«Я считал минуты до конца смены»: студенты о практике в коронавирусных больницах

В середине я апреля узнал, что больница, где я сейчас практикуюсь, набирает сотрудников, так как с COVID-19 многие либо не захотели работать и уволились, либо ушли в отпуска и на больничные. Поэтому туда стали звать студентов. Когда в университете началась практика, я решил устроиться в больницу. В первые дни самым трудным было привыкнуть к костюмам. Я считал минуты до конца смены, потому что в СИЗСредства индивидуальной защиты. очень жарко, тяжело дышать и постоянно хочется пить. А в трех парах перчаток вообще очень сложно делать что‑либо.

Сейчас я на должности медбрата и выполняю назначения врачей: раздаю таблетки пациентам, делаю уколы, беру кровь, ставлю капельницы, снимаю ЭКГ. Раз или два за смену мы меряем всем пациентам температуру и давление. Также помогаю в уходе за тяжелыми больными: меняю подгузники и постельное белье, кормлю их, вожу на компьютерную томографию легких. Плюс еще много бумажной работы. В начале месяца было много разных масок и респираторов, сейчас уже всего гораздо меньше. Но все равно без защиты на работу никто не выходит: всегда есть маски уровня FFP2, многоразовые или одноразовые костюмы и резиновые сапоги для тех, кто не хочет ходить на смене в кроксах.

Я заключил срочный трудовой договор до конца июня. Работаю сутки через двое. Если сравнивать с первыми двумя неделями, то сейчас все стало намного легче: меньше тяжелых пациентов и пациентов вообще. Думаю, наша больница немного сбавляет обороты, чтобы к концу июня закрыться, так как открыли большие отделения, например, в «Крокусе».

У нас отделение на 70 пациентов, обычно тяжелых из них 10–15, остальные средние. Но особенно трудно с пациентами из пансионатов и домов престарелых: некоторые из них плохо понимают, что происходит и ухаживать за ними еще тяжелее. Я помню, что в первые смены выходили три медсестры и один или два санитара, сейчас смены по пять медсестер и три санитара. Стало проще распределять работу и остается время передохнуть.

Я могу понять и студентов, которые возмущались тем, что их заставляют идти на практику, так как вуз и министерство не смогли сразу прояснить ситуацию. Но у нас было много добровольцев, которые не ждали приказов и пошли работать. Врачи всегда идут на риск, а особенно в такое время. У меня была возможность помочь, и я очень рад, что это делаю.

Поначалу у меня был небольшой страх заболеть, особенно когда я пришел домой после первой смены и у меня появились симптомы. Но в итоге они прошли, а антител к коронавирусу у меня, к сожалению, не нашли, значит, все-таки еще не переболел. Но многие, конечно, заболевают, и среди моих знакомых тоже. Но все живы, так что работаем дальше.

Я устроилась в «грязную» зону по трудовому договору. Но пока мы работаем в обычной больнице, так как наш предполагаемый павильон еще не открылся. Я работаю в приемном отделении, и к нам все равно иногда привозят пациентов с подозрением на коронавирус, поэтому мы все одеты в СИЗ. Насколько я знаю, и за обычную практику, и за официальное трудоустройство обещают зарплату — я выбрала именно трудовой договор, потому что так платят больше, но мы должны и больше часов отработать за месяц. Пока обещают около 75 тысяч.

Занимаемся мы [студенты] разным: есть ребята, которых даже не пускают в процедурный кабинет и к пациентам. К ним относятся как к первокурсникам: заставляют их катать ватные шарики. У меня в отделении все нормально: я выполняю сестринскую работу и помогаю врачам.

В СИЗ у нас ходит только приемное отделение, потому что нам везут кучу людей с неподтвержденной короной, хотя мы считаемся «чистой» зоной. Очень много пневмоний «неясной этиологии», понятно, что это на самом деле COVID-19. Защита, если честно, у нас не очень. Нам дают защитный костюм не на один раз, а на несколько. Некоторые медсестры говорят, что ходят в одном костюме уже месяц. Мы его в конце смены сдаем, и его вроде как обрабатывают, но я не уверена, что это на 100% все обеззараживает. Респираторы нам не дают, мы их покупаем сами. Масок и бахил тоже нет. Вместо защитных очков мы носим щитки, а насчет шапочек сказали: «Ходите в одной и той же или покупайте сами».

Сейчас пять человек от нашей практики отправили в больницу, которая перепрофилирована на коронавирус. И они рассказывают, что там ситуация не лучше: им не дали бахилы, потому что их нет, они носят только одну пару перчаток, хотя положено две-три. Защитные костюмы все одного большого размера, и, конечно, невысоким и худеньким девушкам сложно в них работать.

Нас поселили в отель, мы живем по два человека в комнате, кормят три раза в день, причем довольно неплохо. У нас есть душ в номере, все хорошо. Объяснили сумму выплат — по-моему, даже от московских не особо отличается, тут тоже идет около 100 тысяч надбавка. Сейчас я работаю медбратом в приемном отделении. В мои обязанности входит заполнение документации, принятие пациента, его обследование: я снимаю термометрию, меряю пульс, давление, беру анализы, все это подписываю и отправляю на лабораторные исследования. А дальше врач направляет пациента уже в зависимости от его состояния в другие отделения.

До недавнего времени нам выдавали полный набор: СИЗы с респираторами, которых я вообще больше нигде не видел, у них был очень высокий класс защиты. Но сейчас они заканчиваются. Нам сказали, что это была благотворительная помощь, и мы можем продолжать использовать эти маски, если сами будем закупать фильтры. А так есть маленькие тряпичные маски, которые все используют, но они рассчитаны примерно на шесть часов, а эти фильтры на семьдесят два часа. Но за защитой пристально следят: как только мы надеваем СИЗ и выходим на смену, ответственный пишет время ухода и через шесть часов мы обязательно должны покинуть красную зону. После этого у нас час перерыва, чтобы немного отдохнуть и сменить защитные костюмы. А потом снова на шесть часов — это одна смена.

Сама больница рассчитана на 1200 мест, из них развернули пока только 300 коек, но количество постепенно увеличивается. Сейчас заполняемость средняя — около 80%. Но пациентов становится больше, прибавляется примерно по 30 человек в день. Я бы не сказал, что тяжелых больных очень много — примерно 10 человек из общего количества. Просто кто‑то убывает, кто‑то прибывает и получается, что в реанимации всегда примерно одно и то же количество.

По сменам иногда бывают, конечно, загвоздки. Но я понимаю, что такое огромное количество персонала организовать за короткие сроки очень сложно. Мне пока совсем не напряжно, я не хочу уходить. Я думаю, что это очень классный и важный экспириенс для студентов-медиков. Я учусь на стоматолога и вряд ли где‑нибудь еще такой опыт смогу получить.