Крах Silicon Valley Bank и Credit Suisse: что это значит и повторится ли кризис 2008 года

В начале марта в США обанкротились несколько крупных банков. 8 марта о ликвидации объявил Silvergate Bank, который работал преимущественно с криптобиржами, компаниями крипторынка и стартапами. Новость вызвала обеспокоенность у инвесторов и вкладчиков, поэтому они стали снимать деньги с депозитов схожих кредитных организаций.

На этом фоне 11 марта разорился специализировавшийся на финансировании стартапов Silicon Valley Bank (SVB). Он занимал 16-е место по объему привлеченных депозитов, 87% из которых не были застрахованы.

Проблемы у SVB привели к коллапсу еще одного банка: 12 марта американские финансовые регуляторы закрыли нью-йоркский Signature Bank, который специализировался на работе с криптовалютой.

Кроме того, крах Silicon Valley Bank спровоцировал обвал котировок акций банков на мировых биржевых торгах. Их рыночная стоимость в США, Европе и Японии уменьшилась на 459 млрд долларов, а снижение на 16% стало самым резким с марта 2020 года.

На фоне новостей цена акций большинства американских банков резко падала, в моменте они теряли до 80% рыночной капитализации. Чтобы охладить панику, биржи были вынуждены несколько раз приостановить торги. Фондовый индекс банковского сектора США терял около 8%: в том числе акции Bank of America — 6,2%, Citigroup — 4,1%, Morgan Stanley — 3,9%. Акции SVB падали более чем на 60%.

После заявления о банкротстве SVB, деньги тысяч инвесторов оказались заморожены. «Я буквально побежала в банк в центре Сиэтла, — рассказала глава компании mPathic Грин Лорд. — Было страшно наблюдать за тем, как сотрудники филиала постепенно осознают, что очень скоро останутся без работы, и все это время пытаются отправить запросы на кассовые чеки».

Издания и соцсети заполонили истории инвесторов, которые чудом успели вывести деньги из банка за день до банкротства, а кто‑то, к счастью, как раз забыл подтвердить перевод на 3,5 млн долларов — практически весь капитал своей компании. Так как обязательному страхованию в США подлежат только депозиты до 250 тыс. долларов, многие переживали, что попросту останутся без возможности продолжать вести бизнес и платить зарплату сотрудникам.

Вскоре власти США объявили, что федеральная резервная система (аналог ЦБ) предоставит лопнувшим банкам финансирование, чтобы они могли в полном объеме исполнить обязательства перед вкладчиками. Те получат доступ к своим деньгам, но акционерам и некоторым держателям необеспеченных долговых обязательств компенсацию не выплатят.

Стоит разделять банковскую систему США и отдельные кредитные организации, отмечает руководитель группы риск-менеджмента «Ингосстраха» Николай Никитенко. Руководство рухнувших банков совершило стратегические просчеты, сделав ставку на долговые ценные бумаги с большим сроком погашения, считает он. Ускорение инфляции в американской экономике вынудило ФРС ужесточить денежно-кредитную политику, что привело к обесценению долговых ценных бумаг на балансе банка, в свою очередь, стартапы — главные клиенты SVB стали забирать деньги с депозитов.

Дело в том, что при росте ключевой ставки новые выпуски облигаций также имеют более высокий процент, то есть становятся более привлекательными для инвесторов, а старые выпуски с более низким процентным доходом дешевеют. К тому же должны расти и ставки по вкладам. То есть клиентам становится выгодно забирать деньги со старых депозитов под низкий процент и перекладывать их на новые счета под более высокий.

После экстраординарного оттока средств руководство банка объявило о дополнительной эмиссииВ результате допэмиссии доля каждого текущего инвестора в компании уменьшается, поэтому она, как правило, воспринимается держателями акций негативно. акций, чтобы привлечь новые деньги и компенсировать потери. В результате инвесторы начали распродавать ценные бумаги, а их стоимость стала резко падать. Аналогичной стратегии придерживался и Silvergate Bank, ориентированный на рынок криптовалюты.

