Вы не знаете, где находится реальный Китай-город!

Есть такое, например, предложение: называть Китай-городом любое средоточение модных распивочных, учредить Китай-город замоскворецкий, арбатский и так далее. Либо вернуться наконец к устоявшемуся положению имен, потому что нет больше сил терпеть эту топографическую вакханалию. Я вам, юные друзья, сейчас такое умное скажу, что вы, возможно, не поверите: Китай-город не там, где кафе «Жан-Жак», бар «Ламберджек» и приснопамятная «Солянка». Он вообще в противоположной стороне — там, где бургерная «Фарш», ГУМ и купола Василия Блаженного.

Не первый год пресса, а следом иные москвичи и гости столицы упрямо называют Китай-городом Маросейку, Покровку, Солянку, Хитровку, а иначе говоря, Ивановскую горку, находящуюся ровно напротив фактического Китай-города, за его пределами. Если человек по правде запад от востока отличить не может, то это называют топографическим кретинизмом. А сознательно путать вековечные ориентиры — это, вероятно, уже топографический вандализм.

Я, мы — наше поколение коллег-краеведов — хотим знать, в чьи руки перейдет воздвигнутое нами здание. Пятнадцать лет я прозябал на нивах просвещения (например, вот серия колонок Александра Можаева в «Большом городе». — Прим. ред.), дабы утвердить в головах земляков хотя бы элементарную краеведческую грамотность. Не обязательно знать, от чего умер Пушкин, но уяснить, в какой стороне Кремль и чем он отличается от Казанского вокзала, необходимо каждому гражданину столицы. Не знаю зачем — стыдно не знать, и все тут. Стоял однажды у Манежа постовой, объяснял прохожим, как пройти на улицу ВыдвижЕнку — мы же не хотим быть на него похожими? Чистой воды сбывшийся сон Бальзаминовой: «Маменька, ну подите сюда, в Китай. А народ сзади кричит: не ходи к нему, он обманывает, Китай-город не там, он на нашей стороне!» Не слушайте этих крикунов, они торгуют воздухом, сейчас я покажу вам единственно правильный Китай-город.

Все начиналось с того, что зажатый меж реками Москвой и Неглинкой треугольник Кремля стал тесен его жителям и они стали осваивать прилегающую с востока территорию, которая со временем похорошела, обуржуазилась и стала называться Великим посадом. К 1530-м годам настала необходимость обнести его новым кольцом каменных стен, которые подстыковались к Кремлю в двух точках на правой грани треугольника — там, где теперь Манежная площадь и где Москворецкий мост. Таким образом Китай-город — это Красная площадь, Васильевский спуск и три популярные улицы — Никольская, Ильинка, Варварка.

Подробности о проекте карты на behance.ru.

Есть много версий странного названия крепости и района — от уныло-инженерных до фантазийно-провидческих (типа когда миллиард триста превратится в триста миллиардов, то не придется ничего переименовывать). Мне однако наиболее логичной кажется лингвистическая версия. Китайгородскую крепость строил приглашенный итальянский специалист Пьетро Антонио де Аннибале. Прохожие московиты спрашивали его: «Мужик, ты чего там делаешь?» Он отвечал: «Коструендо ля чита» — отстаньте, дураки, город для вас строю. Città, city, цитадель — отсюда и до Китая недалеко.

Иверские ворота сбоку от Исторического музея — это и есть парадный вход в Китай-город. Дальше должна быть стена, место которой занимает здание Музея Отечественной войны 1812 года и вестибюль станции «Площадь революции». Потом, за спиной гостиницы «Метрополь», идет сохранившийся кусок стены: немногие знают, что вдоль него можно пройти, и это одна из лучших тайных троп городского центра. Потом арка Третьяковского проезда, стилизованная под крепостные ворота, но на самом деле пробитая в стене в конце XIX века. А потом начинается линия из нескольких площадей, образовавшаяся в 1930-е на месте самой яркой части крепости с тремя красивыми проездными башнями. Потом еще один недобитый фрагмент стены в Китайгородском проезде и, наконец, место приречной крепостной линии — Москворецкая набережная.

