Муджус, Massive Attack, Pinkshinyultrablast, Lay-Far, Animal Collective и другие

Перенесенный с Дня всех влюбленных на годовщину смерти Егора Летова — в полном соответствии с названием — «Amore e morte» можно сравнить с «Downshifting», потому что он напрямую с ним заигрывает: тут и микроцитаты, и строчка «черепа и розы», явно связанная с обложкой; впрочем, здесь и вовсе треки цитируют друг друга. Да, в текстовом плане это коллаж из пословиц и поговорок, случайных и крылатых фраз, но в таких строках, как «если власть от нефти, то цена — от Бога» появляется и что-то вроде социального комментария. При этом в отличие от «Downshifting» «Amore e morte» вообще не рок-альбом, а чистейший и бесстыжий в хорошем смысле поп. Тут есть на что обратить внимание: автотюн, рейв во времени без надежды, строчка «Зион, Вавилон, Москва», сбивающий с ног бас, ту-степовый ритм в «Журавлях», где музыкант словно назло изображает позднего Цоя и практически рождественские колокольчики с шейкером в лучшей песне «Нарциссы». Это никоим образом не манифест — но с ним, как сказал один из любимых музыкантов Муджуса, все в порядке, … [очень хорошо]. А.М.

Для группы, чей рабочий стаж приближается к тридцати годам, Massive Attack выпустили неправдоподобно бодрый релиз, где есть и нерв, и драйв, и трепет, и изящество, и синергия. Формально EP легко делится на две равные части, на одной из которых отцы трип-хопа сотрудничают с ровесниками — незаслуженно подзабытым героем британского альтернативного рэпа Рутсом Манувой и своим давним коллаборатором Трики, который в драматичном треке «Take It There» волшебным образом переносит вас в 1990-е (кроме того, это самое полезное, что Трики сделал для своей карьеры за последний десяток лет). На второй половине к работе подключаются люди чуть ли не вдвое моложе: набирающий ход лондонский соул-певец Азекел в заглавном треке «Ritual Spirit», а также шотландские рэперы Young Fathers в «Voodoo in My Blood», которые теперь даже сопровождают Massive Attack в туре. Все эти мало похожие друг на друга люди здорово звучат рядом и дают серьезные поводы для оптимизма в отношении следующих работ, которые не заставят себя долго ждать. Первый с 2010 года релиз Massive Attack технически является сольным проектом Роберта Дель Найи, но за ним последует еще одна EP, на этот раз спродюсированная его коллегой Дэдди Джи, — а потом и полновесный альбом. А.Н.

Петербургская группа выпустила второй альбом всего через год и месяц после дебютного. «Grandfeathered» похож на «Everything Else Matters» не только количеством треков (их восемь) и цветовой гаммой обложки, но и звуком. После электронного начала гитары то гремят громоподобно, то стихают в нежных переливах. Вокал Любови Соловьевой продолжает напоминать об Элизабет Фрейзер, особенно в песне «Comet Marbles». Впрочем, динамика и ритмические конструкции стали куда сложнее и причудливее, отчего фанатам старой вещи «Blaster» альбом может показаться совсем труднодоступным. Для них тут есть композиция «The Cherry Pit», ворвавшаяся в британский топ-40 виниловых синглов сразу на девятое место. Н.В.

Про предыдущий альбом Animal Collective на страницах бумажной «Афиши» писали, что это всё ещё странная музыка — в какой-то степени это можно применить и к «Painting With». Правда, мир вокруг поменялся и чудачества любого уровня можно встретить и в поп-музыке. К слову, альбом и задумывался как устремление группы в сторону поп-песен, с классической структурой и более ясным и чистым звуком. Но, как говорится, есть нюанс. И сольные альбомы Ноа Леннокса, то есть Panda Bear, и «Strawberry Jam», и «Merriweather Post Pavilion» куда больше похожи на поп-альбомы, чем их новое творение. Что уж говорить, когда их песня «Winter’s Love» звучит в «Симпсонах», это многое говорит о состоянии поп-культуры. Попытка не удалась: песен здесь попросту нет. Все зря — и приглашенные Колин Стетсон с Джоном Кейлом, и специальное приложение для рисования. Ведь если все треки на альбоме сливаются в один (или два), то что же в этом хорошего. В сериале «30 Rock» был эпизод, где Стив Бушеми пытается выдать себя за старшеклассника (как ему кажется, довольно удачно) — вот примерно так сейчас выглядит группа Animal Collective, поющая про накурку на парковке. Очень жаль. А.М.

