Эту пластинку принимают достаточно хорошо, поскольку она устроена, придумана и даже названа самым очевидным и обезоруживающим образом — все для того, чтобы должным образом потешить неугомонное эго Игги. Альбом действительно недурен — как в контексте 2016 года, так и по меркам самого фронтмена. Пожалуй, это лучшая его запись со времен «Avenue B» семнадцатилетней давности. Особенно выигрышно «Post Pop Depression» звучит на фоне двух предыдущих сольников с их несусветными версиями «Autumn Leaves» и Джо Дассена, которые как будто специально записывались с хитрым, но не оправдавшим себя расчетом на российские корпоративы.
Джош Хомме и его компания наиграли Попу вполне логичный и умеренно театральный нуар-рок с маримбой, хорошо совпавший с его привычными интонациями бродячего чревовещателя. Настрой диска легко описать одной фразой Оскара Уайльда — марионетка впала в меланхолию. Непосредственно перед выходом пластинки Игги Поп даже выступил с заявлением, что ожидается в некотором роде ветеранский альбом, а ему как ветерану воображаемых войн положены определенные почести и льготы, которых в современном мире он не наблюдает. Сразу почему-то вспомнилась «Р.В.С.» Аркадия Гайдара, где в конце певцу Жигану выдают справку, утверждающую, что он не «не шантрапа и не шарлыган, а элемент, на факте доказавший свою революционность», а потому следует «оказывать ему, Жигану, содeйcтвие в пении советских песен по всем станциям, поездам и эшелонам».
Причем Игги не был бы Игги, если бы не примешал к метафорической части представления еще и вполне предметных охов на тему, например, банковского счета. Хорошо, конечно, порассуждать об американской Вальгалле, но еще лучше —просто отправиться жить во вполне конкретный Парагвай, да еще и с прислугой и телохранителями.
В этой музыке нет ничего неожиданного, но это именно что «хорошее общее место», как тепло говорил Чехов про стихи Плещеева. Да и вообще прослушивание новинок от людей калибра Игги Попа в наши дни скорее напоминает о пословице «Не для пьянства пьем, а чтоб только не отвыкнуть». Если оставить в стороне все стократ обговоренное о панке, нонконформизме и прочем search & destroy, то от чего, собственно, не дает нам отвыкнуть Игги Поп?
Игги Поп — это в первую очередь вопрос формы, а не содержания, и не в последнюю очередь формы физической. За ним как будто закреплена жизненная необходимость физического присутствия. Он точно не из тех, кто целиком воплощается в собственных записях. Вот пассажир, вот он едет и едет, как гласит его самая расхожая ода вольности, содействие в исполнении которой действительно имеет смысл оказывать по всем станциям, поездам и эшелонам. Причем Игги, когда не кричит, поет таким отстраненно высокопарным тоном, что делается очевидно — пассажир большую часть пути проделал зайцем. Он совершенный инструктор по выживанию, и собственно то, что он делал со Stooges, всегда больше напоминало не песни, а своего рода тренажеры однозначных эмоций и инстинктов.
Лет десять назад я сидел в лобби (на новой пластинке, кстати, есть песня «In the Lobby») какой-то гостиницы в Альмерии со всеми тремя The Stooges, и нестарый еще Игги, приобняв братьев Эштон, похвалялся: «Ты глянь, мы ж как машина, нам сносу нет». Но рыхлый приветливый гитарист Рон умер, и красивый несговорчивый барабанщик Скотт тоже, и выяснилось, что искомая машина — это не они втроем, а только он.
А впрочем, приврал по обыкновению и сам Поп, какая уж там машина! Вблизи он скорее похож на восхитительное животное вечно восстанавливающегося вида (и лучшая песня нового альбома, «Парагвай», как раз про диких зверей). Когда смотришь на его обветшалую, свисающую с тела кожу, кажется, что он вот-вот сбросит ее и заново предстанет прыгучим принцем-горлопаном, фавном на отдыхе, перемазанным арахисовым маслом и кровью, и в какой-нибудь дикой фуражке.
Эта пластинка так или иначе навеяна воспоминаниями о Боуи (хотя сам факт альянса с группой из области условно тяжелой музыки напоминает скорее о предсмертной записи Лу Рида с «Металликой»). Игги в сравнении с Боуи являет собой классический пример трикстера, как любили выражаться в студенческие годы, и его фанфаронада погружена в стихию противоестественного (тогда как Боуи со своими инопланетными личинами как раз разыгрывал карту сверхъестественного).
Под противоестественным я в данном случае понимаю некий набор трюков и уловок, имеющий целью обмануть не людей и не судьбу, а как будто саму природу, контроллера того самого поезда, в котором он пассажир. Притвориться не человеком, а собакой, выступать в бикини, десятилетиями выставлять напоказ стареющее тело, в 68 лет позировать нагишом для художников и т. д. В отличие от Боуи Игги Поп всегда работал с приземленными материями, но и из них делал свое вызывающе плотское светопреставление.
В ютьюбе уже пару недель висит шикарный ролик, где Стив Джонс берет у него интервью — они там по-стариковски упоительно обсуждают в основном гостиницы, путешествия, какие погоды стоят в Майами, а также группу The Tubes. И в безалаберном трепе двух прожженных хитрованов сквозит такое сопротивление порядку вещей, а в многозначительной улыбке Игги светится столь отчетливый компромат на земные законы, что какие уж там прощальные записи. Тут поневоле поверишь — несмотря на альбом имени депрессии, матерость этого типа еще отыщет какой-нибудь хитрый способ одержать победу над материей. К тому же он и сам намекает, что готов пойти по облегченной программе защиты свидетелей всего произошедшего — непосредственно в Парагвай. Можно, конечно, углядеть в этом мрачное иносказание, но, скорее всего, речь идет о вполне посюсторонней дислокации. Там же прямо сказано — тамале и счет в банке — вот и все, что мне нужно.
Вот это, видимо, и называется — твои слова да Богу в уши.
Слушать
Купить