Пространство, образовавшееся после сноса восточной части крепости, — то, где теперь входы на станцию «Китай-город», — прекрасно демонстрирует, куда приводят игры с переименованиями. Думаю, немногие москвичи способны разобраться в бардаке имен здешних площадей и проездов. До сноса стены на внутренней ее стороне находились протяженные торговые площади, первую из которых, обустроенную в 1780-е годы, не мудрствуя назвали Новой. Потом учредили пристенный рынок по другую сторону Ильинки, который стали называть Старой площадью: Новая-то уже есть. А потом эти названия стали путаться и меняться местами. А потом, после сносов, площади объединили с проездом на внешней стороне стены. Поэтому нынешняя Новая площадь — это скорее короткий проспект у Политехнического музея, а нынешняя Старая площадь состоит из двух самостоятельных террас, так как стена в этом месте шла вдоль склона холма. А дальше — совершенно единое пространство, зачем-то официально разбитое на два разноименных берега. Историческое название площади Варварская, потом (до 1990-го) она была площадью Ногина, а потом южную ее половину переименовали в площадь несуществующих Варварских ворот. А северную в честь открытия памятника Кириллу и Мефодию — в Славянскую.

Начавши, трудно остановиться: поводом нынешней китайгородской путаницы послужило неудачное переименование станции метро «Площадь Ногина», фактически находящейся вне пределов истинного Китай-города. Во-вторых, на данный момент «Китай-город» — неофициальный исторический топоним, не обозначенный на карте, кроме разве названия станции, соседнего с ней Китайгородского проезда и знакомого многим активным горожанам ОВД «Китай-город». В-третьих, выходящие из метро сограждане смотрят в сторону Ильинки и Варварки и не видят там ничего интересного — подъемные краны зарядских озеленителей и КПП огороженного административного квартала. Потом они смотрят в противоположную сторону и видят резвящихся бомжей и хипстеров, десятки неоновых вывесок (включая те, что с цифрою 24), танцверанды, кофейни и хостелы. А где огонечки, там снова как у Бальзаминовой: «Я поеду в Китай-город гулять!» — все очевидно.

Это глубоко неправильное положение вещей, потому что столетиями Китай-город был средоточием концентрированной городской жизни, здесь было вообще все. Литургия и ярмарка, плахи и храмы, дворцы и хижины, монастыри и трактиры, застенки и академии. Во второй половине ХХ века район полностью утратил жилую функцию, закрытые административные кварталы соседствовали не пойми с чем, после шести вечера наступала полная тишина, в подворотнях выли собаки.

Сейчас Китай-город пытается воспрянуть и составить конкуренцию своему самозванному двойнику — Ивановской горке, занявшей у него не только название, но и былое многообразие жизненных форм и функций. Про Никольскую, какой она стала два года назад, не мне вам рассказывать, Большой Черкасский переулок тоже постепенно все более процветает заведениями. ГУМ, кстати сказать, сохраняющий свою интересную функцию с XV века, просто прекрасен. И главное — снова демократичен: вы же знаете, что на третьем этаже третьей линии рябиновку на коньяке разливают за совершенно привокзальные деньги? Виноводочный на первом, правда, возмутительно дорог, но зато рядом в Гостином Дворе есть вполне подходящие «Продукты».

Кстати, назад к актуальному: тут в последние дни много мнений прозвучало по поводу того, что считать следующей самостройной палаткой — «Атриум», «Европейский» или памятник Петру. Я бы голосовал за Гостиный Двор: его беззаконный стеклянный потолок сделал это удивительное место безжизненным, выстриг его из города. А ведь могла бы быть роскошная внутриквартальная площадь, с дождем и снегом, с фонтанами и аттракционами, с перемещенным сюда с Красной площади катком и с чем еще вообще угодно. Одним словом, нам еще есть о чем мечтать.

Раньше или позже Китай-город непременно вернет свою былую славу, будут и здесь свои вожделенные неоновые циферки 24. А пока готовимся морально, изучаем элементарную краеведческую топографию.