— Когда вы придумали «Дневник слабака», вы рассчитывали, что получится такой хит?
— Я, признаться, даже не рассчитывал, что книгу вообще опубликуют, — такая она получилась странная: текст и комикс вперемешку — очень необычный формат.
— Насколько я знаю, вы писали первую книгу 8 лет. Над чем вы работали дольше всего — над героями, стилем, тоном, рисунками?
— Главная трудность заключалась в том, чтобы поместить себя в голову ребенка: 4 года я пытался вспомнить, каково это — мыслить как в средней школе, а потом еще 4 просто писал. В общем, я старался звучать убедительно — и это далось мне очень тяжело.
— А вы помните, когда вообще начали рисовать?
— Я рисовал все детство: у меня был синдром дефицита внимания и в классе я малевал что-то в тетради под голос учителя — теперь говорят, что это позволяет детям лучше концентрироваться.
— Вы на кого-то ориентировались, когда разрабатывали визуальный стиль «Слабака»?
— Есть такие влияния, в которых не отдаешь себе отчета, — стиль Чарлза Шульца, придумавшего Чарли Брауна и Снупи, сказался на всех авторах комиксов, включая меня. А еще — Мэтт Грейнинг, автор «Симпсонов». Ну а вообще я очень люблю минималистичную и твердую рисовку — без украшательств.
— Вы говорили, что, когда придумывали главного героя Грега Хеффли, собрали все свои худшие черты. Насколько в целом автобиографичен «Дневник слабака»? Все эти события — от проклятия сыра до неудачных подарков от родственников — правда с вами происходили?
— Почти все, о чем рассказывается в книгах, в той или иной степени случилось и со мной тоже, но я смешал это с вымыслом, и получилось что-то совсем другое. Развивая ваш пример: кусок сыра лежал под баскетбольным кольцом у нас на стоянке — и я решил совместить свое воспоминание с тем, во что играют американские школьники, — знаете, когда дотрагиваешься до человека и как будто передаешь ему неизлечимую болезнь.
— У нас это называется «сифа».
— «Си-и-фа», ага. И что, можно отбить это, скрестив пальцы?
— Нет!
— Вот и Грегу пришлось походить какое-то время «сифой».
— Ваши родственники не обижались на вас за то, как вы изобразили семью Хеффли в «Слабаке»?
— Им это как раз и нравится больше всего — они понимают, что это вымысел, то есть неизбежное преувеличение и шарж. А так их, конечно, очень удивляет, что наши личные взаимоотношения могут растрогать стольких людей по всему свету.
Здесь и далее: книги из цикла «Дневник слабака», выпущенные в России в издательстве «АСТ». Переводчицы — Елена Киричек и Анна Лямина
Сборник творческих заданий для фанатов цикла — в конце нужно написать свою собственную историю
— В продолжение разговора о «Симпсонах» и мультсериалах: вы чувствуете конкуренцию со стороны ТВ?
— Единственный экран, с которым я конкурирую, — это экран айпэда, куда загружают мои книги. И ему-то я постоянно проигрываю — ведь дети хотят не только читать, но и вести соцсети и играть. Так что я остаюсь фанатом печатных версий — их ни с чем не спутаешь, это другое. Для каждого ребенка любимая книга — это всегда сокровище. У меня, кстати, есть книжный магазин в Массачусетсе, и там мы никакой электроники не продаем: для нас книга — это книга.
— Вы креативный директор игрового сайта для детей Poptropica. В чем для вас разница между сочинением книги и проектированием видеоигры?
— Я думаю, что, когда ты пишешь книгу, ты имеешь дело с очень конкретной, самодостаточной вселенной — в этом смысле разработка видеоигры дает тебе больше свободы, в том числе жанровой и стилистической.
— Вы согласны с тем, что игры в наше время стали таким же высоким искусством, как литература и кино?
— Абсолютно. По-моему, лучшие истории сейчас рассказываются как раз в играх, которые разворачиваются в так называемом открытом мире, где твои возможности почти безграничны.
— А сами-то вы играете?
— Я, если честно, стараюсь держаться от игр подальше. Я играл лет 20 назад и тогда понял, что хочу быть не потребителем, а созидателем.
— Вы приобрели целую караоке-сцену. Вы часто поете?
— Когда в туре — почти каждый вечер. Я слышал, у вас тут много хороших мест! А вообще, в среднем за год набирается где-то раз 40–50.
— Если это не слишком интимный вопрос — что именно вы поете?
— Muse и иногда Bon Jovi — в таком духе.
— «Дневник слабака» стал целой вселенной — от фильмов и до мерчандайза. Вы планируете расширять ее — и если да, то в какую сторону?
— Я очень надеюсь, что у нас получится сделать анимационный сериал: мне кажется, это замечательный формат — ну и я по контракту должен его придумать.
— Как вам экранизации и театральные постановки по «Дневнику»?
— Каждая версия привносит в историю что-то свое. Фильмы получились очень эмоциональными — ты сопереживаешь героям больше, чем в книгах. Мюзикл, который поставили в Миннеаполисе, тоже великолепный — пока это самая выразительная адаптация.
— А вы ведь сами снимались в нескольких экранизациях в крошечной роли. Понравилось играть в фильме по своей собственной прозе?
— Меня очень пугали камеры — и я понял, что совсем для этого не предназначен.
— Ваши дети читают «Дневник»? У них есть любимая книга из цикла?
— Мои дети росли на «Дневнике», и я был очень рад возвращаться домой, ложиться к ним и читать новую историю. Но сейчас в моем старшем сыне 190 сантиметров, и это будет немного странно. Что касается конкретной книжки, то они любят «Долгое путешествие» — ее еще нет на русском, — и я очень надеюсь, что им понравится самая свежая, «Побег».
— А персонаж?
— Я думаю, это Грег — они с ним ассоциируются и одновременно ненавидят его, осознавая все недостатки.
— Вы публикуете новый том «Дневника» каждый ноябрь. Для вас это комфортный темп — или все дело в обязательствах перед издателем?
— Мне просто очень нравится выпускать книжки под Рождество — само это ощущение вечно повторяющегося праздника.
— Грега по жизни сопровождают неудачи и провалы. Когда же ему наконец повезет?
— Ну он же как Чарли Браун — тоже все время пытается ударить по мячу и все время терпит поражение. Если у него получится, это будет совсем другая история. Мне кажется, будет неправильно, если он начнет преуспевать.
— Спустя 11 книг Грег все еще школьник. Когда закончится его история — в колледже? У алтаря? В доме престарелых?
— Никогда! Он застрял в одном возрасте, и в этом одна из особенностей рисованных персонажей: мы не хотим, чтобы они становились старше, мы не хотим, чтобы они менялись. Нам не нравится представлять себе Гарри Поттера взрослым. И я думаю, Грег всегда будет таким же.