Основательница ассоциации «Биполярники», автор книги «Биполярники. Как живут и о чем мечтают люди с биполярным расстройством», пишет «Пособие по выживанию» для людей с биполярным расстройством»
Грета Тунберг, 16-летняя экоактивистка с синдромом Аспергера, не на шутку всколыхнула сознание россиян. По крайней мере в соцсетях такого накала страстей и потока злобных комментариев я не помню уже несколько лет.
Обращение Греты к мировым лидерам начиналось со слов: «Да как вы смеете!» Примечательно, что самая частая реакция на ее речь — «Да как она посмела?».
«Я не боюсь изменения климата, потому что я в него не верю!» — убеждают себя они, в то время как в стране случаются аномальные наводнения, происходит пожарная катастрофа, тает вечная мерзлота.
«Как она смеет говорить так эмоционально и зло — она должна быть сдержанной, как положено серьезному спикеру; или хотя бы милой и вежливой, как положено девушке», — поучают люди, которые вообще не следят за переговорами по климату. Иначе бы они видели, что на них иногда плачут даже взрослые мужчины.
«Она несмышленая школьница, что она может понимать в таких сложных вопросах», — авторитетно заявляют «эксперты», которые не удосужились ознакомиться с бурной историей активизма Греты хотя бы на уровне статьи в «Википедии».
Да и о климатическом саммите, вероятно, комментаторы услышали впервые благодаря той же Грете, хотя эти встречи продолжаются двадцать пять лет подряд. Ведь иначе они бы знали: примерно то же, что и Грета, говорят сотни взрослых солидных людей, включая папу римского и сэра Дэвида Аттенборо.
«Пожалели бы бедного больного ребенка, ей нужно дома сидеть под присмотром, а не по миру разъезжать, а то ведь хуже станет», — изображают гуманность и участие люди, которые, кажется, не так сильно жалеют Грету, как хотят ее поскорее заткнуть и где‑нибудь запереть.
Весьма сомнительный способ позаботиться — запретить целеустремленной девочке-подростку заниматься тем, что для нее важнее всего и что у нее, очевидно, прекрасно получается. Возможно, ей действительно станет хуже, но, возможно, сама Грета посчитает, что оно того стоило. И это ее право выбора.
Самый убийственный аргумент в адрес Греты: «Она же психбольная, сама не понимает, что несет!» — истерят люди, которые сами не способные контролировать свои эмоции и придерживаться элементарной логики. Ведь люди с психиатрическими диагнозами в среднем не глупее их и имеют такое же право голоса. А конкретно люди с синдромом Аспергера как раз отличаются способностью дотошно разбираться в интересных им темах и придерживаться своих позиций без оглядки на общественное мнение.
В конце концов, что такое норма? Лишь то, чего придерживается большинство, а большинство довольно часто ошибается.
В поддержку нейроразнообразия выступают не только активисты, но и ведущие цифровые компании, которые уже успели оценить вклад людей с синдромом Аспергера в развитие технологий. А сама Грета называет свою особенность суперсилой.
Наконец самый популярный аргумент. «Да вообще не важно, кто она такая и что говорит, важно, кто за ней стоит!» — многозначительно заявляют поклонники теории заговора. Они повторяют эту фразу друг за другом, чаще всего — вообще без обоснований и попыток проанализировать информацию, но почему‑то считают бездумной жертвой манипуляций именно Грету.
Если бы им было интересно, кто стоит за Гретой Тунберг, они бы нашли эту информацию за полчаса в Google, ведь никто и не пытался ее скрывать. Это понимающие родители, которые поддержали страстное увлечение дочери экологией, когда ей было всего восемь лет. И экологические организации, которые обратили на нее внимание после того, как в августе прошлого года Грета придумала «школьную климатическую забастовку», за несколько месяцев ставшую международным движением.
Конечно, Грета не смогла бы попасть на саммит ООН без моральной и материальной поддержки сторонников. Как, впрочем, и большинство участников любых мероприятий высокого уровня. Если вспомнить юных спортсменов, разве то, что с ними годами работают тренеры, а их поездки оплачивают спонсоры, как‑то обесценивает их победы?
Самое печальное в этой истории, что негодующие зрители даже не предполагают, что девочка шестнадцати лет от роду с несколькими психиатрическими диагнозами может обладать собственной волей и мнением. Мнением, которое она готова отстаивать, наплевав на то, как выглядит в их глазах.
Для нашего общества Грета стала даже не лакмусовой бумажкой, а тестом Роршаха: гневные высказывания на самом деле мало говорят о девочке-активистке, зато много — об их авторах, которые просто выплескивают на нее поток своих бессознательных желаний и страхов.
Они кричат о том, насколько иерархично и по-плохому консервативно наше общество — даже те его представители, которые считают себя продвинутыми и либеральными. Показательно, что в «противостоянии» дерзкого подростка Греты и пожилого миллионера Трампа многие россияне оказались на стороне Трампа.
Парадоксально, что при этом многие критики ощущают жертвами и самих себя. Они видят в Грете чуть ли не тоталитарную угрозу. Какими только эпитетами ее ни награждали, вплоть до нацистки и маоистки, которую нужно поскорее заткнуть, иначе она начнет убивать за перепотребление ресурсов лично их! Это притом, что ни сама девочка, ни поддерживающие ее экологические движения никогда не призывали к насилию. И, конечно, они не обладают властью, хотя бы отдаленно сравнимой с властью Дональда Трампа.
Чего же тогда боятся все эти люди? Может быть, того, что правда за ней, за ее новым, непонятным поколением?
Да как она посмела быть собой, вот такой, какая есть, и выступать с высоких трибун! Как она смеет говорить нам со злым лицом, в общем-то, общеизвестную, но неприятную и неудобную правду!
Нужно немедленно обругать, обесценить, отменить. Спрятать голову обратно в песок, чтобы даже не думать о том, что привычный мир безграничного экономического роста, в котором все решают солидные мужчины в костюмах, фатально устарел. Ему на смену уже пришел новый, в котором школьники сами (а не по распоряжению партии!) организуют акции протеста, а люди с психическими особенностями защищают свои права. Я не знаю, больше ли шансов у этого мира выжить в условиях климатической катастрофы. Но жить в нем однозначно интереснее.