«Скитались по улицам, жили в машине»: истории женщин с детьми, которые остались без дома

В приют я попала несколько месяцев назад вместе с двумя детьми. Мы с мужем не планировали детей, но я забеременела. Узнав о двойне, он ушел: решил, что не справится. До этого мы вместе снимали квартиру. Никто из родственников не одобрил нашу женитьбу, потому что мы молодые и из разных государств. Официально мы не расписаны, но мы заключили мусульманский брак. Он отличается тем, что свидетелями были не люди, а Бог. [Из приюта] родственникам я не звонила, они имеют право перестать со мной общаться, потому что я их ослушалась. С их помощью, конечно, я бы тут не оказалась. Мне обидно, что они не поддерживают меня и совсем не интересуются моей жизнью.

[Все началось, когда] из роддома я приехала в свою съемную квартиру. Дети заболели из‑за слишком ранней вакцинации, у них подскочила температура. Я вызвала скорую, и нас увезли в больницу, а на следующий день хозяин квартиры сказал: «Сюда нельзя впускать скорую, у нас не было договора на аренду». Он выселил нас и не вернул деньги, потому что «ничего не должен». Так мы оказались в больнице и без дома. У меня оставались деньги с работы, и я обратилась в адвокатскую фирму. Мы написали письмо главному врачу о том, что я с детьми временно осталась без дома. Врач позвонил в органы опеки, чтобы они вернули нас на родину.

Опека планировала предоставить нам билеты домой после Нового года, так как перед праздниками было дорого. В моей стране меня и мужа будут осуждать, детей тоже не одобрят. С детьми мы пролежали в больнице двадцать пять дней, в итоге оттуда нас направили в приют «Теплый дом». Когда мы приехали туда, муж стал нас искать. Он писал сообщения, но первый месяц я ему не отвечала. Не хотела, чтобы он снова ушел. Дети могут привязаться, но они же не виноваты. Отец убедил его вернуться, сказал: «Сейчас уже поздно уходить. Избегать обязательств не по-мужски».

Не знаю, как справляются другие мамы [в такой ситуации], мне было очень трудно. «Теплый дом» дал всю необходимую помощь: с нами работает психолог и юрист. Сейчас мы живем в отдельной комнате. Сначала женщин было семь, сейчас осталось всего трое, остальные выпустились из приюта. У всех налаживается жизнь, они получают материнский капитал и снимают квартиры. Здесь все в разных ситуациях, но важно, что можно найти поддержку и понимание. Тут я буду находится еще примерно три месяца, пока мы не уладим все моменты с документами и муж нас не заберет.

В «Теплом доме» я нахожусь с маленькой дочерью и восьмимесячным сыном. В мае того года я, беременная, с дочкой на руках осталась на улице. Нас выгнали из съемной квартиры, оказалось, что она принадлежала коммерческой организации и там никто не имел право жить, хотя мы снимали ее год. Месяц мы скитались по улицам и жили в машине. У детей разные папы, и оба не помогают. Отец второго ребенка только после родов узнал, что у нас сын. Единственное, что он у меня спросил, почему узнал новость [о рождении ребенка] не от меня, хотя сам добавил меня везде в черный список. Я даже не надеюсь на помощь: две недели назад звонила ему, но на связь он не выходит.

Я пыталась снять квартиру, но наткнулась на мошенников. Я обратилась к ним по объявлению, которое нашла в интернете. Мне не хотели показывать квартиру сразу, а попросили деньги за услуги вперед. Я перевела им семь тысяч, а они позвонили и сказали: «Приехала племянница хозяйки, временно там будет жить она». И деньги не вернули. Уже позже мы с юристом написали иск, который вернулся обратно. Будем писать снова.

[Пока мы жили на улице, нам приходилось] с утра и до вечера гулять в парке. В итоге посторонние люди ненадолго нас приютили, а потом сняли койко-место. Родственники не помогали, потому что у нас с ними были плохие отношения. В июне я родила сына и собиралась от него отказаться. Но приехала психолог и сказала, что есть возможность прямо сейчас отправиться в приют вместе с детьми, я согласилась.

Психолог приюта говорит, что я изменилась в лучшую сторону. Сейчас налаживаю отношения с родственниками: стала общаться с мамой, братом и сестренкой. Они о второй беременности даже не знали. Сколько мы еще будем в приюте, точно не знаю, сейчас оформляю материнский капитал. В дальнейшем родители хотят помочь мне купить комнату или квартиру.

Я попала в Дом трудолюбия «Ной»Христианский приют для бездомных людей. полтора года назад, до этого жила с детьми в Подольске. Пока я работала, моя мама сидела с дочкой и сыном, но потом начала пить. Соседи пожаловались на нее, приехали органы опеки и предложили мне три варианта: поехать домой в Башкирию, где я прописана, поехать в Дом трудолюбия или отдать детей. Я выбрала «Ной», а мама обещала через два-три месяца меня забрать. Конечно же, она этого не сделала.

Сейчас сыну три года, а дочке пять. В декабре мы съехали из приюта в квартиру вместе с моим мужем, которого я встретила в Доме. Муж оказался здесь после тюрьмы: некуда было ехать после освобождения, и полиция привезла его сюда. Приехал трезвый, в нормальных вещах — недорогих, но приличных. Меня тоже привезла полиция, но без детей, они остались в больнице на обследовании. Когда я зашла на территорию, то подумала: «Как я сюда заведу своих детей? Бардак, а рядом пивной ларек». Но через два дня освоилась и познакомилась с будущим мужем. Вечером я сидела и смотрела на кухне «Дом-2», а он подсел ко мне поговорить. Когда я привезла детей, он был в восторге, сказал: «Они даже лучше, чем ты». Через две недели после знакомства он сделал мне предложение, но без фейерверков и даже без кольца.

