«Медики не понимали, что происходит»: как живет женщина, у которой две вагины

С рождения у меня две вагины, а еще — инвалидность третьей группы. Хотя формально одно с другим не связано, точно я знать не могу. При рождении у меня обнаружили аномалию развития позвоночника, из‑за этого появились проблемы с шеей, ногами и мочеиспусканием. Все перечисленное принято называть «невидимой инвалидностью», потому что при знакомстве невозможно понять, что у меня есть «розовая справка» (удостоверение по инвалидности. — Прим. ред.).

С трех до 18 лет я лежала в больнице пару раз в год. Она была похожа на бюджетный санаторий для подростков. Я наблюдалась у уролога, она делала мне специальные уколы; может быть, она догадывалась, что у меня что‑то не так с половыми органами, но никогда не обращала на это внимание — это ведь не ее работа. Ее лечение особо не помогало: благо, она направила меня в девятую московскую городскую больницу, где было специальное отделение урологии. Там мне попалась очень хорошая докторка: она сразу объяснила, почему первая урологиня была не совсем права, изменила методику лечения, а также дала мне направление в другую больницу, где было гинекологическое отделение. Она сказала, что увидела в вагине перегородку, но не уверена в этом, так что лучше проконсультироваться с гинекологом.

О том, что у меня две вагины, я узнала в третьей больнице, когда мне было уже 12 лет. После УЗИ врачи сказали, что во влагалище и матке есть перегородка, и части органов работают автономно. Теперь мне кажется, что медики и сами не особо понимали, что происходит. Тогда я услышала что‑то про операцию перед первым сексом и особые условия для беременности, но тогда для меня это было неактуально. 

Самое страшное — они были безумно обеспокоены тем, что моему первому парню будет тяжело проникнуть внутрь, а не моим комфортом и здоровьем. Я до сих пор не поняла, что именно они хотели резать — саму перегородку между вагинами или девственную плеву. Все, что я помню, — это мой страх, что какой‑то будущий партнер не сможет проникнуть в мою вагину. Я так и говорила врачам: «Как это он не пройдет? Давайте скорее все резать! Надо срочно решать ситуацию». Но, наверное, они тоже не хотели последствий, решили отложить решение проблемы, так что сказали, чтобы я пришла на операцию перед тем, как решусь заняться первым сексом. Естественно, сначала я беспокоилась, но потом просто забила — и хорошо!

Мои первые долгие отношения длились четыре года. Я встречалась с парнем из больницы, парализованным по пояс. У него внизу ничего не работало, но он был очень страстный, ужасно заводил меня. Мне безумно нравилось с ним целоваться, он делал мне кунилингус, пенетрировал меня пальцем. Мы делали это прямо в больнице, будучи подростками. Однажды нас даже застукал врач, но сделал вид, что ему все равно, и прошел мимо. 

Это были хорошие отношения. В них я получила свои первые и самые яркие оргазмы, но была одна проблема: мы никогда не говорили о сексе. У нас была принята культура намеков, поэтому о моих двух вагинах он не знал. Или боялся спрашивать, что это там такое. 

Наши отношения закончились, когда мне был 21 год, и на тот момент у меня все еще не было опыта пенисо-вагинального секса. Мне очень хотелось исправить ситуацию, и я нашла себе парня без инвалидности, с которым занялась первым проникающим сексом. Признаюсь честно: парень мне не очень нравился, иногда даже раздражал, но я очень хотела попробовать эту практику.

Самое яркое, что я помню, — плеву пришлось рвать слишком долго. Несколько раз мой партнер предлагал прекратить, старался быть нежным и аккуратным. Было очень больно, наворачивались слезы, но я настаивала. Жаль, что у меня не было качественного секс-образования — тогда я бы знала, что рвать плеву вообще не обязательно, ее можно просто отодвинуть. Но тогда я думала, что моя цель — это разорвать плеву здесь и сейчас. Сначала он на мне лежал и у него ничего не получалось, потом уже я на него села.

На тот момент я знала, что у меня есть перегородка посередине вагины, и думала, что рвем мы именно ее. Все-таки я была полной дурой и ничего не понимала в анатомии: через два месяца во время секса у меня снова пошла кровь. Оказалось, мы порвали плеву второй раз — вагины же две! Во время секса перегородка отодвигается, она подвижна и эластична. В первые разы она находилась на одной стороне, а потом передвинулась на другую. Врачи мне таких подробностей не рассказывали. Парень удивился, я тоже не сразу поняла.

За свою жизнь мне ни разу не приходилось репрезентовать свою особенность перед партнерами: на фоне других проблем мои две вагины меня как‑то не сильно волновали. Когда парень утыкается во «что‑то», обычно я говорю, что надо потихоньку, не резко. Не знаю, что они в этот момент думают, но вопросов не задают.

Помимо сексуальной жизни, которая у меня вроде такая же, как у всех других женщин, есть ряд проблем, связанных со здоровьем и походами к врачам. Однажды в обычной женской консультации я решила предупредить свою докторку перед осмотром, что у меня две вагины. Она посмотрела на меня как на дуру и выкрикнула: «Ну и что?» Такой уж в России сервис. В основном врачи делали вид, что в моей вагине нет ничего такого. И только в 25 лет я впервые пошла к платному гинекологу и узнала про себя много нового. 

