Те самые сорок кошек: что такое патологическое накопительство животных

Накопительство, или хординг, считается поведенческим расстройством личности и входит в Международную классификацию болезней как обсессивно-компульсивное и сходное расстройство. Еще его иногда называют «синдромом Плюшкина»: человек может внезапно начать собирать на улице мусор или животных и приносить их домой. Но в «Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам» хординга как такового нет, как и единого мнения о нем как о заболевании. И если про накопительство вещей уже опубликованы десятки исследований, хординг животных только начинают активно изучать.

Первые научные исследования предполагали, что человек начинает «копить» животных из‑за влияния обсессивно-компульсивных расстройств на его психику: нейробиологи выяснили, что у людей с патологическим наколопительством и ОКР схожи нарушения в головном мозге. Другие исследования называют основной причиной накопительства целый спектр проблем: расстройства привязанности, расстройство личности, паранойя, бредовое расстройство, депрессия, травмирующее событие или потеря, заставляющая человека компенсировать утрату. Согласно последним научным работам, накопительство может быть отдельным видом ментального расстройства, не связанным с ОКР и другими.

Впервые случаи большого количества питомцев на попечении у одного человека описали психиатры Дули Уорт и Аарон Бэк в 1981 году в своем отчете. Они проинтервьюировали 31 человека в Нью-Йорке, имеющих больше 10 питомцев. Среди них в основном были владельцы собак или кошек (примерно 20 особей у одного человека), но встречались и хозяева крокодилов, ящериц, черепах, кроликов, уток, индеек и тарантулов. Накопительство непривычных домашних животных встречается до сих пор: в 2014 году The Guardian сообщила о 53-летнем мужчине, который держал дома около 400 змей — мертвых в том числе.

И нет, это не профессиональные заводчики животных. Между ними и хордерами есть важное отличие: заводчики содержат животных в гуманных условиях и оказывают им помощь, а хордеры нет. Независимая группа Hoarding of Animals Research Consortium из США считает основными признаками хординга следующие черты: количество домашних животных нельзя назвать нормальным; их владелец не может обеспечить им должное питание, уход и ветеринарную помощь; человек отрицает свою неспособность предоставить животным нужные условия для жизни и не соглашается, что им угрожает опасность.

Шутка про «одинокую кошатницу», однако, не лишена правды. Хотя патологическое накопительство может возникнуть в любом возрасте как у мужчины, так и у женщины, большая часть людей с этим расстройством — женщины. По данным Американской ассоциации тревоги и депрессии (ADAA), 70% хордеров, о которых узнают социальные службы США, — это вдовы или разведенные женщины. Всего в Америке ежегодно обнаруживают около 3500 хордеров, около 250 тыс. животных страдают от этого, 80% хордеров держат болеющих, умирающих или уже мертвых животных в своих квартирах. В России такой статистики нет.

В 2002 году HARC впервые описала побочные эффекты от ПНЖПатологическое накопительство животных : запущенное состояние жилища и отказ хордеров принять помощь от местных властей, социальных служб или волонтеров-зоозащитников. В отчете организации был упомянут случай, когда женщина путешествовала по США на фургоне с 116 собаками, часть из них была мертва или при смерти, пока ее не арестовали в Орегоне в 1993 году. Дело известно как «случай Викки Киттлс». Вскоре ADAA расширила признаки патологического накопительства: дом хордеров зачастую разрушен (грязные окна, сломанная мебель, дыры в стене и полу, беспорядок); в квартире чувствуется сильный запах аммиака, на полу видны следы отходов животных; питомцы истощены, апатичны и плохо социализированы, у них могут быть блохи и другие паразиты; сам хордер изолирован от людей и может пренебрежительно относиться и к себе; хордер считает зоозащитников, приюты и другие социальные организации врагами. Отсюда появляется сложность с лечением и помощью таким людям: они не идут на контакт, не открывают двери и всячески избегают общения.

С точки зрения законодательства, накопительство животных может попадать под действие закона о жестоком обращении с животными. В России это статья 245 УК РФ, а также статья 237 ГК РФ, запрещающая «жестокое обращение с животными, противоречащее принципам гуманности». Никаких уточнений про само накопительство питомцев в обеих статьях нет, а во всей мировой практике подобный термин используется в законах только двух штатов США: в Иллинойсе и на Гавайях. В первом пункт о накопительстве добавили в закон о гуманной заботе о животных в 2001 году: согласно ему, хордеру нужно оказать психологическую помощь, но само накопительство не запрещено, если животное содержится в отвечающих нормам условиях. На Гавайях, наоборот, накопительство само по себе уже запрещено законом: перед судом предстает человек, который умышленно и осознанно собирает животных, содержит более чем 15 питомцев и не может обеспечить им должный уход и питание. Иметь более 15 животных можно, если условия их жизни отвечают нормам. Психологическую помощь гавайский закон не предусматривает.

В России еще в 2012 году комитет Госдумы по природным ресурсам и экологии предложил рассмотреть закон, согласно которому количество домашних животных в квартире должно быть ограничено в зависимости от размеров жилой площади. Инициатива предполагала обязательное регистрирование нового питомца в органах местной власти, а при невыполнении — административную ответственность. Законопроект так и остался на стадии рассмотрения. Некоторые зоозащитники выступили против, в частности, Центр правовой зоозащиты назвал подобное решение безрезультатным, поскольку корень зла — в большом количестве бездомных собак и кошек. Сейчас проблема накопительства в России решается в основном изъятием животных у владельца и реже — помещением человека в психиатрическую клинику.

