В метро чаще досматривают мужчин и пассажиров с большими сумками? Проверяет «Афиша Daily»

Не знаем, как вас, а нас уже долгое время мучал вопрос: почему в метро досматривают только мужчин, людей определенной внешности и пассажиров с чемоданами (запрещенные к провозу предметы помещаются и в менее габаритные ноши)?

В то же время доказательств для таких заявлений у нас не было, а пресс-служба Московского метрополитена вряд ли бы рассказала все начистоту. Поэтому мы решили провести эксперимент: по очереди проехать на метро и МЦК с рюкзаком и чемоданом. И поделиться своим опытом.

«За все время, что я живу в Москве, в метро меня останавливали лишь однажды. Я возвращалась домой из салона со свежепокрашенной головой красно-оранжевых оттенков. Молодой сотрудник службы безопасности попросил меня снять небольшой рюкзак, положил его в специальную камеру, начал комментировать мой яркий цвет волос и расспрашивать «куда я такая красивая собираюсь». Никакого особенного внимания к моему багажу стандартных для сумки размеров, разумеется, не было.

Схватив наш чемодан для эксперимента, я подозревала, что меня остановят во второй раз. Все-таки такая ноша бросается в глаза, хотя, по сути, не выглядит необычно или подозрительно. Зайдя в метро, я увидела сотрудника, который пристально рассмотрел меня издалека, сделал пару шагов в мою сторону, а потом занялся дальше своими делами. Это был максимум внимания ко мне и моему чемодану в ту поездку.

В следующий раз ситуация повторилась — полный игнор».

Результат: за две поездки чемодан не проверили ни разу.

«Сколько лет ездил в метро, никогда не был целью номер один или даже два для сотрудников зоны досмотра — хотя за спиной в 99% случаев был рюкзак. В ходе эксперимента ситуация не сильно изменилась.

С чемоданом я входил на три станции метро и еще одну МЦК, и только в последнем случае мне пришлось поставить багаж на ленту сканирования. По сравнению с МЦК, в метро не такие жесткие правила проверки, поэтому на мой чемодан обратили внимание лишь однажды — на моей «домашней» станции, с которой я стартую почти ежедневно. И то просто на ходу «кинули палку» — просканировали ручным металлодетектором. В остальные разы мне удавалось беспрепятственно проходить к эскалаторам».

Результат: чемодан проверили два раза за четыре поездки.

«Меня никогда не досматривают в метро. И это не преувеличение. Поэтому, когда в первый день эксперимента сотрудник службы безопасности на ходу провел по пустому чемодану металлодетектором, я сильно удивилась.

В следующий раз на той же станции, когда дежурные поменялись, я остановилась в зоне досмотра и посмотрела сотруднику службы безопасности в глаза, как бы говоря: «Ну давай, чувак!» Мужчина демонстративно отвернулся».

Результат: за две поездки чемодан проверили один раз.

«Я проходил в метро с огромным чемоданом три раза: один раз поздно ночью, и два — в первой половине дня.

Зайдя в вестибюль метро ночью, я медленно прошел к эскалаторам, остановился у них и поставил чемодан — все ради того, чтобы сотрудники метро успели ко мне подойти для проверки. Но они даже не посмотрели в мою сторону и продолжили болтать друг с другом. Впрочем, неудивительно: обычно на этой станции меня проверяют редко, наверное, раз в две недели.

На следующий день я побывал на двух станциях метро. На первой меня попросили положить на ленту и чемодан, и мой рюкзак. А на второй (Кольцевой линии) — на мои сумки не обратили внимания».

Результат: чемодан проверили один раз за три поездки.

«Меня останавливают в метро только с чемоданом. Обычно я хожу с маленькой сумкой для важных вещей (в ней — кошелек, паспорт, телефон) и холщовой — для контейнера с едой и ежедневника. Но даже когда иду с рюкзаком, сотрудники службы проверки не обращают на меня никакого внимания.

Я дважды спускалась в метро с чемоданом, и оба раза меня остановили для досмотра. В первый я честно призналась сотруднику службы безопасности, что чемодан пуст. Тогда он попросил меня его открыть, сказав, что это быстрее, чем сканирование в камере. Но после того, как я в поисках нужного замка с легкостью перевернула чемодан, мужчина улыбнулся и сказал: «Можете не открывать». Видимо, поверил, что чемодан пустой. Стоит сказать, что в обе проверки сотрудники общались со мной вежливо, по-доброму и благодарили за «содействие». Это, конечно, приятно».