Предыдущий альбом проекта Джека Татума — «Nocturne» — доведенный до эмоционального предела хрупкий, брызжущий гитарной вязью дрим-поп. Его комнатная романтика в большой студии только обрела нужную резкость. «Life of Pause» совсем не про то. В первой же песне звучит маримба в исполнении барабанщика Peter Bjorn and John. Во второй аналоговый синтезатор выписывает ностальгические мелодии в лучших традициях Чеза Бандика и Ариэля Пинка. В предпоследней и вовсе звучит саксофон. Этот резкий шаг вбок уже успели раскритиковать: мол, непредсказуемый по идее альбом оказался слишком очевидным в частностях. Однако Татум, прежде всего, смог сохранить свою хрупкую и неуверенную лирику (об умении любить, жить и снова любить). А еще это редкий пример того, как можно удачно слить воедино грув и расплывчатый дрим-поповый саунд. Татум всегда умел правильно расставлять акценты и создавать настроение. Вот и на «Life of Pause» он создал атмосферу тревожного и трогательного курортного романа — да, необязательного и краткосрочного, но достойного воспоминаний. Н.О.

Лондонец Натан Дженкинс, выпустивший с 2007 года немало прекрасной музыки, свой первый полноценный сольный лонгплей (из не сольных был альбом дуэта Blludd Relations) выпустил только сейчас, почти десятилетие спустя. Начинал Bullion со спотыкающегося психоделического хип-хопа, но впоследствии запел и ушел в сторону элегичного авант-попа в лучшем виде — примерно как у Роберта Уайатта в восьмидесятые. Пластинка словно подводит черту под творчеством Натана последней пятилетки; все песни здесь новые, однако Дженкинс держится все того же курса (и держится его блестяще). Если вам недостает искусно спродюсированной поп-музыки с человеческим лицом, ясным взором и огромным сердцем, то на «Loop the Loop» непременно стоит обратить внимание: эта чертова дюжина номеров могут остаться с вами надолго. Т.В.

DIIV — соседи Wild Nothing по лейблу Captured Tracks, который выпускал почти всех главных действующих лиц дрим-попа начала десятых. На примере WN и DIIV как раз интересно посмотреть, чем вся эта милая история закончилась (спойлер: ничем хорошим). Вот Зак Смит, наркоман со стажем, фигурировавший в полицейских хрониках вместе со своей девушкой Скай Феррейрой. В 2012 году он с DIIV записал «Oshin», монолитную, монотонную, сумрачную работу, преисполненную вместе с тем дьявольской динамики — с напряженным ритмом и расплывающимся, как лица в наркоманском сне, голосе. «Is the Is Are» на его фоне выглядит совсем уж прилизанным и приглаженным. За исключением совместного трека со Скай Феррейрой и песни «Bent» это стандартизированный дрим-поп по лекалам The Pains of Being Pure at Heart. Такой хорошо звучит в примерочной Topshop, но не более. Н.О.

Александр Lay-Far понимает хаус как музыку, которая многим обязана соулу, фанку, джазу и диско — и охотно отдает долги. Его альбом «How I Communicate», созданный при участии целого отряда западных коллабораторов, генерирует жизнелюбивый грув, способный превратить самый чопорный клуб в эпицентр потных плясок. «К выходу пластинки в Японии и Великобритании приурочен тур. В России — ничего не приурочено», — рассказывает автор альбома. Ситуация, увы, рядовая: инфраструктура в виде клубов и лейблов, а также обслуживаемая ими аудитория в первую очередь находится там, за рубежом. Да и в дальнейшем вербовать слушателя в России под знаменами успеха на Западе гораздо удобнее. Второй альбом Lay-Far выпущен на шведском лейбле Local Talk, легко представить, что кто-то сравнивает его с фирменными образцами детройтского хауса; куда приятнее, однако, было бы слышать о нем высказывания в духе «московский хаус в его лучшем виде». А.Н.

Берлинский дуэт Africaine 808 в поле зрения любителей танцевальной музыки возник два-три года назад, но основан людьми далеко не новыми: его участник Дирк Лейерс неплохо известен техно-знатокам давними коллаборациями с Матиасом Агуайо, Юстусом Кенке и Эриком Ди Кларком. Впрочем, основанный с диджеем Номадом Africaine 808 к техно отношение имеет весьма условное: это, как следует из названия, сплав африканской (и ближневосточной) музыки с ее многоопорной ритмической конструкцией и разномастной аналоговой электроники имени знаменитой драм-машины. Сплав давно уже переставший быть оригинальным, но по-прежнему приносящий любопытные результаты. На «Basar», как на всамделишном восточном базаре, можно найти много чего: и эйсид-хаус с племенной перкуссией, и благородное даунтемпо, и натуральный афроджаз, слегка подновленный электроникой. Немного портят картину пара песен с женским вокалом, которые, хоть и имеют любопытный продакшен, больше достойны места на условном лаунж-сборнике начала нулевых. Пластинка, тем не менее, чрезвычайно цветиста и богата; скоро во всех дельных диско-заведениях планеты. Т.В.