Эта работа Матьяжа Танчича — часть масштабной серии портретов, сделанной автором в Северной Корее. Его задачей была сместить фокус внимания с официального образа страны, как негативного, так и идеалистического, и передать опыт реальных людей разных возрастов, статусов и профессий, с которыми любой мог бы себя идентифицировать. Техника объемного изображения, в которой работает автор, отчасти способствует такому соотношению. С другой стороны, технология создает эффект застывшего, несуществующего времени, отдаляя зрителя от изображаемого.
Северокорейская серия британского независимого фотографа Мэтта Пэша насчитывает несколько сотен снимков, в которых фотографу удалось запечатлеть часто невидимую внешнему наблюдателю повседневную жизнь закрытого государства и уловить разные эмоции на лицах жителей Пхеньяна. Многие фотографии сделаны подпольно: в условиях строгого контроля фотограф снимал с помощью телеобъектива или от бедра, чтобы не привлекать внимания. Благодаря этому, в частности, можно увидеть военнослужащих в неформальной обстановке, как в случае с этим снимком.
Снимок французского фотографа-журналиста Эрика Лаффорга был сделан в метро Пхеньяна, в одну из его многочисленных поездок в КНДР. На снимке видно, как люди читают газеты на станции, в условиях ограниченного доступа к медиа. Стенды с газетами до сих пор остаются актуальным источником информации для жителей города. Внимание Лаффорга часто направлено на социальные проблемы общества, и, несмотря на относительную нейтральность кадров, он неоднократно сталкивался с ситуацией, когда на выезде из страны его просили удалить фотографии.
Эта работа нидерландского фотографа Эддо Хартмана из серии «Подготавливая сцену. Пхеньян». Хартман обращается к архитектурной эстетике и исследует город, задуманный как идеальное социалистическое пространство. Чаще в его объектив попадают экстерьеры, но этот снимок, сделанный в метро в час пик— исключение. Благодаря длинной выдержке движение пассажиров превращается в общую неразличимую массу, в то время как окружающее пространство сохраняет свою монументальность и неподвижность.
Эта работа британского архитектурного критика Оливера Уэйнрайта, посетившего КНДР по заданию журнала Guardian. По его словам, Пхеньян — один из самых красочных городов, в которых он когда-либо был: «Вы ожидаете увидеть серую, разрушающуюся антиутопию 1950-х годов из разваливающегося бетона, но там — сознательное усилие сделать место более оптимистичным». Современный интерьер помещения парадоксально сочетается на этом снимке с портретами лидеров, напоминая, что вся ткань повседневности, включая внутренние пространства, выстраивается вокруг идеологических символов и установок.
В сериях, посвященных Северной Корее, Вонг Гуофенг исследует панораму закрытого общества, уделяя внимание мельчайшим деталям. Он тщательно прорабатывает фотографии, с помощью технологии подвижного фокуса заполняя изображение целиком и делая видимыми все символические коды, через которые зрителю предлагается считать идеологию и социальный порядок государства. На этом групповом портрете школьников можно бесконечно рассматривать выражения лиц, детали одежды, замечая, как правильное и идеальное сочетается со случайным.
Еще один снимок Эрика Лаффорга был сделан в магазине Пхеньяна, украшенном к национальному празднику. Нарядность и яркие краски гирлянд подчеркивают пустоту зала, а витрины, заполненные одинаковыми бутылками, напоминают об ограниченных возможностях выбора.
Эта работа нидерландской художницы Элис Велинги из серии «Между пропагандой и реальностью». С помощью техники монтажа она совмещает идеальные образы северокорейской официальной живописи и документальные кадры, сделанные ею во время путешествия по стране. Зритель не сразу понимает, на что именно он смотрит, постепенно замечая контрасты и сконструированность изображения.
Снимок советского репортера Анатолия Хрупова, посетившего Северную Корею по заданию журнала «Советский Союз» в 1989 году. Фотография сыграла значимую роль в становлении социалистических режимов и представлении выверенных образов внутри и за пределами стран. Надпись, присутствующая в кадре, напоминает об официальной дружбе СССР и КНДР, притом что сам кадр выглядит достаточно неформальным.
В сериях, посвященной Северной Корее, Филипп Шансель представляет закрытое общество и действующий режим как тотальный спектакль. Фигуры зрителей и операторов, присутствующие на этом снимке, отсылают к идее постановочного действия.