Результат: чемодан проверили два раза за две поездки.

«Я, как и Рома, в 99% случаев при выходе из дома цепляю на спину рюкзак, а в последнее время в пару к нему добавилась поясная сумка. Несмотря на такой заманчивый набор, останавливают меня крайне редко.

Свой эксперимент с чемоданом я начал от «Домодедовской», двигаясь от станции к станции выше по ветке. На первой же меня остановил мужчина, который с щуром подозрения выдавил из себя: «Подождите-подождите! Он у вас пустой, что ли?» Ответил: «Почти. Я просто сильный!» Парировал: «То-то я смотрю, вы его легко несете», — и провел вокруг него своим магическим щупом.

На «Орехово» и «Царицыно» все повторилось: меня останавливали, вежливо просили уделить несколько секунд — менялись только способы досмотра. К щупу добавились просвечивающая установка и металлоискатель. Чем сотрудники метрополитена руководствуются при выборе конкретного устройства для проверки — загадка. Итог: три из трех. Well done, служба безопасности!»

Результат: чемодан проверили три раза за три поездки.

«Я всегда хожу с объемным рюкзаком, в котором нашу компьютер, ежедневник, книгу и кучу других мелочей (о некоторых даже не подозреваю до поры до времени). Для редакционного эксперимента мне выдали еще один рюкзак, даже побольше моего. Навьюченная сумками, как ослик, я спускалась в метро трижды, но меня ни разу не остановили. В самом конце эксперимента я даже вернулась на станцию, из которой только что вышла, и начала вести себя «подозрительно»: ходила взад-вперед, изучала объявления, маячила перед охранниками. Но безрезультатно — на меня так и не обратили внимание.

Каждое утро я спускаюсь в метро с мужем, и его рюкзак почти всегда сканируют плоским ручным детектором, а иногда просят положить ношу на ленту. Мой рюкзак проверяют очень редко и только когда я иду одна, причем делают это исподтишка.

Нормально досматривали мой рюкзак лишь однажды: я общалась на улице по телефону, замерзла и зашла в вестибюль метро. Нарезала круги и долго разговаривала, а когда закончила, решила спуститься вниз. Тогда меня остановил мужчина и, улыбаясь, попросил положить на ленту рюкзак. Я уточнила, не потому ли это, что я тут долго ходила. Он ответил: «Да, поэтому, но вы не обижайтесь, людей в это время мало».

Результат: рюкзак не проверили ни разу за четыре поездки.

«С рюкзаком я проехал по тому же маршруту, что и с чемоданом, но меня ни разу не остановили. Хотя обычно мой рюкзак досматривают почти каждый день — просят положить его на ленту».

Результат: рюкзак не проверили ни разу за три поездки.

«С рюкзаком, как и с чемоданом, я дважды заходила в метро. И оба раза целенаправленно старалась попасть в зону видимости сотрудников. При этом в первом случае несла рюкзак за спиной, во втором — демонстративно держала в руке. Но никто меня так и не остановил».

Результат: за две поездки рюкзак ни разу не проверили.

«Эксперимент с рюкзаком получился менее интересным. Меня никто не останавливал и не просил пройти процедуру досмотра. А жаль».

Результат: рюкзак ни разу не проверили за три поездки.

«В этом эксперименте мне достался рюкзак. И рассказ мой, увы, будет кратким. Особенно интересовала работников метро я в последний раз лет десять назад при попытке прокатиться зайцем. Еще привлекала внимание кофром со штативом.

Я часто хожу с тоутом или рюкзаком (причем более объемным, чем мне дали на время эксперимента), и никто меня никогда не останавливает. Видать, лицо у меня вовсе не подозрительное, и никто обо мне никому не сообщает. Так произошло и во время эксперимента на одной из станций московского метро.

Что касается МЦК, то тут я всегда послушно кладу любую тару на ленту, не дожидаясь приглашения. И когда я в этот раз с невозмутимым лицом попыталась пройти на своей станции Центрального кольца, неся рюкзак, мужчина с пышными усами таки перекрестил меня металлодетектором».

