Как устроен букинистический магазин и кафе «Академия» от «Подписных изданий» в Петербурге

«Академия» открылась в здании «Нового пассажа» на Литейном проспекте, по соседству с «Подписными изданиями». Восемьдесят лет на этом месте работал магазин «Академкнига», но в прошлом году он закрылся. «Мы представили, как рядом с нами открывается очередной стриптиз-клуб, и встревожились. Делать нечего, поняли мы, будем участвовать в торгах» — написали в аккаунте «Подписных». — «Хотя было сложно и очень дорого, по-другому было никак нельзя».

Команда решила открыть здесь букинистический: ориентир на старые издания стал логичным продолжением работы «Подписных» с подержанными книгами. Все началось с пары стеллажей на втором этаже, где выставлялись старые издания. Их искали у букинистов, выставляли на полки с минимальной наценкой и связывали тех, кто ищет, с теми, кто собирает, оставляя контакты и адреса лавок. Постепенно внутри «Подписных изданий» сформировалась команда, которая начала самостоятельно заниматься сбором книг. Они выезжали в библиотеки и отбирали издания для своих стеллажей, а в день рождения магазина устроили букинистический развал. В Итальянском саду, как на набережной Сены в Париже, прошел фестиваль, где выставлялись лучшие старые книги, сложенные в винтажные деревянные чемоданы.

Отклик людей — и тех, кто приходил за книгами, и тех, кто помогал с поиском и делился своими библиотеками, — еще до открытия «Академии» показал, что интерес к букинистике в городе есть, а домашние библиотеки петербуржцев исчисляются сотнями и тысячами книг.

Магазин открылся с четырьмя стеллажами, а спустя полтора месяца они занимают два зала «Академии» и небольшую часть антресоли. Здесь можно найти книги об искусстве и путешествиях, художественную и детскую литературу, научные и научно-популярные издания, архивные журналы и открытки, а еще книги на иностранных языках, для которых в «Академии» есть отдельный большой стеллаж, что редкость для букинистических магазинов.

Формированием ассортимента занимается команда, курировавшая букинистический отдел «Подписных изданий». Со дня открытия сюда стали приходить люди и предлагать свои библиотеки, в том числе и те, что достались им в наследство — сотрудники выезжают и отсматривают их. А еще они разыскивают несправедливо выброшенные жемчужины в пунктах сбора макулатуры. Новые экземпляры здесь появляются каждый день.

«Личные библиотеки — это как срез на древе со всеми его многочисленными кольцами. Работая с ними, мы просматриваем каждую книгу. В них что‑то отмечают, надписывают, хранят фотографии, и мы всегда пишем владельцам, если что‑то находим внутри.

Через книги чувствуется связь поколений. Они с каждым днем дорожают, и поэтому многие люди не против того, чтобы взять уже прочитанное. Помимо поиска уникальных вещей, малотиражных и редких, есть просто потребность в том или ином издании. Мы очень хотим помогать людям находить книги, которые они давно искали. Мы берем у них контакты и ведем список искомых книг.

Планируем запускать сайт „Академии“, где в том числе будет возможность заполнить форму с поиском книги, которая вас давно интересует. И если ее нет у нас, мы подскажем, где она может быть».

За стеклянной дверью в нескольких шагах от двери «Подписных» находится светлая и просторная «Академия». Интерьером занималось архитектурное бюро Aurore (Aster, René), которое ориентировалось на особенности здания «Нового пассажа».

Архитекторы возвели антресоль, где можно сидеть с едой из кафе, читать или работать с ноутбуком, а «Подписные» и «Академию» соединили высоким проемом. Здесь сохранились исторические профили потолков, латунная фурнитура, металлические переплеты витрины, двери и деревянные окна. Вдоль них расположились несколько столов — сидя, можно рассматривать и интерьер магазина, и вид на Литейный проспект.

Внутри «Академии» среди стеллажей со старыми книгами работает кафе, которое встречает стеклянной витриной с булками и медными подносами с горой сезонных овощей и свежей зелени. Под стать месту, в котором книги обновляются ежедневно, в кафе постоянно варьируется меню. На витрине — малотиражная выпечка от «Подписных булочек», а в еде — упор на завтраки и сезонные продукты. Панцанеллу готовят, выкладывая пышный ломоть тартина на салат из сладких томатов, черешни, козьего сыра и лука-шалота, и смазывают хлеб чесночно-петрушечным маслом (530 р.), зеленый горошек и хрустящую спаржу подают со сливочной бурратой и лимонным маслом (530 р.), а на десерт в круассан, словно в вафельный рожок, сервируют ванильное мороженое (350 р.).

«Формат меню близок к завтракам, но мы старались адаптировать его под целый день. У кухни нет специфики и направления. Это еда, которую мне нравится готовить для людей и есть самому. 90% успеха — хорошие продукты, вокруг которых и строится все меню „Академии“. И обновления, случается, приходят с вдохновением от продукта: к примеру, от сезонных овощей или сыров».

Преемственность и чуткое отношение к вещам и продуктам здесь продолжает винтажная посуда, которую команда разыскивала самостоятельно, номерки из переработанного пластика и стаканы, сделанные из стеклянных бутылок локальным брендом.