Эта гинекологиня рассказала, что все анализы надо было брать из двух мест, а не одного, и врачей надо об этом просить самостоятельно. Еще она объяснила, что у меня могут быть обильные месячные, и это связано с одновременным кровоизлиянием. А также что беременность может возникнуть в двух матках одновременно, но об этом я не расспрашивала, потому что в любом случае не хочу никогда иметь детей. Думаю, мне крупно повезло, что хотя бы такую информацию мне удалось получить. 

Во все другие разы платные гинекологи честно говорили, что никогда не сталкивались с девушками, подобными мне, и сказать им особо нечего, кроме того, что у меня нет венерических заболеваний.

Пока что я ни разу не встречала врача, после которого почувствовала бы, что теперь все знаю о своем теле и бояться мне нечего.

А однажды я увидела пост одной известной секс-блогерки про менструальные чаши и написала ей в директ вопрос, надо ли мне, девушке с двумя вагинами, пользоваться двумя чашами, и если да, то какими. На это она ответила только: «Ничего себе».

Обычно я не рассказываю, что у меня две вагины, но если люди все-таки узнают об этом и начинают задавать вопросы, я отношусь к этому спокойно, понимая их интерес. Например, я рассказала об этом знакомому парню, и теперь при встрече он так или иначе переводит разговор на тему моих гениталий, хотя напрямую не спрашивает, что и как у меня устроено. Это банальный интерес, факт просто крутится у человека в голове, но все вопросы задать за один раз все же стыдно.

Знакомые девушки относятся более спокойно — возможно, потому что у них тоже есть вагина, и они могут составить примерное представление об этом явлении. А может, это просто потому, что у меня тактичные подруги.

Однажды я посмотрела «Шоу историй» [на ютьюбе], где комик рассказывал, как встретился с девушкой, а у нее оказалось две вагины. И он так испугался, что притворился спящим. Он рассказывал историю, используя фразы «классная акция», «не мог ли Бог распространять влагалища равномерно по людям» и так далее.

Это неприятно, но скорее у меня претензия к юмору на телевидении и в интернете в целом — в России он очень сексисткий. А если говорить про саму историю, то, наверное, мужчина все же не оскорблял девушек с такой же особенностью, как моя. Думаю, здесь комик выставляет дураком себя, а не партнерку. Он просто испугался того, к чему не был готов и о чем не знал, хотя звучало все же обидно.

Прямо сейчас у меня нет проблем с сексом — я получаю удовольствие и не стыжусь своих особенностей, потому что умею выбирать этичных партнерок и партнеров, а также говорить о том, что мне нравится. Я бы хотела, чтобы в России процветало секс-образование, чтобы было больше доступной информации о людях с разным гендером и устройством тела. Когда это будет так, нам всем будет комфортно. 

Известно, что внутренние половые органы закладываются внутриутробно на первых неделях беременности. В норме матка и влагалище формируются из парамезонефральных, или мюллеровых протоков. Правый и левый протоки сливаются между собой, формируя единые органы — матку и влагалище, но двойное влагалище возникает в случае неполного их слияния. Пороки развития половых органов принимают разные формы: неполная, полная перегородка матки, перегородка влагалища и даже полное удвоение и матки, и влагалища. В последнем случае у женщины имеются две независимые матки, две шейки матки и два влагалища.

Да. Согласно Международной классификации болезней (МКБ-10), оно относится к группе врожденных аномалий (пороков развития), к 17-му классу заболеваний.

В большинстве случаев оно не опасно, а прогноз для менструальной и репродуктивной функции благоприятный. Это означает, что имеющиеся нарушения не окажут существенного влияния на продолжительность и характеристики менструального цикла, а также на репродуктивную функцию; не нарушат половую жизнь и не приведут к каким‑либо социальным ограничениям. Удвоение влагалища не ведет к бесплодию, и наступление беременности и ее протекание зависит от множества факторов, связанных с состоянием репродуктивной системы и других органов, — все как у женщин с одним влагалищем и одной маткой. Возможности применения контрацепции в целом тоже одинаковы — пожалуй, за исключением внутриматочных контрацептивов (ВМС). В целом можно сказать, что удвоение влагалища может никак не повлиять на жизнь женщины. 

Многое зависит от того, изменен или нет отток менструальной крови. В случаях нарушения оттока менструальная кровь скапливается, что приводит к появлению болей и жалобам со стороны пациентки. Безусловно, такие нарушения являются показанием для оперативного лечения. 

Другие жалобы могут появиться с началом половой жизни. Дело в том, что при полном удвоении влагалища зачастую диаметр влагалищ неодинаков, одно влагалище шире другого, и, как правило, половые отношения происходят с участием одного влагалища. Жалобы на стойкую болезненность или выраженный дискомфорт являются показанием для оперативной коррекции.

Диагностика и лечение изучены хорошо. Знания для этого получают студенты медицинских вузов в рамках обучения по программе «лечебное дело». Но причины формирования заболевания еще предстоит изучить. Также врачам пока сложно прогнозировать развитие патологии при беременности.