Кошмар на всю жизнь: как «Топ-модель по-американски» рушила карьеры и психику участниц

Первый эпизод «Топ-модели по-американски» показали в мае 2003 года, а само шоу вскоре стало самым рейтинговым на канале UPN. На данный момент вышло 24 сезона, в которых конкурсантки (долгое время это были только девушки) принимают участие в челленджах и фотосессиях, чтобы продемонстрировать модельные навыки. В конце каждого эпизода жюри оценивает их работу и исключает одного участника. В финале таким же способом определяется победитель, который получает денежный приз, контракты с модельным агентством, косметическими брендами и разворот на обложке журнала.

Но что на самом деле ждет девушек после конкурса и каково это — находиться под прицелом камеры 24 часа в сутки?

Участница пятого сезона проекта и победительница 17-го сезона «Все звезды» спустя много лет решила рассказать о том, как шоу изменило ее жизнь. В тиктоках она обращается к ведущий Тайре Бэнкс и упрекает ее в том, что продюсеры шоу, узнав о пережитом девушкой сексуальном насилии, использовали травму против нее. Зная о ее состоянии, они намеренно испортили ее имидж в шоу и показали как взбалмошную девушку с тягой к алкоголю, чтобы создать драму. Также команда продакшена специально настраивала против нее друзей, которых она завела на шоу. «Думаешь, тебе стоит доверять Лизе? Она же твой конкурент», — так, по ее словам, говорили с теми, кому удавалось наладить с ней отношения.

Д’Амато уверена, что создателей шоу на самом деле совершенно не волнует судьба участниц. По ее словам, прежде чем попасть в проект, все потенциальные конкурсанты в течение нескольких дней проходят психологическое тестирование, чтобы выяснить, смогут ли они справиться со стрессом от постоянных съемок, не навредят ли имиджу брендов, которые спонсируют программу. Однако на шоу попадали и те, кто тестирование не прошел. То есть продюсеры, считает Д’Амато, изначально знали, что подвергают конкурсанток стрессу, который они не готовы вынести. Например, одна из самых известных участниц Эллисон Гарвард, по словам Лизы, завалила тесты дважды — в 12-м и в 17-м сезоне (сама Гарвард это отрицает). «Они просто хотели использовать ее фан-базу», — говорит Д’Амато.

После участия в пятом сезоне девушка и слышать не хотела о возвращении в 17-й сезон, однако приняла приглашение, чтобы попытаться хоть как‑то исправить свой имидж. Но все сложилось иначе, несмотря на победу девушки. В финал тогда вышли она, Эллисон Гарвард и Анджелиа Престон. Последнюю дисквалифицировали: по официальной версии, из‑за преждевременного слива итогов шоу, по версии участницы — из‑за непродолжительной работы в эскорте. Гарвард стала второй. В тиктоке Лиза рассказывает: поклонники не выигравших финалисток Эллисон и Анджелиа до сих пор считают, что Д’Амато украла у них победу, и угрожают ей смертью. Д’Амато же допускает, что все исключения, скандалы и итоги шоу могли быть спланированы заранее ради рейтингов.

Так и не победившая в 17-м сезоне Престон рассказала Daily Mail о том, что с ней происходило на шоу и после него. Она заявила, что девушек заставляли сниматься по 16–17 часов в сутки без перерыва, не давали им воды или еды. Частью съемочного процесса также было то, что продюсеры описывают термином on ice. То есть когда камеры не работали, участникам запрещали разговаривать друг с другом, и они были вынуждены сидеть в мертвой тишине.

После завершения 14-го сезона Анджелиа так и не смогла построить модельную карьеру, во многом из‑за того, как ее изобразили в шоу: «Я не могла работать из‑за того, как меня показали. Люди считали, что я сука из гетто, что со мной невозможно сотрудничать. Когда они узнавали меня, то больше не хотели смотреть в мою сторону».

Недавно участница девятого сезона Сара Хартсхорн рассказала в твиттере о гонорарах, которые полагались конкурсантам. По ее словам, им платили по 40 долларов в день, они не получали никаких отчислений после завершения шоу и даже покупали еду за свой счет.