Первое издание повести, ставшей классикой во Франции (там она даже включена в школьную программу) о путешествии мальчика Томека в поисках капли воды, дарующей бессмертие, и еще в поисках любви, конечно. Книга была переиздана у нас в 2020 году (правда, тираж уже закончился) с ранее не публиковавшейся частью, рассказывающей ту же историю глазами другого персонажа — девочки Ханны. Здесь же малый, почти квадратный формат, рисованная восковыми мелками обложка с одним из самых ключевых и завораживающих моментов книги, другие иллюстрации и история в ее первозданном виде — и мы, как преданные фанаты переиздания, не смогли удержаться от желания иметь у себя и самое первое.

Второе, что нужно знать о Транстремере, после того что он поэт — Нобелевский лауреат 2011 года, это то, что переводы его стихотворений на бумаге не найти днем с огнем. Два сборника тиражом 1000 экземпляров издательства ОГИ, несколько переводов и публикаций в литературных журналах и переведенный в советское время сборник шведской поэзии, включающий несколько его произведений.

На наш взгляд, стихотворения Транстремера должны быть в каждом доме, особенность и важность его поэзии трудно передать, нужно просто показывать.

Человек осязает мир своим ремеслом, как перчаткой.
В середине дня он делает паузу и кладет перчатки на полку.
И вдруг они начинают расти, разбухают,
Затемняют весь дом изнутри.

Темный дом стоит в центре весенних ветров.
«Помилован, — раздается шепот в темной траве, — помилован».
Бежит мальчишка с невидимой веревкой, косо вздымающейся в небо.
В котором парит, как воздушный змей, что больше предместья, его дерзкая мечта о будущем.

Чуть дальше на север с холма виден бесконечный голубой ковер соснового бора,
где тени облаков
застыли.
Нет, плывут.

Май Митурич родился в мае 1925 года в семье художников. Своего отца, Петра Митурича, он считал наставником в живописи и многое у него перенял. Его мать — художница Вера Хлебникова-Митурич, сестра Велимира Хлебникова. Кстати, именно Май Митурич перевозил захоронение великого поэта из Новгородской области в Москву.

Митурич очень много путешествовал и всегда возвращался с набросками, оттачивая манеру письма. Рисуя и акварели, и гуаши, занимаясь масляной живописью и гравюрами, он сохранял особое видение и отношение с непростым белым цветом, который он часто использовал для своих рисунков — легких и искренних. Если встретите издания Чуковского или Маршака с иллюстрациями Митурича — обязательно посмотрите, это невероятно!

Для Корнея Чуковского американский поэт Уолт Уитмен был настоящим кумиром. Как адепт «уитменианства» Чуковский сделал многое, чтобы песни-гимны великого поэта издавались и переводились в Советском Союзе. Еще в юности встретив на книжном развале книги Уитмена и будучи сражен силой и мощью его поэзии, часть его произведений Корней Иванович перевел сам.

В этом издании он собрал свои любимые переводы стихотворений, а также статьи об Уитмене. Из особенностей издания: иллюстрации к нему сделал Виктор Пивоваров, который был дружен с Чуковским и иллюстрировал его «Тараканище». Он навещал его вместе со своей женой Ириной Пивоваровой в Переделкине, когда Чуковский попросил его об иллюстрациях к «Моему Уитмену». К слову, на некоторых из них можно узнать жену художника Ирину.

Эта антология, с одной стороны, очень объективная: в ней нет выборки поэтов, Константин Кузьминский собрал в нее всех, кого только мог. Великие тексты чередуются с написанными ради шутки или момента, это действительно широкий взгляд на поэтическую эпоху. С другой стороны, она предельно субъективная: Кузьминский постоянно вставляет ремарки, делится слухами о жизни поэтов и своим мнением о них. Издание выглядит основательным и академическим, но на самом деле шутки проскальзывают уже в выходных данных книги, и ее чтение — приглашение на многостраничный междусобойчик поэтической тусовки тех лет.

Если вас интересуют краеведение и архитектура Петербурга, наверняка вы не в первый раз видите имя искусствоведа и исследователя Бориса Кирикова. Но если его труды, изданные в издательстве «Коло», могут похвастаться известностью, то многие работы советского периода остаются непереизданными. Такова, например, книга «Кашин», посвященная древнейшему городу Тверской области, градостроительный облик которого пережил многое за свою долгую историю, но не утратил самобытность. Это первая (и вообще одна из немногих) публикация, которая погружает в историю Кашина, предлагая задуматься о его посещении.

И вновь с вниманием к небольшим тиражам хотим показать роман, который, вопреки ожиданиям издателя, оказался очень востребован и быстро пропал с полок. Это роман американского постмодерниста Марксона, который, на наш взгляд, правдиво и искусно показывает одиночество, разочарование, дефрагментированность сознания, общечеловеческую амнезию и абсурд окружающего мира. Главная героиня просыпается где‑то, где все живое исчезло, а все материальное — осталось, однако осколки человеческой культуры вихрем кружатся в ее воспоминаниях, пытаясь сложиться в единый пазл.