Французская актриса о московской легкости бытия и отсутствии легкого секса

Чем занимается: актриса, музыкант и диск-жокей
Откуда приехала: Париж, Франция

«Моя мама — русская, папа — француз. Я родилась в Москве, потом мы уехали во Францию, что казалось логичным: там точно жить было лучше, чем в Союзе. Я часто возвращалась в СССР, проводила лето на даче у бабушки. Потом стала серьезно заниматься фигурным катанием и время от времени приезжала сюда на сборы. Когда папа получил работу в Москве, он купил здесь квартиру. В тот момент таким же логичным показалось вернуться: школа русская, есть где жить. Так и вышло, что 20 лет назад я переехала в Россию.

Никакого шока у меня не было: с чего бы? Я же часто приезжала сюда. Ориентиром состояния дел для меня была цена на сникерс: так своим детским умом я понимала, что происходит со страной. Единственное, что вызвало шок, — так это русская зима. От нее я слегка офигела. Но лень победила: как только представила, что нужно снова собирать чемоданы, решила остаться в России. Зимой жить в городе становится сложнее в сто раз. И никто не продумал, как облегчить жизнь. Можно было бы, например, устроить крытые детские площадки в каждом районе: когда мой ребенок был маленький, я просто не представляла, куда с ним пойти.

Но я отвлеклась. В общем, я приехала в Москву в конце 90-х и поняла, что фигурное катание мне порядком надоело. Родители не настаивали и разрешили мне делать, что я хочу. А я хотела стать актрисой. Моя мама — композитор, раньше она писала музыку для номеров фигуристов, а тут ее позвали работать в РАМТ. Как-то она пришла и сказала мне, что худрук театра Бородин набирает курс, — и предложила мне ему показаться. В итоге я ему понравилась, поступила в ГИТИС и благополучно его закончила.

Сникерс стоил 18 рублей, и все в целом было устроено совершенно иначе. Помню, как все было очень сложно найти — еду, хорошую одежду, офис нужной компании, но я полюбила этот квест. А еще все веселились до утра: я рассказывала своим друзьям во Франции про московских неутомимых тусовщиков, у которых столько энергии. И меня с подозрением спрашивали, в какие же клубы я ходила. Только год назад я поняла, что самые безумные тусовщики того времени постоянно сидели на наркотиках. Смешно, но я полагала, что это в характере русских людей — невероятная стойкость и позитив. Хотя эти качества действительно вам присущи.

Серость и борьба — вот что запомнилось от той эпохи. Помню, как купила воду в магазине и попросила вместо теплой дать бутылочку из холодильника, а продавщица посмотрела мне в глаза и тихонечко сказала «сучка». А я всего-то попросила воды! Это сводило меня с ума. Со временем я, конечно, привыкла к вашей суровости, к некрасивым и грязным улицам, к озлобленным лицам. Помню рынки и картонные прилавки, металлические урны, похожие на очень уставшего робота R2-D2, из которых мусор сыпался вокруг… Или пропахшие курицей подъезды с мусоропроводами. Да, в Париже с городской эстетикой получше, но было бы бредом выбирать страну только по красоте урн. Если не можешь терпеть — уезжай. Я вот могу жить и с некрасивыми урнами.

Что я получаю здесь взамен? Все просто: свободу. Это удивительное ощущение — кажется, в Москве все возможно, что твоя жизнь может измениться в любой момент, и в хорошем, и в плохом смысле. Я подсела на этот драйв, хотя стала диким параноиком из-за тотальной непредсказуемости и недоверия. Да, завтра твои деньги превратятся в ничто, потому что доллар вырастет в пять раз, твой дом могут снести, но при этом в любой момент твоя жизнь может измениться в лучшую сторону — просто оттого, что здесь так много энергии.

Как только уезжаю из Москвы, сразу начинаю скучать по людям, ритму, событиям. По тому, как все легко: «Алло, ты где? Там весело? Сейчас приеду». Здесь нет понедельника, среды и воскресенья — каждый день как последний. Эта легкость бытия просто опьяняет. Конечно, в Европе во много раз легче живется: во Франции матерям-одиночкам государство платит 1000 евро в месяц, а здесь ты сама за себя. Но, может быть, из-за этого отношения между людьми намного теснее. Они по-другому чувствуют себя, свою семью. В Москве ты не можешь надеяться ни на государство, ни на полицейских — у тебя есть только друзья.

