Айдан Салахова в Галерее Саатчи: экскурсия по выставке

Дженни Кристенсон (куратор выставки, здесь и далее ее комментарии): Фотография на канве — это самая ранняя работа на выставке. Мы решили показать ее, потому что она была сделана в самом начале цикла о закрытой покрывалом женщине — идее, которой Айдан посвятила уже целое десятилетие. Со стороны работа напоминает черный прямоугольник и может показаться по-модернистски абстрактным произведением, но если подойти к скрытой никабом женщине ближе, то окажется, что ее глаза тускло видны через прорезь в ткани, они как будто бы появляются из темноты.

В этой работе Айдан вспоминает, какие смешанные чувства у нее возникли в то время, когда она носила паранжу в Абу-Даби. С одной стороны, она была удивлена тем чувством силы и безопасности, которое испытала. С другой стороны, она помнит и свое беспокойство — она почувствовала себя практически невидимкой. На мой взгляд, сила этой работы как раз в том, что она демонстрирует, как чувствуют себя женщины и на Западе, и на Востоке, и показывает, как женщины по-разному воспринимаются в качестве сексуальных объектов.

Название работы — «Диана» — напоминает нам о римской богине охоты и луны, которая была также покровительницей деторождения и женщин, несмотря на то что была девственницей. С античных времен Диана изображалась как сильная женская фигура в охотничьем костюме с луком и стрелами — но без мужчины рядом. На более поздних картинах ее можно было увидеть полураздетой, в роли объекта мужской фантазии. Айдан выбирает Диану в качестве темы, но скрывает ее покрывалом — и тем самым предлагает зрителю задуматься о том, что мы привыкли считать женственностью — и как обычно представляют женщин в искусстве.

Эти три покрытые паранджой фигуры стали иконическими для творчества Айдан. Элегантные, упрощенные и таинственные формы сводят идею закрытой паранджой женщины до символа — и играют со всеми сложными ассоциациями, которые связаны у нас с самой идеей паранджи. Как и во всех работах Айдан, политическое высказывание за ними сведено только до проблем феминизма. Эти фигуры намекают на трех богинь арабского мира, которые царствовали в нем до появления пророка Мухаммеда и наступления ислама: Аль-Лат, Аль-Уззу и Манат. Айдан представляет скрытые покрывалом фигуры как проводников и посредников между материальным и духовным миром — и часто говорит в своей работе как о мифической, так и исторической силе женских фигур.

Это загадочная и сильная работа, перед которой зрители сразу же останавливаются. Она была включена в выставку, чтобы напомнить, что Айдан работает не только с исламской религиозной и культурной традицией, но также делает отсылки к христианским мотивам. В этой работе есть и отсылки к классическим византийским работам, и мотивы Возрождения, и визуальная традиция Востока и исламских религиозных текстов. Здесь объединяется история культуры Запада и Востока — и Айдан обращает внимание на то, как был похож опыт женщин в таких разных патриархальных сообществах. Об этой работе особенно интересно размышлять в сегодняшнем мире, где принято акцентировать разницу между исламским Востоком и светским Западом.

«Оранта» адресуется к традиционному христианскому изображению Девы Марии с руками, поднятыми для молитвы. Это изображение можно увидеть в соборе Святой Софии в Киеве — это важный национальный символ. По легенде, город будет оставаться нерушимым, до тех пор пока Дева Мария будет простирать свои руки. В «Оранте» Айдан отделяет этот символический жест рук и обращается к идее женщины как защитницы.

Это сильное выражение философии Айдан, в котором она бросает вызов традиции и заново пытается говорить о том, что представляет собой табу. Здесь она работает с традиционным исламским декоративным орнаментом — геометрическими формами. Традиционные геометрические серии и повторяющиеся паттерны могут быть бесконечно скомбинированы заново — и тем самым отражают духовную реальность божественного, которая противопоставляется привязанной ко времени материальной жизни человеческого существа. Геометрические паттерны обычно связываются с мужественностью и отражают установленный порядок в неизменном мире. Разрушая один из созданных в серии 2015 года орнамент, Айдан наносит удар по общественным устоям, заново пересматривая роль женщин в обществе.

Гранит и книги в серии «Без слов» — это мои любимые работы. Они красивые и торжественные, адресуются к невероятной силе религиозных текстов, которые находят отклик и в сердце, и в уме. Они бессловесны — но тем самым напоминают нам, как часто с этими текстами обращаются неверно. Книги в системе образов Айдан символизируют знание и судьбу. Открытые книги в скульптурной серии «Без слов» напоминают о великих религиозных текстах — Коране, Библии, Новом Завете и Книге Откровений из него. То, что страницы в книге чистые, можно считать отсылкой к работам Дерриды и его теории деконструкции. Значение в языке нестабильно, оно зависит от контекста, оно ничем не закреплено навечно. Поэтому так важно анализировать текст целиком, чтобы понимать, как язык рождает наше представление о мире.

Черный куб представляет собой Каабу, главное место поломничества в сердце важнейшей мечети в Мекке. А цвет камня напоминает о Черном камне, инсталлированном в восточный край Каабы.

В серии фигур женщин под покрывалами эта работа должна стать очень важной. Она отражает то, как женщина в течение долгого времени представлялась в искусстве — глазами мужчины. Здесь же женщина представлена властной, а мужчина безропотно подчиняется ей. Айдан не воображает себе будущего, где женщины властвуют над мужчинами, скорее она просит зрителя подумать о долгих веках нашей культуры, в произведениях которой женщины всегда были представлены на вторых ролях по отношению к мужчинам, и приглашает рассмотреть, как это продолжает влиять на восприятие женщин обществом.

В «Двойственности» (2015) художница противопоставляет стоящую обнаженную фигуру женщины сидящему мужчине, голова которого склонена. Если бы это было конвенциональное произведение европейской традиции, то женщина бы лежала в покорной или привлекающей позе — но здесь женщина выглядит иначе. Она идет вперед, смотрит вперед — и это очевидно для мужчины перед ней. Вне этого произведения мужчина бы рассматривал обнаженную женщину, но что происходит с ним теперь? Он сидит перед ней и смотрит вниз — он боится? Ему стыдно? «Двойственность» выставляется в том же зале, что и «Стена слез», — и пространство становится сильным высказыванием о войне между полами, в то же время высказывая надежду на изменение ситуации в будущем.

Записанный перформанс, снятый в студии Айдан в Москве, показывает мастерство художницы в двух современных медиа — перформансе и видео. Интересно, что работа была представлена на выставке рядом со скульптурой «Любовь» (2013): это объединяет классические медиа (мрамор) и современные (видео), укрепляет связь между прошлым и настоящим, которая проходит через всю работу Айдан.

С одной стороны, видео может быть прочитано как полная смена ролей — посвящение полностью свободной женщине. С другой — поскольку женщины спрятаны под паранджой, то Айдан может попытаться тем самым бросить вызов западным предрассудкам о восточной женщине как угнетаемой и подчиненной. В любом случае эта работа представляет собой одновременно игровой и провокативный комментарий на табуированную тему освобожденного женского желания. В конце видео мужчины остаются лежать на полу с широко раскинутыми руками, и Айдан отделяет одного из них, чтобы создать скульптуру «Любовь»: мужчину, лежащего в форме распятия с паранджой вокруг тела. От этого происходящее меняет свой смысл и предполагает более романтическую интерпретацию любви между мужчиной и женщиной.