Принципиальной для выставки «Готика Просвещения» является личность Василия Баженова. Баженов — гений, он создал московскую архитектурную школу последней трети XVIII века, проектировал много — включая Царицыно и Кремлевский дворец. Но при всей грандиозности его замыслов реализованных проектов сохранилось мало. Ему бесконечно приписывают разные строения, хотя дошедшие до нас чертежи его можно пересчитать по пальцам. История резиденции Царицыно — загадка. Она была совершенно не приспособлена для комфортной жизни по меркам того времени, а главное — уравнивала в правах Екатерину и нелюбимого ею Павла. Многие грандиозные замыслы Баженова остались только на бумаге. И в фонде In Artibus мы представим всю архитектурную историю этого времени через противостояние двух Личностей — Екатерины и Баженова. Портреты друг напротив друга — это турнир испытующих взглядов, необходимый для некой интриги, напряжения, тайны, если хотите.
Важно, что именно в век Просвещения появилось понятие «греко-готический», апологетом этого стиля в архитектуре выступил Василий Баженов, и это в наибольшей степени выражено в образе павильонов резиденции Екатерины II Царицыно. Понятие «греко-готический» связано с активным диалогом европейской и российской культур века Просвещения и мифологическим отношением к событиям истории. То есть мир готического в XVIII столетии не имел строгих исторических рамок. Под этим словом подразумевали все древнее, «варварское», не согретое лучами классического, «правильного» вкуса. Готическими именовали и древнерусские памятники архитектуры. А саму эпоху Древней Руси сближали с временами рыцарских преданий Западной Европы.
Макеты старых кремлевских дворцов и соборов
Мастерская Василия Баженова, 1767–1775 годы, Музей архитектуры
Модель Большого Кремлевского дворца. Фрагмент парадного фасада с частью Тронного зала.
Еще один фрагмент парадного фасада Большого Кремлевского дворца.
Модель колокольни Ивана Великого Московского Кремля.
Модель Церкви Двенадцати апостолов Московского Кремля.
Модель колокольни Вознесенского монастыря Московского Кремля.
Модель Старого царского дворца из общей модели Большого Кремлевского дворца.
Хачатуров: Гигантская модель — чудо света — нового Кремля в античном вкусе создавалась Баженовым с 1767 по 1775 год. Это была великая утопия: превратить древний Кремль в республиканский форум с площадями и амфитеатрами для народных собраний. «Готические» древности Кремля Баженов планировал точечно сохранить и поместить в оправу из сотен колоннад во вкусе неоклассицизма. Баженовские мастера вырезали из дерева старые кремлевские постройки, дворцы и соборы, чтобы вставить их в центр нового ансамбля.
Корндорф: По логике Просвещения самое главное — это общая модель Кремлевского дворца, внутри которой Баженов оставил отдельные соборы как островки готического вкуса. А у нас все получается как будто наоборот: мы окружаем неоклассическую модель Кремля Баженова соборами.
Хачатуров: Они очень интересны и современны, напоминают кубофутуристические модули Лентулова или архитектоны Малевича.
Три проекта сеней для Успенского собора Кремля
Василий Баженов, 1773 год, Музей архитектуры
Хачатуров: На выставке мы показываем три проекта сеней Баженова над мощами русских митрополитов. Сени над мощами московских митрополитов Петра, Ионы и Филиппа — это квинтэссенция «нежной готики» Василия Баженова, а проект — это совершенно фантастическая в своей красоте и виртуозности графика. В нем сочетается пластика древнерусских хоромных деталей с «рафинеском» итальянских маньеристических дворцов и щедростью орнаментики барочного театра.
Панорама Царицыно
Василий Баженов, 1776 год, Музей архитектуры
Корндорф: В Музее архитектуры по естественным причинам акцент сделан на архитектуру. Сердце выставки — и наш любимый экспонат — баженовская панорама императорской резиденции Царицыно в три с половиной метра длиной. Это рисунок 1776 года пером, который сделан так подробно, что напоминает ювелирные рисунки Рембрандта, и неслучайно рядом у нас будет висеть рембрандтовская гравюра. Этот рисунок напоминает театральную декорацию барочного театра, такая архитектурная феерия, абсолютно самодостаточная, прекрасная, как графика ренессансных идеальных городов.
Хачатуров: Эта панорама сделана виртуозно до мельчайших деталей — очень редко воспроизводят ее так, чтобы можно было ее внимательно рассмотреть.
Скульптуры и портреты императрицы Екатерины II
ГМЗ «Царицыно», частные коллекции
Хачатуров: Еще одна любимая тема — иконография Екатерины II, которую мы собрали так полно, что удивляются даже сотрудники Музея архитектуры. Как будто это выставка в выставке. Императрица у нас будет представлена в разных амплуа, от матери-защитницы в русском национальном костюме до богини в доспехах Минервы. Мы покажем даже старинную скульптуру из усадьбы Петровское-Разумовское и гравюру, где она заключает мир с Турцией: все падают ниц, а снизошедшие с Олимпа боги ее благословляют. Екатерина будет выступать как такой герой, который путешествует по выставке в разных амплуа и показывает зрителю траекторию движения в этом пространстве.
Корндорф: Главная интрига выставки «Готика Просвещения» — противостояние двух великих людей, императрицы Екатерины и ее архитектора, Василия Баженова, людей, внутренне свободных, честолюбивых и гениально одаренных, готовых с дерзостью настаивать на своей правоте.
