Когда коронавирус пришел в Великобританию, мой зять Питер Харт серьезно заболел. Он заразился во время работы фельдшером в Национальной службе здравоохранения. Когда его положили в отделение интенсивной терапии, кризис приблизился к нашей семье. Это стало стимулом, который помог мне избавиться от творческого паралича, сковавшего меня после того, как привычная «нормальная» жизнь пошатнулась.
Я могла выходить на улицу лишь раз в день, и это напомнило мне о первых женщинах-фотографах, которые были привязаны к дому из‑за сложностей съемки и социальных условностей своего времени. В моем проекте нашли отражение домашние портреты леди Клементины Гаварден (одна из первых женщин-фотографов. — Прим. ред.) и ее снимки окружающего мира через окно.
«Daily Walk» («Ежедневная прогулка»)
«Clementine with Kindle» («Клементина с киндлом»)
«Exercise Hour» («Время упражняться»)
«Barney's Haircut» («Стрижка Берни»)
Дом — это и тюрьма, и спасение. Центром нашей жизни становится еда: мы тщательно планируем приемы пищи, рискуем своими жизнями, выходя за продуктами в магазин, и постоянно вертимся у холодильника и плиты. Время то пролетает незаметно, то тянется, как резина. У нас есть время, чтобы поспать, почитать, заняться домашним хозяйством, выпечкой и садоводством. Мы общаемся во время викторин по зуму и уединяемся для звонков по работе и видеовстреч с коллегами. Дни, а затем недели плавно перетекают друг в друга, потому что мы забываем, на что тратим драгоценное время.
Неопределенность будущего и чувство угнетенности от самоизоляции заставляют нас всех искать потерянную мотивацию. Университет заканчивается на последнем экзамене, мы боремся с домашними делами, пытаясь найти цель в этом нежданном отпуске, сократить расходы и избавиться от неопределенности.
«Zoom Call» («Звонок по зуму»)
«Lazy Bath» («Ленивое время в ванной»)
«Lie-In» («Валяние в кровати»)
![](https://img02.rl0.ru/afisha/e-x750i/daily.afisha.ru/uploads/images/e/91/e91e7b047f3bbb66f09ca4e691bbcd90.png)
«Bart’s Sourdough» («Хлебная закваска Барта»)
В это время катастрофа пандемии становится личной трагедией для нашей семьи. 12 мая, после тридцати дней на аппарате ИВЛ, мой зять скончался в свой 52-й день рождения. В тот день я сделала снимок «Майское дерево», на нем изображен боярышник в полном расцвете. Он символизирует любовь и защиту и кажется мне подходящей эмблемой, чтобы увековечить память о рождении, жизни и смерти Питера Харта.
В тот же день с чаем и пирожными в саду мы празднуем день рождения одного из наших домочадцев. В этот майский день, который невозможно забыть, мы мучительно чувствуем, как связаны рождение и смерть.
![](https://img.rl0.ru/afisha/e-x750i/daily.afisha.ru/uploads/images/9/d6/9d65e14147b700160aa24ae2bb0c6bf4.jpg)
«May Tree» («Майское дерево»)
![](https://img03.rl0.ru/afisha/e-x750i/daily.afisha.ru/uploads/images/1/03/1037863cd380b9a35932c9934696a5bb.png)
«Rosa’s Birthday» («День рождение Розы»)
![](https://img01.rl0.ru/afisha/e-x750i/daily.afisha.ru/uploads/images/e/8e/e8e437ab76358e50e6a3264715170cac.png)
«Finals» («Экзамены»)
Создавая фотопроект, я старалась передать исторический контекст пандемии, подчеркнуть ощущение замершей жизни. Я снимала на старинный Kodak No. 3A Brownie, который был популярен во время эпидемии испанского гриппа 1918 года, а негативы проявляла с помощью мокрого коллодионного процесса (этот метод использовался во второй половине XIX века. — Прим. ред.). Эмульсия 1850 года медленно записывает свет и требует длинных выдержек, что идеально подходит для отражения замедлившегося темпа нашей жизни.
Старинный процесс проявления непредсказуем, и химикаты просачиваются на снимки. В «Стрижке» на некогда здоровой раковине появляется сыпь, в «Ежедневной прогулке» дерево разрывает рана, хотя утром в лондонском парке оно было безупречно. В этом хрупком просачивании эмульсии, поцарапанных и плачущих краях пластин, неожиданных пятнах отражаются непредсказуемость вируса и физический и эмоциональный ущерб, который он нанес.
Весна сменилась летом, и долгожданная свобода и возвращение к привычной жизни теперь мучительно близки. Но пока дом остается нашим убежищем, и раны от травм и потерь будут ощущаться еще долго.