Произошедшее держит мировой банковский сектор в напряжении, однако говорить о масштабном кризисе пока преждевременно, говорит основатель Anderida Financial Group Алексей Тараповский. Лопнувшие банки по объему депозитов занимали не первые строчки. Кроме того, профессиональные инвесторы знали о проблемах, которые испытывали кредитные организации уже несколько лет, что было видно по отчетности. Поэтому их коллапс нельзя назвать неожиданным, полагает аналитик.

Тем не менее рост процентных ставок после длительного периода мягкой денежно-кредитной политики — негативный сигнал для всех банков, так как им приходится нести убытки по ранее выданным дешевым кредитам, а самим кредитоваться по более высоким ставкам. Дополнительное давление оказывает необходимость поднимать ставки по депозитам.

Европейские власти утверждают, что прямого воздействия американская банковская система не окажет прямого воздействия на европейскую. В то же время на фоне новостей из США акции швейцарского Credit Suisse падали на 25%, торгуясь у исторического минимума, французского Societe Generale — на 5,6%, немецкого Deutsche Bank AG — на 7,2%.

Из‑за паники на рынках первый и вовсе оказался на пороге банкротства. Один из крупнейших и старейших банков Швейцарии начал испытывать серьезные проблемы еще осенью 2022 года. К октябрю стоимость пятилетней страховки от дефолта (кредитно-дефолтные свопы, CDS) Credit Suisse достигла рекордного значения на фоне опасений инвесторов по поводу устойчивости его бизнеса. Тогда рынок оценивал примерно в 23% вероятность дефолта по его долговым обязательствам в течение ближайших пяти лет. Капитализация рухнула более чем на 60%. Кроме того, пока ведущие банки мира наращивали прибыль, Credit Suisse весь год показывал убытки.

После крушения американского SVB швейцарский банк первым в Европе оказался в зоне риска. Сначала кредитная организация заявила, что займет у Национального банка Швейцарии (НБШ) до 50 млрд швейцарских франков (примерно 53,7 млрд долларов), чтобы справиться с возникшими трудностями. Но 20 марта стало известно, что другой швейцарский банк — UBS — при поддержке НБШ и правительства страны поглотит Credit Suisse за 3,2 млрд долларов, чтобы предотвратить усугубление кризиса и обеспечить финансовую стабильность.

Societe Generale и Deutsche Bank AG хотя и оказались под давлением, пока остаются устойчивыми. Изменение рыночных котировок в моменте не всегда отражает реальное состояние банка, так как на громких новостях часто начинают активизироваться спекулянты. Поэтому не стоит ожидать скорого краха системообразующих европейских банков, считает Никитенко.

«Учитывая все сложности мировой финансовой системы в последние годы, у европейских банков сформировался ряд определенных финансовых дыр, которые им приходится „латать“ заемными средствами. Объективно говоря, перспективы [Societe Generale и Deutsche Bank] не отличаются большим позитивом, но стоит помнить, что это крупные системообразующие банки и они всегда могут рассчитывать на ЕЦБ [Европейский Центробанк], который, скорее всего, не даст им рухнуть», — полагает он.

Когда Европа выходила из кризиса 2008 года, ЕЦБ активно применял следующую схему: он выкупал на свой баланс проблемные активы у банков, которые столкнулись с трудностями, при этом снижал процентные ставки. Таким образом, кредитные организации избавлялись от непосильного долгового бремени и получали возможность брать дешевые кредиты, чтобы покрывать возникшие убытки. Но на тот момент в Европе была низкая инфляция, которая позволяла ЕЦБ вести сверхмягкуюС июля 2012-го по сентябрь 2022-го ключевая ставка ЕЦБ была ниже 1%. денежную политику и забирать на свой баланс долги коммерческих банков.