В работе «People Who Hoard Animals» («Люди, которые собирают животных») психолога Рэнди Фроста говорится, что судебные дела о жестоком отношении к животным безрезультатны, если подсудимый страдает именно патологическим накопительством. Человек, скорее всего, снова начнет «спасать» животных, принося их домой, если ему не предоставить психотерапевта. Изъятие животных из дома не научит людей управлять своими желаниями и ограничивать накопления, зато даст больше пространства для того, чтобы завести новых зверей. Среди специалистов (например, Американская ассоциация тревоги и расстройства) распространено мнение, что судебное преследование бессмысленно, поскольку хордер не склонен к преступности, а эмоционально и психически нестабилен и нуждается в помощи.

В научном исследовании говорится, что общая черта всех хордеров в том, что они не обращаются за лечением сами. И это плохо, поскольку собирательство животных — прогрессирующее состояние, и со временем оно может ухудшаться. С людьми, страдающими ПНЖ, чаще всего работают специалисты по обсессивно-компульсивному расстройству. Специального лечения навязчивого собирательства животных, как медикаментозного, так и психотерапевтического, пока не разработано, поскольку причины такого поведения слишком многогранны.

Как вы можете помочь, если ваш родственник или знакомый склонен к патологическому накопительству? Для начала можно позвонить в местную организацию по защите прав животных, полицию, ветеринарную службу или организацию, бесплатно оказывающую психологическую помощь. Постарайтесь объяснить человеку, что ему и его питомцам могут помочь — большинство из них беспокоятся, что животных убьют или разлучат с ними. Будьте готовы помочь зоозащитникам и другим волонтерам. Это может быть как психологическая поддержка хордера, так и уборка помещения: очистка клеток, дезинфекция квартиры и прочее.

Хординг животных очень распространен в России, и новости о том, что в квартире очередной пенсионерки стоит жуткий запах из‑за десятков кошек, появляются регулярно. В январе 2019 года новосибирские волонтеры обнаружили квартиру, в которой находилось 38 кошек. Часть животных взяли на передержку, всех осмотрели ветеринары. Та же история была в 2013 году в поселке Архара: у женщины жили 40 кошек, за что соседи прозвали ее «кошкиной мамой». Чтобы прокормить питомцев, хозяйка тратила половину пенсии и подбирала остатки еды на улице.

А самая известная «кошатница» России — Нина Косцова. В двухкомнатной квартире площадью 40 кв.м женщина держала 160 кошек — по ее собственному признанию, в один момент их стало так много, что она уже не отличала их друг от друга. В начале 1990-х она подобрала первого котенка, а потом поняла, что спасение животных — ее судьба. После того, как о ней написали СМИ, люди стали приносить ей животных сами, и именно тогда их количество достигло 160. Чтобы их содержать, Нина готовит им еду сама (денег на корм нет) и практически не выходит из дома. Детей или партнера у женщины нет: «Я разочаровалась в людях», — рассказала она.

И таких спасителей в России немало: пенсионерка из Екатеринбурга приютила 50 собак в одной квартире; петербурженка держит в квартире 30 кошек и гниющую просрочку; женщина морит голодом и наряжает в платья десятки котов в квартире в Каслях. Перечислять можно долго. И меньше их не становится, потому что в России пока нет ни действенных методов борьбы с хордингом, ни терапии для таких людей. Обычно трубить о проблеме начинают соседи: расклеивают предупредительные объявления в подъезде, пишут в общие чаты жилищных комплексов или жалуются в местное «Подслушано». Дальше идут к участковому или обращаются в администрацию города. И если съемщика квартиры выселить легко, то решить проблему с владельцем без привлечения социальных служб, полиции и суда практически невозможно. Известны случаи, когда жителям удавалось добиться изъятия животных у хозяина. В Уфе, например, в 2013 году районный суд поставил взломать дверь в квартиру и забрать животных, потому что владелица никого не впускала.

В России хординг животных не рассматривают как ОКР, а льют все туда же, в старый добрый диагноз шизофрения, и поэтому никто с такими случаями не разбирается. Хординг — это вариант обсессивно-компульсивного расстройства, а ОКР — это спектр, и проявляется в разных вариантах и степенях тяжести. К примеру, при хординге в легкой степени человеку может быть просто трудно выкинуть коробки из‑под подарков. Однако в последней версии DSM–5 (номенклатура психических расстройств, предложенная Американской психиатрической ассоциацией. — Прим. ред.) хординг вынесен в отдельную категорию.

Патологическое накопительство у пожилых встречается в три раза чаще, чем у молодых. В старческом возрасте он становится отчетливо заметным из‑за того, что черты ОКР заостряются. Любой тип ОКР лечится тяжело. Это комбинация медикаментов, психотерапии и реабилитации, которая заключается в мотивации и поддержке от окружающих и близких собирателю людей. Но, поскольку хордеры часто одиноки, а соседи с ними в крайне плохих отношениях, полная реабилитация невозможна, что ведет к рецидиву и новому собирательству.

Хординг — это еще и психологически высокая сентиментальность, перфекционизм и привязанность к вещам. Молодых ребят можно долгим тернистым путем психотерапии и реабилитации привести к понимаю, что копить ненужные вещи не надо. У пожилых фоном может идти деменция и у них просто не будет ресурса для новых паттернов поведения.

Помимо прочего, хординг в психиатрии развитых стран переживает рождение, то есть его эмпирически еще только начали описывать. Собирательство животных стали подробно изучать только в начале нашего века. Этого времени очень мало, чтобы понять и объяснить, что происходит. Хотя образ типичного «собирателя» нам известен уже сейчас: это одинокий человек, чаще женщина, с низким достатком, ключевой симптом — болезненная привязанность к объектам и трудности с отказом от них.