Экспонаты раздела «Турнир»
Дмитровский музей, середина XVIII века, частные коллекции, ГМЗ «Царицыно»
Хачатуров: Часть экспозиции, объединенная темой «Турнир», обращает нас к еще одной ипостаси средневекового вкуса века Просвещения: готическое как романическое или романтическое. Романтизм XVII–XVIII веков предполагал обращение к любовной литературе в парижских салонах, а также реконструкцию рыцарских турниров. Так создавался культ страстных чувств, культ Дамы. В России Просвещения этот культ, конечно же, был обращен к Первой Даме мира, императрице Екатерине II. В ее честь была организована знаменитая придворная карусель 1766 года, на которой придворные и фавориты представляли в карнавальном облачении различные народы — «нации». Само слово carrousel происходит от итальянского carro — «колесница».
Портрет архитектора Василия Баженова в кругу семьи
Неизвестный художник, 1780-е годы, Музей архитектуры
Корндорф: Семейный портрет Баженова — единственное достоверное
изображение архитектора. Портретов членов семьи архитектора не сохранилось, мы можем только предполагать, кто изображен рядом с ним. Видимо, справа — супруга Баженова Аграфена Лукинична, одна из его дочерей и мать, слева — тесть Лука Долгов, сын и сестра. Циркуль, раскрытая готовальня, папка с чертежами в руках сына, склянка с тушью и перо, наконец, сам чертеж явно указывают на профессию главного персонажа. Важно, что на портрете нарисованы также часы и попугай. Согласно символике того времени, часы «молча говорят», а попугай без клетки может обозначать вольность и свободу. Баженов действительно обладал редким качеством свободы и смелости творческой мысли, на что, возможно, и намекает изображение попугая.
Скульптура лежащего мопса.
Фрагмент ворот, 1777–1778, Царицыно
Корндорф: Тема масонства была вдохновлена скульптурой мопса, который украшал виноградные ворота в Царицыно. Оказалось, что в XVIII веке была масонская ложа мопса, причем одна из немногих, куда входили дамы. Третьяковская галерея предоставит нам замечательный портрет молодого человека с мопсом, который читает книгу — как символ преданности и мудрости. Во многих странах масонская ложа была запрещена, и орден мопса ее заменял — в таком несколько шутливом виде. Огромное число миниатюрных скульптур было посвящено мопсам — они символизировали орден, а иногда и участвовали в обрядах посвящения. Сотрудники Эрмитажа, например, считают, что их табакерка с мопсом была заказана одним из членов этого ордена на фарфоровом заводе. А у нас масонский кабинет будет украшен различными вещами с одноименной символикой, и мы выставим их в отдельной тайной комнате, как в готической сказке про Гарри Поттера.
Хачатуров: Изображение молодого человека с мопсом и книгой в руках действительно можно трактовать как намек на принадлежность портретируемого к известной в XVIII веке ложе «Орден мопсов» (Mopsorden). Эту ложу, как предполагают исследователи, основал баварский герцог Клемент Август (Clemens August) в 1740 году.
Членство в этом ордене было распространено среди студентов Геттингенского университета. В 1748 году, через 8 лет после основания ордена, его объявили вне закона. Тем не менее некоторые исследователи считают, что «Орден мопсов» просуществовал вплоть до 1907 года.
Образ идеальной греко-готической церкви. Проекты раздела «Храм»
Конец XVIII века, Музей архитектуры, Исторический музей
Хачатуров: Последний зал в Музее архитектуры — это раздел «Храм», где будут показаны проекты греко-готических церквей последней трети XVIII столетия, многие из которых мы увидим впервые.
Корндорф: Поиск идеального образа церкви был универсальным и для России, и для Западной Европы. Идеальная церковь должна сочетать в себе простые благородные формы греческих зданий с конструктивными особенностями дерзких готических соборов. То есть быть одновременно «греко-готической». Античный, греческий, ордер (колонны с капителями) воплощал порядок и гармонию, а конструкции готики давали ощущение пространства и величия.
Проекты конюшенных дворов
Матвей Казаков, 1790-е годы, Музей архитектуры
Хачатуров: Здесь мы снова показываем материал, который раньше не видел никто: это гигантские сооружения в готическом стиле для парадных конюшен. С пирамидами куполов и стрельчатыми бойницами они легко могли бы стать декорациями фантастических блокбастеров нового тысячелетия.
Театральная декорация в «готическом вкусе»
Василий Баженов, 1764 год, Музей архитектуры
Корндорф: Этот рисунок оказывается самым первым опытом обращения к «готическому вкусу» в архитектуре России XVIII века. Рисунок Баженова выполнен карандашом, акварелью и чернилами — и датируется 1764 годом. А рядом с ним в первом зале анфилады Музея архитектуры мы показываем другой акварельный шедевр: выполненный Иваном Ивановым пейзаж с башней-руиной в Царском Селе архитектора Юрия Фельтена. Башня-руина Фельтена была спроектирована в конце 60-х годов XVIII века — и фактически была первым сооружением Санкт-Петербурга в готическом вкусе. Эти два листа, театральная декорация Баженова и нарисованная Иваном Ивановым башня-руина Фельтена, показывают нам начало двух ветвей готического вкуса в России: московской и санкт-петербургской.