К тому же с марта 2015 года по декабрь 2018 года ЕЦБ проводил программу количественного смягчения (Quantitative Easing, QE), которая заключалась в выкупе гособлигаций стран еврозоны. Это позволяло снизить число долговых и бюджетных проблем отдельных государств. Программа обошлась европейскому регулятору в 2,6 трлн евро.

По словам главы ЕЦБ Кристин Лагард, у Европы на текущий момент есть необходимый инструментарий, чтобы избежать кризиса, как в 2008 году. К тому же европейский банковский сектор сейчас находится в гораздо более сильной позиции, подчеркнула она.

Европейские банки работают в более жестких требованиях к капиталу, в том числе благодаря опыту кризиса 2008 года, отмечает Никитенко. Поэтому кризис банковской системы США, скорее всего, будет иметь ограниченное влияние на Европу, которая сможет сохранить устойчивость, добавляет он.

На этом фоне в 2008–2013 годах совокупный объем капитала банков еврозоны увеличился на 225 млрд евро, и еще 275 млрд евро было предоставлено правительствами проблемных стран в качестве экстренной помощи слабым кредитным организациям. В совокупности эта сумма эквивалентна 5% ВВП стран еврозоны.

Кроме того, после 2014 года в ЕС учредили Совет по надзору, в который входят члены правления ЕЦБ. Таким образом, в ЕС появилась единая система банковского страхования и надзора. До этого каждая страна управляла банковским сектором по своему усмотрению.

Прямого влияния на экономику России турбулентность на западных финрынках не окажет, считает глава ЦБ Эльвира Набиуллина. При этом напряженная ситуация в банковском секторе США увеличивает риски рецессии для мировой экономики, заметила она, что может привести к снижению спроса на отечественные экспортные товары и, следовательно, дополнительному росту цен.

Тем не менее влияние будет небольшим, так как западные санкции ограничили взаимодействие между российской, американской и европейской банковскими системами. Сейчас большинство банков в стране не являются контрагентами американских и европейских кредитных организаций, а движение иностранного капитала ограничено с начала прошлого года. То есть резкого оттока иностранных денег из страны не будет. А это главный фактор, который в предыдущие кризисы сильно влиял на российскую экономику и курс рубля.

Никитенко также считает, что санкции, финансовые и экономические ограничения снижают негативный эффект для страны от возможного мирового кризиса. Тем не менее Россия остается частью мировой экономической системы, и резкие изменения в отдельных ее сегментах не могут не затронуть и российские банки, отмечает он. «Часть их активов находится в европейской и американской валютах и ценных бумагах, — добавляет эксперт. — Конечно, это не может не повлиять на российскую банковскую систему. Однако возможный негативный эффект от мирового кризиса будет несколько ниже, чем мог бы быть».

Влияние событий в США на российский финансовый сектор будет минимальным, считает Тараповский. Хотя на новостях из США и Европы акции российского банковского сектора подверглись волатильности, через некоторое время ситуация стабилизировалась.

Банки можно сравнить с кровеносной системой для экономики. Через них проходят все торговые операции, распределяются денежные потоки, размещаются деньги на хранение. Когда в банке происходит сбой, он по цепочке передается всем его клиентам — будь то частное лицо или крупная организация. В основном к краху приводит паника: когда появляются новости о трудностях у банка, вкладчики и держатели его облигаций начинают снимать свои средства с депозитов и требовать погашения облигационного долга. Традиционно банк в такой ситуации не может удовлетворить запрос клиентов на выдачу слишком большого объема денег, так как в основном все средства распределены в различных инструментах.

Нарушение в «кровеносной системе», в свою очередь, влечет более серьезные последствия для экономики: проблемы начинают испытывать крупные клиенты банков — например, промышленные производства и компании из сектора услуг. Это происходит из‑за сложностей с кредитованием, потери депозитных средств, остановки расчетов с контрагентами. Так запускается волна глобального экономического кризиса.