— Конец 90-х годов прошлого века называют золотым веком пиратства. Таким уж золотым он был? Сколько вы зарабатывали в «Фаргусе
„Фаргус“Главная российская компания, занимавшаяся пиратскими переводами видеоигр. Качество их работы было настолько высоким, что, например, цифровой магазин GOG до сих пор оставляет возможность выбрать именно их перевод в русских версиях MDK 2, Sacrifice, Planescape: Torment и Kingpin: Life of Crime.»?
— От $800 до $1200 в месяц. Вполне приличные деньги. Но руководство компании получало в десятки раз больше. Так что для кого‑то это действительно был золотой век, а для кого‑то не очень.
— Играм необходим перевод? В условной Call of Duty приблизительно понятно, что на брифинге вам отдают приказ уничтожить цель, а, скажем, в Fall Guys вообще нет текста. Часто во всем можно разобраться интуитивно.
— Бывает, что можно, да. Но как вам такое выражение из Dungeons & Dragons:
— Я думаю, это значит «обратить в нежить».
— Ничего подобного. «Turn undead» означает «изгнать нежить
». Эта способность священников из Dungeons & Dragons позволяет оттолкнуть от себя и парализовать зомби и скелеты.
Даже те, кто знает английский, без контекста и погружения в материал ничего не поймут. Так что, как вы говорите, интуитивно разобраться можно отнюдь не в каждой игре.
— Отличный пример! Можете вспомнить еще цитаты из игр, которые так же сложно переводить на русский? Особенно интересны современные примеры.
— Это будет непросто. Новинками я не интересуюсь — играю в основном в Heroes of Might and Magic 3 или Civilization 3. А в нашей студии я руководитель, а не исполнитель, так что лучше вам этот вопрос задать моим коллегам-переводчикам.
— Уход международных издателей из России поднял спрос на нелегальные игры. Как вы считаете, наступит ли второй золотой век игрового пиратства?
— Смотря что вы называете пиратством. Если речь про скачанные с торрентов взломанные версии, то да, тут, безусловно, будет многократное увеличение спроса. Но если вы имеете в виду пиратские локализации, то ситуация совершенно иная.
Все дело в деньгах.
Качественная локализация стоит порядка двух миллионов рублей. В 90-е такие расходы можно было покрыть, продавая диски. Как извлекать прибыль из копий, скачанных с торрентов, непонятно.
Но и здесь есть лазейка. Игра будет пиратской — взломанной — а перевод лицензионным. Ко мне как раз недавно обратилась одна ААА-студия с заказом на локализацию…
— То есть вы не только пиратский, но и легальный переводчик?
— Да. Моя студия Red Head Sound переводит аудиовизуальный контент. Под каким флагом, пиратским или официальным, это делается — не так важно.
— А как же уход компаний из России после 24 февраля?
— Тут возникла масса проблем. В конце февраля мы завершали локализацию одного проекта — возникли проблемы с оплатой, но все в итоге решилось. И сейчас нам по-прежнему поступают заказы: создателям игр так же нужно, чтобы в России их продукт покупали, а для этого необходимы переводы.
А вот с фильмами история как раз похожа на то, что вы назвали возрождением пиратства 90-х. Тут есть понятный заказчик — это онлайн-кинотеатры. Они продают рекламу, а чтобы кто‑то эту рекламу смотрел, нужен контент.
Забавно, что такая же логика и у обыкновенных, физических кинотеатров. Пару месяцев назад я видел там свой собственный перевод фильма — буквально через три дня после того как мы выложили его онлайн.
Сегодня поставки пиратских переводов в обычные кинотеатры идут на всех парах. Не только мы этим занимаемся, к сожалению.
Каждый выживает как может.
— А кто главный заказчик рекламы на пиратских онлайн-кинотеатрах? Казино и «ставки на спорт»?
— Заказчики разные. Мне несколько раз предлагали заказы онлайн-казино, я каждый раз отказывался.
Раньше основными рекламными площадками для крупных клиентов были YouTube, Instagram и Facebook*. Теперь они ушли — остался «ВКонтакте». Даже если он сплошь увешается рекламными баннерами так, что не видно будет профилей пользователей, все равно ему не удастся удовлетворить весь спрос.
Рано или поздно до заказчиков дойдет, что времена изменились. В этот момент на пиратские кинотеатры и прочие полулегальные площадки придут большие бренды, которые раньше покупали рекламу только на YouTube или Instagram.
— Не задумывались ли вы над тем, что культура пиратства идет рука об руку с низким гражданским самосознанием. Грубо говоря, если тебя ничего не смущает в том, чтобы бесплатно получить продукт чужого труда (пускай цифровой, а не физический), то ты мало задумываешься о гражданских правах.
— Начнем с того, что это они ушли, а не мы отказались покупать.
Я помню, как‑то гулял по «Горбушке» лет 20 назад. Со мной был американский коллега, назовем его Джон. Он увидел разложенные по столу пиратские диски с программным обеспечением, охапкой сгреб их в сумку. Знаете, были такие, клетчатые
. Потом с этими сумками обратно в Америку полетел.
Я ему говорю, Джон, зачем тебе это? Там же половина дисков нерабочими окажутся. А он отвечает: «***** (неважно)! Они же по три бакса!» С гражданским самосознанием в Америке, кажется, все в порядке. Откуда же такое поведение?
По пиратству был нанесен удар в 2010-е. Когда ты мог купить игру за 1000 рублей, потребность в торрентах отпала сама собой. Когда в Steam игра стоит 10 000 рублей, ты задумываешься над тем, чтобы скачать пиратскую версию. Но когда игру купить просто невозможно, ты идешь в торренты без сомнений.
Есть порог, за которым гражданское самосознание отключается. В текущей ситуации он давно пройден.
- Meta признана в России экстремистской организацией, деятельность ее сервисов Facebook и Instagram в стране запрещена.