Честно, мы бы и дальше жили в приюте, но новая руководительница оскорбляла меня и детей. Посадила на «строгую ребу» (домашний арест — Прим. ред.). Я месяц не могла никуда выходить, даже забрать детей из садика. Все из‑за того, что в день рождения я ушла к подружкам, а детей оставила на знакомую из Дома.

Сейчас мы переехали в Наро-Фоминск, оба работаем. Он грузчиком, я уборщицей. Специально выбирала работу с таким графиком, чтобы успевать отвести детей в садик и забрать их, а в выходные сидеть дома. Со своей мамой я общаюсь только по телефону, она все еще пьет. Хочу вытащить ее из этого, но пока это можно сделать только насильно. Не могу сказать, какой была моя жизнь в «Ное», [негативной или позитивной]. Везде есть минусы и плюсы, но в любом случае мы были в безопасности, и там я встретила свою любовь.

Женщины оказываются на улице по разным причинам. Например, обманутые дольщики или погорельцы, они, как правило, высоко социализированы и быстро находят выход. Помощь от организаций им нужна только на начальном этапе для восстановления документов, а проживание на длительный период не требуется.

Вторая категория — юные мамы, которые в силу возраста самостоятельно не справляются с родительскими обязанностями, утратили поддержку родственников или сами сироты. Иногда им нужно помочь получить профессию и трудоустроиться. Важно вовремя «подхватить» молодую маму и не допустить бродяжничества. Часто женщинами пользуются трудовые мигранты. Сожительство длится до рождения ребенка. Они женятся, заводят детей, получают гражданство РФ и бросают девушку. Также бывает, что без дома остаются из‑за задолженности по коммунальным платежам.

К сожалению, пока нет единой горячей линии, куда можно было бы обратиться в таком случае. Поэтому нужно связываться напрямую с кризисными центрами, приютами, а также с общественными палатами или органами местного самоуправления, у которых обычно есть список организаций, помогающих каждой социальной категории. Мне довелось побывать в приютах Дома трудолюбия «Ной». Там существуют социальные дома, в которых находятся женщины с детьми, инвалиды и старики. Бывают случаи, когда приходит полная семья или же она образуется в приюте. Семьи проживают в отдельной комнате, но при условии официальной регистрации брака.

Чтобы лишить родительских прав, должны быть веские основания: прямая угроза жизни и здоровью ребенка. Семьям в социально опасном положении должна оказываться всесторонняя помощь. В зоне риска родители, которые страдают от алкогольной или наркотической зависимости, оставляют детей в опасности и не принимают мер по изменению образа жизни, несмотря на социальную поддержку. Тяжелое материальное положение не является веским основанием для отобрания ребенка, если его потребности обеспечены.

Ситуация, когда дети с мамой оказываются на улице, безусловно, влияет на психологическое развитие ребенка. Имеет значение, как такая семья осталась без дома, что было до и сколько времени длится бродяжничество. Ребенок развивается, если обеспечены его базовые потребности в еде, комфорте и безопасности. На улице эти потребности не удовлетворяются. Ситуация усугубляется педагогической запущенностью, потому что нет системного воспитания. Возможно наличие психологических травм, связанных с насилием от сожителей матери. В приюте базовые потребности ребенка и матери обеспечены.

Однако ребенку может потребоваться терапевтическое, иногда коррекционное воспитание с компетентными педагогами. После переезда из приюта родитель должен быть готов сам нести ответственность за воспитание, иначе достижения ребенка могут свестись к нулю. Сложность организации педагогической работы в социальных домах в том, что там живут дети разного физиологического и психологического развития, это всегда индивидуальная работа.

Типичный случай для «Теплого дома» — девушки без зависимости, которым просто не повезло. Мигрантки из соседних государств или регионов, снимающие плохую квартиру или койко-место в общежитие. Это места, непригодные для жизни с детьми, за которые после потери работы исчезает возможность платить. С девушками с алкогольной зависимостью я сталкиваюсь редко. Обычно они или сами отдают ребенка или его забирают органы опеки, до приютов они не доходят.

Иногда свое жилье есть в регионе или на родине, но семья не пускает туда девушку. Отношения с родственниками можно налаживать долго: для жительниц средней Азии бывает сложно добиться того, чтобы родители приняли ее с внебрачным ребенком. С другой стороны, не всегда это бесперспективно. У нас были удачные случаи. Бывает, что девушка не справляется с воспитанием в силу ментальных нарушений, по этим же причинам остается без дома. Тогда шансы оставить ребенка у себя сильно снижаются.

Если ребенок рожден в медицинском учреждении, то мама либо пишет согласие на усыновление, либо ей предлагают приют и она едет в него, если хочет сохранить ребенка. Работа возможна с женщинами, которые оказались на улице случайно и хотят встать на ноги.

Бездомные женщины сталкиваются со всевозможными проблемами. Если был факт насилия или есть проблемы со здоровьем, то они могут получить экстренную медицинскую помощь. Для мигранток помощь от поликлиник или платная, или с помощью благотворительных фондов, но об их существовании для начала надо узнать.

Когда женщина с ребенком оказывается на улице, то ее замечают прохожие или полиция. Возможны разные варианты: вызов опеки, лишение родительских прав, звонок в кризисный центр. В «Теплый дом» периодически поступают звонки от правоохранительных органов или районных отделов опеки.

У столичных и подмосковных приютов есть общий чат в вотсапе, где мы обмениваемся контактами или ищем место для конкретной женщины. В госпиталях и полиции не всегда знают, как помочь и не навредить.

Если вы встретили женщину в беде, не проходите мимо. Вот карта российских центров социальной и психологической помощи.