«Будет он водителем или космонавтом, не важно»: родители, которые ничего не ждут от детей

Мы с супругой сходимся во мнении, что ребенку необходимо предоставить свободу выбора в плане будущей профессии. В нашем мировоззрении смысл жизни в том, чтобы ощущать себя счастливым человеком и иметь возможность делать то, что тебе нравится.

Мы хотим подходить осознанно к воспитанию детей. Многие психологи говорят: надо дать возможность ребенку попробовать все, что он хочет, и помочь сделать выбор. У нас есть некоторые договоренности с Германом. Например, он обязательно должен заниматься каким‑нибудь спортом. Но только для поддержания хорошей физической формы — это не значит, что мы хотим связать с этим его жизнь. По физическим данным Герман мог быть хорошим баскетболистом, и в плавании он занимал призовые места на соревнованиях, но мы никогда не пытались давить на него. Я стараюсь наблюдать за тем, что ему нравится. Когда к чему-то есть чуть больший интерес, мы с женой предлагаем ему курсы или кружки. Например, его очень интересовали программирование и компьютерные науки — он целый год проучился в IT-академии. Потом решил, что это не очень его интересует, и не захотел продолжать. Это нормально.

У нас есть внутренний договор насчет учебы: он может заниматься чем хочет, но у него не должно быть плохих оценок, а школа не должна нас беспокоить из‑за поведения или неуспеваемости. Мы не занимаемся с ним уроками, у него в школе есть прекрасные возможности получить все необходимые знания для будущего.

Даже если он не захочет поступать в университет, я не расстроюсь, а скажу ему спасибо за то, что сэкономил мне много денег. Сегодня многие ведущие компании мира отменяют требования на высшее образование при наборе сотрудников. Оно уже не особо релевантно, если ты не учишься на врача или инженера. Я учился на экономическом факультете, и единственное, чему меня научил университет, — это думать и уметь решать проблемы. Но этого маловато для четырех лет обучения.

У меня особо нет тревог по поводу будущего ребенка. Даже если он выберет дело, которое будет приносить ему минимальный доход, — ничего страшного, ему просто придется научиться жить с этим доходом. Будет он водителем или космонавтом, не важно. Главное, чтобы был счастлив.

Я увлекался плаванием семь лет, но потом мне надоело. Я начал заниматься баскетболом, а сейчас занимаюсь карате. В свободное время я люблю сидеть в интернете, в социальных сетях. А еще играю в игры, моя любимая — PUBG. Я специально продал iPad, чтобы купить себе телефон для мобильного киберспорта (это популярное направление, которое набирает обороты).

Я пока не знаю, с чем хочу связать свою жизнь. Мне нравится заниматься спортом, но сейчас у меня небольшие проблемы со здоровьем, поэтому не знаю, получится ли из этого что‑то. Но если все будет хорошо, то я бы хотел снова заняться баскетболом. Мы раньше жили в Баку, там была моя команда, мы ездили на соревнования, мне это нравилось. Потом мы переехали в Москву, но искать другую команду мне пока не хочется. А еще я думал о том, чтобы стать пилотом. Но для этого нужно знать физику, а у меня с ней проблемы.

Школа очень традиционный институт. Сейчас она не дает тот багаж знаний и навыков, который действительно пригодится детям в будущем. Среда меняется каждый год, а детей сейчас учат так же, как учили еще сорок лет назад. Поэтому у меня есть тревога насчет того, понадобятся ли сыну школьные знания в жизни и профессии.

Ребенок до определенного возраста не готов осознанно планировать свое будущее. Поэтому родители отчасти должны выполнять эту функцию. Но это не значит, что взрослые должны влиять на своего ребенка или, еще хуже, делать выбор за него. Мы должны помочь ему разобраться в самом себе.

Мы должны дать ребенку хороший фундамент, на котором он сможет строить отношения с людьми, найти себя и выбрать правильную профессию.

Возможно, мне хотелось бы, чтобы он связал свою жизнь с IT-сферой. Но мои желания — это одно, а конкретный ребенок со своими особенностями, мыслями и чувствами — это совершенно другое. Поэтому я не связываю свои планы с его будущим. Я спокойно приму любой его выбор в плане профессий.

Георгий учится в шестом классе — это экватор обучения. Сейчас он увлекается рисованием. В детстве он уже ходил в художественную школу, но мы поняли, что он не очень готов, и немного отложили. Пришло время — и он сам к этому вернулся. Вектор его увлечений часто менялся: он долгое время увлекался лего, потом была робототехника, сейчас рисование. Он не теряет уверенности в себе, просто его начинают увлекать разные вещи. В детском возрасте нормально пробовать все, что хочется.

Я начинающий дизайнер. Занимаюсь рисованием, люблю делать разные узоры. Работаю над созданием своего бренда одежды. Моя коллекция будет состоять из очень дорогой моды гламурного стиля. Я бы хотел, чтобы это была одежда в розовых, фиолетовых и зеленых цветах. Мне очень нравятся бренды Ralph Lauren, Thrasher, U.S. Polo Assn., я слежу за их коллекциями. Еще я начал кататься на самокате, мне это тоже очень нравится. Но эти вещи нельзя сравнивать, и одно занятие другому не мешает. Я пока не знаю, кем стану в будущем, но надеюсь, что с собственным брендом все получится.