Я рада, что выросла во Франции — там было безопаснее, — хотя и пропустила 1990-е. Впрочем, Москва и сегодня несется как ракета: только вчера кругом были баннеры и наружная реклама, а сегодня ничего нет. Все меняется быстро, и никто не советуется с людьми. Этого я, правда, не понимаю. Может быть, во мне говорит мой оппозиционный дух, но я считаю, если ты решаешь городские проблемы, то должен любить людей и заслужить их доверие. Если призываешь пересесть на велосипеды, то, будь другом, сам катайся на велике. А здесь я не вижу любви. И еще ужасно боюсь милиционеров: они какие-то злые все. Только в метро ставят милых, а так хотелось бы встретить на улице дядю Степу! И чтобы полицейский тебя охранял, как в советских книжках.

Я не понимаю, откуда в городе взялись князь Владимир и памятник Калашникову, — просто какой-то сюр. Как будто властям просто была интересна реакция горожан: ну вот что мы на это скажем? Я уверена, что всегда были недовольные, но именно наше поколение вышло на Сахарова и Болотную. Я восхищаюсь теми, кто протестует на свой страх и риск. Все знают, что выходить на митинги можно, но, с другой стороны, лучше не надо — никаких гарантий безопасности. Я это воспринимаю как правила игры в России: странно в Индии жаловаться на качество воды или требовать отменить касты. Хотя, конечно, хочется верить, что эти пузатые начальники не навечно и их дети будут разумнее.

Или вот еще: телеканал «Моя планета», вместе с которым мы снимаем серию фильмов «Сесиль в Стране чудес», попросил меня рассказать о русских курьезах. Я выдала целый список — с налетом юмора, совсем необидный. В ответ пришла уйма злобных комментариев. Один человек напомнил про то, что русские победили в Сталинградской битве, и советовал не забывать об этом никогда! А на мое удивление от окрошки — ей-богу, суп со спрайтом, такой придумать можно только на пьяную голову — напомнили, что французы лопают лягушек. Такое ощущение, что любое упоминание России иностранцами — это унижение. Вы такие чувствительные, и этот комплекс был тут всегда.

Жизнь в Москве ощутимо дешевле: налоги меньше, есть вне дома не сильно дороже, чем готовить самому. С другой стороны, не хватает качественной еды и маленьких магазинчиков. Ваши исконно русские сыры, конечно, лютые: надо просто ненавидеть людей, чтобы такое придумывать. Хорошо, что после санкций появилась новая волна сыров, которые нормально плавятся и текут и хорошо пахнут, — вот я их покупаю.

Иностранцы, никогда не бывавшие в вашей стране, переживают, что на любой улице их тут обворуют или зарежут в подворотне. Первые пару дней они носят рюкзак спереди, а потом расслабляются. Почему так? Виноваты пресловутые клише, да и офис туризма России неважно работает за границей. Чего я больше всего не понимаю, так это ситуации с внутренним туризмом. Почему дешевле поехать в Турцию, чем на Алтай? Билет стоит целых 30 000! Просто позор. А ведь там жутко круто: палатки, квадроциклы — никакая Турция не нужна!

Я сама крашу брови, но количество броу-баров в Москве меня озадачивает. Интересно, кто придумал, что всем нужно заниматься своими бровями? И что будет дальше? Косметика для кончика носа? Для него будет специальный хайлайтер?

Как бы то ни было, у русских женщин одного не отнять: они умеют быть нарядными и сексуальными. Русская женщина должна быть всегда вкусненькой как конфетка. И как вы это делаете? Как умудряетесь ходить с безупречным маникюром? Рано или поздно я ломаю ноготь, а вы вот бегаете зимой на каблуках по снегу. Отсюда популярность русского цирка во всем мире: вы самоидентифицируете себя как акробатов. У русской женщины все должно быть идеально и чисто, она такая прекрасная — с щечками — и даже вечером будет без единого пятна. Француженки считают, что их усилия никто не должен видеть. Как будто ты проснулась, чихнула и вышла вот такая на улицу.

А еще в Москве совершенно бессмыслен «Тиндер». В Париже иначе: флиртуется легко, классно и непринужденно. В Москве я, может, и мечтала бы с кем-то познакомиться в клубе, чтобы банально перепихнуться, но это немыслимо! И никогда такого не было. Ни разу неизвестный парень на дискотеке меня не звал к себе! Может, потому, что я всех везде знаю в Москве (а если не знаю, то на это есть причины).

Я бы и мечтала встретить того самого таинственного незнакомца, но понимаю, что у меня гораздо больше шансов напиться со старым приятелем и осознать, что вы безумно нравитесь друг другу. Может, потому что русские мужчины не ищут проблем? Чуть что — и вы женитесь, тут это быстро происходит. Во Франции построить отношения — отдельный геморрой. А еще мужчины и женщины в России больше зависят друг от друга, больше времени проводят вместе. И нет такого, чтобы у нее был свой круг, у него — свой».

Страничка телешоу Сесиль Плеже на канале «Моя планета».