Десять лет назад Рома Жиган ворвался в съемную квартиру Оксимирона и Шокка в Москве и нанес рэперам побои — вы точно смотрели это на видео, если хоть немного интересовались русским хип-хопом до 2015 года.
С тех пор дороги Шокка и Жигана почти не пересекались. В последние три года мы и вовсе читали об обоих артистах в целом только хорошее. Шокк сменил творческий псевдоним (теперь он Дима Бамберг) и совершил один из самых зрелищных ребутов на нашей сцене. Жиган задокументировал в киноленте «Beef» вертикальный взлет русского хип-хопа, поговорив с главными героями жанра.
Но свежие новости про Бамберга и Жигана возвращают нам наш 2011-й: вырытый топор древней войны, месяцы лютого обоюдного треш-тока, пресс-конференция на «Нашем деле» (это такой ютьюб-канал, посвященный дракам непрофи по правилам MMA) и сам бой. Спойлер: его выиграл Бамберг.
Что мне нравилось по ходу прошлого десятилетия — то, как из рурэпа в частности и из поп-культуры в целом постепенно вымывался дискурс практического насилия.
Я особенно радовался популярности площадки Versus. Баттлы учили важному: оказывается, можно не разбираться на кулаках на улице, а потягаться рифмами в баре при толпе и камерах. А еще научиться терпеливо выслушивать оппонента и отвечать панчлайнами, а не ударами.
За пределами бара 1703 рэп-бифы и вовсе ушли в область интернет-упражнений. Kizaru много и громко критиковал русский рэп, но никто не приехал в Барселону его «наказывать» (даже Yung Trappa после отсидки!). Федук и Элджей подбирали слова и сглаживали углы, комментируя свой спор вокруг «Розового вина». Rocket воинственно кричал бывшему коллеге по гэнгу «OFFMi, выходи», но OFFMi не вышел. White Punk предпочел решать вопросы о делении их общих с Pharaoh доходов в суде, а не за гаражами — в итоге и вовсе отозвал иск (что показательно).
С другой стороны, в 2021 году мне противно смотреть на то, как поп-MMA заменяет баттл-рэп в области ютьюб-развлечений: раньше конфликтующих рэперов или блогеров сразу сватали на Versus, а сейчас — прямо в октагон. Три года назад Моргенштерн вызывал побаттлить Хованского, а сейчас мелькает в лиге кулачных боев Hardcore и рассуждает о бое с Шлеменко, фантазируя о 20 млн долларов.
Мне мерзко наблюдать за тем, как вселенная канала «Наше дело» с людьми вроде Михаила Лазутина (т.н. «Лев против», известный спорными методами борьбы с распитием алкоголя на улицах) попадает в инфопоток поп-культуры, а заголовки про UFC вымещают новости про музыку на профильных сайтах — казалось, к 2021 году мы все придумали более интересные и толковые развлечения (даже в области человеческих конфликтов), чем драки и их просмотр.
Удобно сделать вывод в духе «мы просто все стали злее» и отыскать в нем созвучие с текущим непростым временем — наверное, по такой же логике в 1990-х комнаты молодых людей по всей России были обклеены постерами ван Дамма, Шварценеггера и Сталлоне. Такой вывод делать не хочется, а хочется все-таки верить, что мы стали уравновешеннее и этичнее.
Но вот зачем всем вдруг понадобились драки в 2021 году — понять не могу. Остается лишь цитировать вечные слова Евгения Кемеровского.