Я никогда не хотела для своего ребенка какого‑то определенного будущего. Я еще сама толком не определилась с профессией: долгое время работала в институте, потом немного в школе. А последние годы занимаюсь театральными постановками: в июне буду защищать диплом режиссера любительского театра.

Моя задача помочь ему найти то дело, которое его будет увлекать. В идеале хотелось бы, чтобы это дело приносило ему какой‑то доход. Но я хочу дать ему полную свободу выбора. Если он скажет, что совсем не хочет учиться, тогда может возникнуть какой‑то авторитаризм. Потому что образование в любом случае должно быть — пускай не высшее, но хотя бы среднее специальное.

Пока я стараюсь наглядно показывать ему весь спектр профессий. Мы гуляем где‑нибудь и видим уличных музыкантов — я объясняю, что это тоже вариант заработка, почему нет. Он занимается балалайкой, заканчивает музыкальную школу. Если сын захочет связать с этим свою жизнь, он должен понимать, какие пути развития существуют.

У Сергея разноплановые занятия, которые между собой особо не пересекаются, но в каждом он что‑то черпает для себя. Главное, чтобы на это хватало времени, потому что сейчас он занят семь дней в неделю. Но это только его личный выбор.

Я хожу на балалайку в музыкальную школу. Через год уже закончу. Еще занимаюсь танцами и самбо: мне все это очень интересно. В свободное время я увлекаюсь разными войнами. Люблю читать книги про викингов и индейцев — в общем, приключенческие.

Я не могу сказать, что мне нравится больше. Но, скорее всего, я свяжу свою жизнь с музыкой или танцами. В идеале я хочу стать президентом страны или супербалалаечником. Мне нравится очень много групп — The Chemical Brothers и Queen, например. Будет круто, если я стану таким же известным, как они.

А вообще, я был бы рад пойти по стопам своего папы и стать столяром. Буду делать всякие красивые поделки и шкафы. Мне много чего интересно сейчас. Мне даже в школе все предметы одинаково нравятся, кроме физики.

На собственном опыте я сталкивалась с тем, что векторы будущего развития за меня определяли родители. Свободу выбора мне не давали. Сейчас я уже занимаюсь тем, что мне интересно, но с моим дипломом это никак не связано.

Для меня всегда было очевидно: определять будущее своих детей — не самая эффективная стратегия воспитания. В начальной школе я наблюдала за Соней. Она пробовала себя в спорте, потом мы закончили с этим, потому что стало очевидно, что это не наше. Четыре года она училась в музыкальной школе. Сейчас она играет в школьной группе, но продолжать музыкальное образование не хочет, это ее решение.

Раньше она увлекалась темой социального волонтерства. А сейчас начала задумываться о будущем планеты. Мы вместе думаем, как совместить ее успехи в иностранных языках и заинтересованность в сфере экологии. Пока пришли к тому, что есть возможность заниматься экологией как наукой. У нее действительно есть к этому предрасположенность. Мы даже начали сортировать мусор, потому что она убедила нас, что это необходимо делать.

Также для нас важно было уйти от соревновательности, поэтому мы поменяли школу. Сейчас мы учимся в Европейской гимназии: там детей настраивают на то, что невозможно быть лучшим во всем. Важно, чтобы задачи ребенка определялись не чьим‑то успехом, а знанием собственных интересов.

Я вообще не ставлю перед ней никаких задач, кроме личностного развития. Ей однозначно интересно творчество — она ходит в читательский клуб и играет в группе. Это помогает ей понять, какой она человек. Мне кажется, в ее возрасте это самое главное.

Сейчас она занимается только тем, что ей нравится. Иногда она звонит и говорит: «Мама, сегодня такая хорошая погода, я больше хочу погулять, чем сходить в литературный клуб». Я говорю: «Сонь, твоя жизнь — твой выбор». И она идет гулять. Но вообще она очень ответственная, даже расписание дополнительных занятий она выбирала сама.

Я играю в группе: это часть занятий в школе, у нас там музыкальная банда. Мы в конце года выступаем на концертах. Разную музыку исполняем, как русские песни, так и на английском языке. Я играю на синтезаторе.

Но я не уверена, что я хочу заниматься музыкой всю жизнь, пока даже не планирую возвращаться в музыкальную школу. Мне нравится, но много времени на это тратить не хочется. В последнее время я много гуляю после уроков. Но вообще люблю читать и рисовать. Я пока не знаю, кем хочу стать, но мне нравится помогать людям. А еще меня волнует будущее нашей планеты, поэтому я подумала, что могла бы как‑то помогать экологии, потому что сейчас она разрушается. Это мне мама подкинула такую идею, и оказалось, что мне это очень интересно.