Результат: рюкзак проверили один раз (на МЦК) за две поездки.

«Путешествия с рюкзаком выпали на выходные и получились куда разнообразнее. Сначала я почти с тем же результатом повторил «чемоданный» маршрут. Единственным исключением стало то, что на «домашней» станции рюкзак не проверили даже с помощью металлодетектора. Всего же за два дня я шесть раз входил на станции метро с рюкзаком и ни разу не удостоился внимания службы безопасности».

Результат: за шесть поездок рюкзак не проверили ни разу.

По результатам эксперимента получается, что пассажиров с габаритными сумками проверяют чаще, чем с маленькими или без них. А разницы в количестве досмотров мужчин и женщин практически нет. Хотя наши наблюдения подсказывают обратное.

Кристина Сафонова: «Я довольно часто беру на работу ноутбук. И как раз в рюкзаке, который участвовал в эксперименте. Меня не останавливают никогда — даже на станции МЦК, с которой во время эксперимента ездила Нина. Но стоит отдать рюкзак мужу, как его сразу же просят пройти на досмотр.

По моим наблюдениям, подозрения у службы безопасности вызывают практически все мужчины: молодые и в возрасте, светловолосые и среднеазиатской внешности, с большими рюкзаками и невзрачными дипломатами. При этом я не разу не видела, чтобы проверяли женщину с рюкзаком (а таких немало). Не понимаю, когда принадлежность к определенному гендеру стала главным признаком угрозы».

Егор Беляков: «Заметил, что чуть ли не самый главный повод для проверки — поведение. Если ты никуда не торопишься, идешь медленно и расслабленно, смотришь сотруднику службы контроля влюбленно в глаза, то тебя остановят. Если уверен в своих действиях, смотришь под ноги или куда-то сквозь, то легко минуешь людей в форме и спокойно прошмыгнешь через турникет.

При этом я часто наблюдаю картину, как в оживленных местах, вроде Курского вокзала, где досмотр действительно важен, на входе в метро работает всего один человек. Он просит всех людей с большими сумками положить ношу на ленту — в итоге образуется пробка, а досмотр становится формальностью, так как на монитор установки сотрудник попросту не успевает смотреть».

Дарья Благова: «В охране метро работают такие же люди, как и везде, так что было бы странно ожидать от них особой широты взглядов. Не вижу ничего удивительного в том, что проверяют в основном мужчин, особенно темноволосых, особенно небогато одетых — я постоянно вижу, как их останавливают и просят то открыть сумку, то показать паспорт.

За восемь лет жизни в Москве у меня, например, ни разу не спросили регистрацию, хотя она была не всегда. В общем, мне, блондинке славянской внешности, судя по всему, не угрожают никакие проверки. И это меня беспокоит по многим причинам».

Рома Бобылев: «По моим наблюдениям, в метро чаще всего проверяют, конечно, мужчин. Размер багажа при этом, кажется, никак не коррелируется с тем, на кого падает выбор сотрудников подземки. Мне пришлось потратить несколько минут, чтобы вспомнить, когда я в последний раз видел, чтобы досматривали вещи женщин. Вспомнил! Было такое!»

Лизавета Шатурова: «До эксперимента я была свидетелем примерно пяти проверок рюкзаков моих друзей-мужчин, но не помню ни одной проверки даже больших сумок моих подруг».

Николай Удинцев: «Мне показалось, что проверки зависят от смены, которая дежурит. И от места, где стоит сотрудник службы безопасности: если он отошел в сторону, то вряд ли побежит ко мне, чтобы досмотреть сумку.

Девушек, как мне кажется, проверяют реже. Возможно, это связано с тем, что они не так часто, как парни, носят объемные рюкзаки. Например, была ситуация, когда сотрудники метро попросили парня и двух девчонок положить свою рюкзаки на ленту, но не обратили внимания на девушку, которая шла с сумкой на плече.

С другой стороны, один раз мы с подругой зашли в метро почти с одинаковыми рюкзаками. Меня попросили положить его на ленту, а подруге сказали, что ей класть свой не нужно».