В тиктоке она подробнее говорит о съемочном процессе, и ее история сходится с воспоминаниями Д’Амато и Престон. По словам Сары, продюсеры не давали участницам готовые реплики, но во время интервью, которыми разбивали запись, задавали вопросы, подразумевающие конкретный ответ: «Все девушки думают, что такая-то участница не заслуживает место в шоу. А что думаешь ты?» Описывая то, как продюсеры контролировали нарратив, она говорит: «Их основная тактика заключалась в том, чтобы сказать, что другие думают о тебе в стиле: „Лиза считает, что тебе не место на шоу“. Часто мы были уставшими и голодными, и нам говорили, что мы можем поесть или пойти отдыхать после интервью. А закончится оно тогда, когда они скажут».

Сара также вспоминает, как их держали on ice: «Нам не разрешали говорить без включенных камер. У нас забирали телефоны и возвращали только после исключения из шоу. Иногда разрешали пользоваться айподами или читать книги. Но их тоже могли забрать в качестве наказания, например, если мы слишком много говорили, долго собирались или просто делали что‑то, что казалось им плохим. Когда такое происходило, мы вынуждены были сидеть в мертвой тишине».

Камеры, по словам Сары, действительно работали 24/7. Участниц снимали, даже когда они спали, чтобы в кадр попало все интересное, что могло произойти. Не снимали девушек только в туалете и в душе, но при условии, что они были одни. Если кто‑то решил зайти — двери запрещалось закрывать. В одном из тиктоков Сара вспоминает, что их часто мотивировали мыться вместе: у девушек был один душ на 14 человек, кроме того, продюсеры говорили, что принимать душ вместе экологично.

Одним из главных провалов шоу считают момент, когда Тайра Бэнкс в шестом сезоне раскритиковала участницу Дэни Эванс из‑за отказала избавиться от диастемы — увеличенного расстояния между передними зубами. Будущую победительницу шоу чуть не отправили домой. А в другом сезоне Тайра специально послала конкурсантку к стоматологу, чтобы сделать щербинку больше. В мае 2020-го произошедшее наконец прокомментировала Эванс.

В инстаграме она рассказала, что изначально не воспринимала шоу всерьез, но решила поучаствовать, чтобы получить возможность уехать из родного города и построить более благополучную жизнь. В начале сезона всех конкурсанток отправили к стоматологу.

«Мы все пошли к стоматологу, и меня спросили, хочу ли я что‑то сделать со своими зубами. Я ответила: „Да, мне нужна чистка и отбеливание“, — вспоминает она. — Врач несколько раз спросил, хочу ли я избавиться от диастемы. Я отказалась. Кстати, ничего из этого не попало в шоу. Все происходило за кадром».

Эванс добавляет, что не сразу приняла свою внешность: в детстве она умоляла родителей поставить ей брекеты, но денег на это у семьи не было. Тогда мать напомнила, что у ее бабушек, которых Дэни обожала, тоже была щербинка. Это вдохновило девушку, она научилась любить свою диастему и потому не хотела от нее избавляться.

В итоге Эванс согласилась частично убрать диастему, потому что, по ее словам, отчаянно хотела выбраться из бедности, уехать из родного города, а для этого надо было остаться в шоу. Тем не менее она считает важным рассказать всем девушкам, которые видели этот эпизод и на которых он оказал влияние, что именно внутренние качества, а не внешность делают человека прекрасным.

Несмотря на то что Бэнкс не прокомментировала претензии Лизы Д’Амато, которая обращалась к ней лично, ведущая высказалась по поводу других провалов шоу. Тайра рассказала, что задумывала проект, чтобы изменить суровые стандарты модельной индустрии, и по тем временам он был очень инклюзивным. «Но если мы сейчас посмотрим на то, что такое модель плюс-сайз сегодня, — говорит она, — по этим меркам наши девушки были невероятно худыми».

Несмотря на это, правила и требования к внешности все равно существовали, чтобы подготовить моделей к работе с агентами. «Я должна была оставаться таким вот бьюти-крестоносцем, — вспоминает она, — а агенты за кадром могли решить с моделью вопрос о том, нужно ли ей делать что‑то с зубами, чтобы работать в индустрии».

Самой большой ошибкой на шоу она называет эпизод, в котором модели должны были перевоплотиться в людей смешанной расы. На это Бэнкс вдохновило гавайское слово «хапа», которое использовали для обозначения лиц смешанного этнического происхождения. Ведущая хотела показать красоту разных оттенков кожи: «Как цветная женщина, я думала, что воспеваю разные оттенки кожи. <…> С моей точки зрения, это, конечно, не расизм».