Ее первый сингл назывался «Nothing More to Say», «Больше нечего сказать» — чтобы добавить еще больше иронии, основной версией она предпочла считать ту, в которой не было слов. Это был довольно простоватый хаус о ком-то, с кем пришлось расстаться, однако в нем уже можно было найти намеки на то, что будет происходить с ее музыкой дальше.
Прямая бочка уже напоминала звук станка, сам трек был наполнен деталями и необычными звуками, не хватало только измененного на тон выше вокала. Из‑за этой старомодности журналисты сначала восприняли «Nothing More to Say» как ностальгический трек, но Софи это опровергла в одном из первых интервью Dazed:
Ей это удалось. Музыке часто удается ухватить дух момента, дать слушателю понять, что он находится здесь и сейчас, — но очень редко получается сделать так, что ты слышишь в музыке будущее; по крайней мере, в наши дни. Об этой проблеме много писали уважаемые британские критики Саймон Рейнолдс и Марк Фишер — о том, что электроника и поп-музыка уже давно не вызывают ощущение того, что это музыка, опережающая момент.
Этот крах утопии хорошо передавала музыка нулевых, например, Kode9 и Burial, но именно в десятых Софи и дружественные ей музыканты, собравшиеся вокруг сообщества PC Music, чью музыку впоследствии стали называть «гиперпоп», двинули музыку дальше. Сейчас она, в зависимости от музыканта, звучит либо соответствующе моменту, либо слегка устаревше, но во время выхода первых синглов Софи это был глоток свежего воздуха. Если лейбл PC Music под предводительством Эй Джи Кука своей целью ставил выкрутить до конца достоинства и недостатки бесстыжей поп-музыки, то в идеологии Софи можно было найти и другую — не менее важную — мысль.
Помимо метамодернистской искренней любви к поп-музыке, которая сочеталась с иронией по отношению к ней, Софи практически всю свою музыку рассматривала через призму трансгрессии, через выход за пределы своего обыденного «я». А через него, в свою очередь, любой мог бы найти свое «я» настоящее.
Помимо отказа от классических гендерных рамок, воспетых в сингле «It´s Okay to Cry», она делала музыку о кинках, о том, что приносит возбуждение и физическое удовольствие (в первую очередь можно вспомнить один из главных ее треков, «Hard»). Как и о том, как воспринимают тебя люди вокруг и как ты воспринимаешь себя: об этом нам говорила большая часть альбома «Oil of Every Pearl´s Un-Insides», чье название, если верить фанатским теориям, произносится созвучно фразе «I love every person insides», «Я люблю изнанку каждой персоны».
Одна из самых удивительных и чистых песен Софи, «Just Like We Never Said Goodbye», была похожа на кавер трека условной Бонни Тайлер — но при этом никакого оригинала у нее не было. Неизвестный голос пел о встрече двух влюбленных сквозь года — и в этой песне не было заметно никаких ужимок и подмигиваний, просто искренняя радость от того, что любовь иногда возможна и после долгого расставания.
Софи в своей музыке стремилась к любви и пониманию от других — в ее композициях, звуки в которых могли пугать неподготовленного слушателя, можно было все равно найти какой‑то луч света, приятный синтезатор или звуки, готовящие тебя к эйфории.
Именно этот свет и отличал ее от многих других, в том числе от тех, кто на нее напрямую повлиял. Дэвид Кинан в книге «Британское эзотерическое подполье» писал, что придумавшие индастриал Throbbing Gristle поначалу играли концерты рок-составом, но их музыка была антироком и заставляла иначе работать публику на концертах.
Вдохновленная в том числе индастриалом музыка Софи, многие звуки которой можно было принять за работу неизвестного механизма, была антииндастриалом и вела жанр совсем в другую сторону — а именно в сторону поп-музыки. В одном из ее ранних синглов «Vyzee» неспроста упоминалась уорхоловская банка с супом — она восприняла название жанра поп-арт как призыв к действию, к тому, чтобы поп сделать искусством.
Это была даже не подрывная работа, а скорее отклик благодарной индустрии, слегка застрявшей в ностальгии к восьмидесятым и другим эпохам. Блестящий EP «Vroom Vroom» Чарли XCX, полностью спродюсированный Софи, буквально перезагрузил карьеру певицы — и открыл ей новые звуки. Такие разные рэперы, как Винс Стейплз и Лейф, зазвучали еще ярче с ее продакшеном — раскрылась с ним и британская поп-группа Let’s Eat Grandma. Под ее руководством Мадонна слушалась свежо впервые за годы, с ней работали ведущие поп-музыку вперед Ким Петрас и Арка — возможно, мы когда‑нибудь услышим и то, что она делала с Рианной.
Софи часто прибегала к тому, что в ее треках пели под измененным голосом ее друзья — GFOTY, Набика Икбал, Сесиль Белив, — подчеркивая, таким образом, универсальность ее посыла. Стоит отметить, что в ее творчестве была важна и тема притворства, изображения из себя того, кем ты не являешься: в отказе от притворства Софи и видела окончательное освобождение человека. Последняя ее прижизненная работа, аудиовизуальная инсталляция «Heav3n Suspended», показывала: в своем творчестве она планирует еще дальше зайти в вопросах телесности — как в эротическом плане, так и в метафизическом. Это уже был поиск ответа на вопрос «что значит существование нашего тела для нас самих?». Ее песни вдохновляли квир- и трансперсон по всему миру — не только благодаря своему посылу, но и своей популярностью и тем, что ее на ура принимают критики.
В смерть Софи очень трудно, практически невозможно поверить — и в причине ее смерти, безусловно, видится что‑то поэтичное. Стоит, впрочем, это списать на наш защитный механизм, в рамках которого мы пытаемся объяснить лирикой иррациональность несчастного случая. Согласно заявлению, Софи упала с высоты, пытаясь получше рассмотреть Луну, — и скончалась от потери крови. Место действия — Афины — добавляет этому дополнительный таинственный ореол, а фотографии Луны, опубликованные на следующий день, подтверждают: это было действительно очень красивое полнолуние.
Есть что‑то жуткое и вместе с тем не лишенное изящества в том, что в начале этого года лейбл Numbers, выпускавший первые синглы Софи, издал ремикс Autechre на ее первый хит «Bipp», а бонус-треком выпустил официально трек «Unisil», ранее поставлявшийся только в комплекте с секс-игрушкой. Так прижизненная дискография Софи вернулась к тому, с чего началась, сделала полный круг. Так не бывает — но все-таки почему‑то произошло. Впрочем, вся карьера Софи — это сплошное подтверждение тому, что даже самые немыслимые вещи могут быть реальными, главное только выйти за привычные границы.