Понятно, что выборка у нашего эксперимента недостаточная, чтобы однозначно приходить к каким-то выводам. Поэтому мы попросили пресс-службу метрополитена ответить на главные вопросы о работе службы безопасности. Вот, что из этого вышло.

— По какому принципу сотрудники метро и МЦК решают, кого из пассажиров останавливать для дополнительной проверки? Чем они при этом руководствуются: внешним видом пассажира, его полом, размером сумки?

— Действующая система безопасности московского метрополитена — одна из самых совершенных. Досмотр на входе в метро проходят в той или иной форме абсолютно все пассажиры. Некоторым уделяется более пристальное внимание. Например, пассажирам с крупногабаритным багажом или тем, на кого срабатывают наши технические устройства. Есть и другие критерии, по которым мы принимаем решение о дополнительной проверке (какие именно критерии, в пресс-службе не уточнили. — Прим. ред.).

— Проходят ли сотрудники службы безопасности дополнительную подготовку перед началом работы? Если да, то что она в себя включает?

— Все сотрудники службы безопасности перед тем, как начать работу на станциях, проходят специальное обучение в нашем Учебном центре подготовки и повышения квалификации сил обеспечения транспортной безопасности.

Подготовка включает в себя как общие знания о принципах работы Московского метрополитена, так и специальные знания, необходимые для обеспечения безопасности пассажиров (о каких специальных знаниях идет речь, в пресс-службе не уточнили. — Прим. ред.).

— Правда ли, что на входе в метро чаще всего проверяют мужчин, пассажиров с кавказской, азиатской и восточной внешностью? С чем это связано?

— Мы не ведем статистики досмотров по половой или национальной принадлежности. Сотрудники службы безопасности на входе в вестибюли станций внимательно наблюдают за входящими пассажирами и визуально оценивают каждого. Приглашение пройти дополнительный досмотр пассажиры получают вне зависимости от расы, вероисповедания или пола.

Всем известно, что даже внешне самый безобидный человек может совершить серьезное правонарушение. Мы просим москвичей с пониманием относиться к досмотрам. Проверка занимает всего несколько минут и помогает всесторонне защитить пассажиров.

— На МЦК проверки проводят тщательнее, чем в метрополитене? С чем это связано?

— Мы одинаково ответственно и внимательно подходим к проверкам как в метро, так и на МЦК.

— От чего зависит выбор устройства для проверки пассажира?

— В целях безопасности мы не можем раскрыть данные о том, чем руководствуются сотрудники службы безопасности при выборе того или иного устройства для проверки пассажиров.

— Что именно ищут сотрудники во время досмотра?

— Запрещенные к провозу предметы. С полным перечнем этих предметов можно ознакомиться на нашем сайте.

— Можете поделиться результатами, которых удалось достичь благодаря введению повсеместной проверки в метро и на МЦК?

— Метро становится безопаснее. С тех пор, как мы ввели досмотр (с 2015 года), количество уголовных правонарушений в метро снизилось в 2 раза, а административных — в 2,2 раза.

Досмотры работают на опережение: мы помогаем правоохранительным органам не допускать опасных ситуаций на транспорте, выявить нарушителей заранее. Так, за 2017–2018 годы мы выявили более полумиллиона запрещенных и опасных предметов у наших пассажиров, а правоохранительные органы возбудили 14 уголовных дел и составили 132 административных протокола по нашим материалам.

— В метро просят сообщать о подозрительных пассажирах и предметах. Если говорить о людях, то как понять, что рядом человек, вызывающий подозрения?

— Московский метрополитен создал одну из самых современных систем транспортной безопасности. Ее модернизация максимально направлена на снижение количества ситуаций, представляющих опасность для наших пассажиров. У нас уже установлено более 18 тысяч камер, информация с которых поступает специалистам. Они могут оперативно оценить ситуацию и принять решение о дальнейших действиях.

Несмотря на действующую систему, мы очень признательны горожанам, которые сообщают о подозрительных предметах или о случаях нарушения общественного порядка. Передать эту информацию можно сотрудникам полиции, работникам службы безопасности, дежурным по станции, а также через колонны экстренного вызова, которые установлены на каждой станции (признаки подозрительного попутчика в пресс-службе не сообщили. — Прим. ред.).