и от добровольца.

Текст подготовлен Агентством социальной информации (АСИ). Григорий Сергеев — участник информационной кампании о профессионалах некоммерческого сектора России и их карьере «НКО-Профи», совместного проекта АСИ и Благотворительного фонда В.Потанина в партнерстве с «Афиша Daily».