Большая перемена: как бывшие учительницы реновируют российские школы в проекте «Сменка»

Шесть лет назад после окончания университета я пошла работать в школу учителем информатики. Я хотела изменить отношение учеников к учебе и пробудить в них любовь к дисциплине. Бесконечные отчеты и сложности с поиском поддержки в коллективе привели к тому, что через три года я выгорела и решила уволиться. В тот момент в школу устроилась учителем информатики Маша Плоткина (соосновательница проекта «Сменка». — Прим. ред.). Она с горящими глазами придумывала всякие прикольные мероприятия, а я этим очень вдохновилась и подключилась к ней.

Сначала мы делали хакатоны и квесты, где объясняли преподавателям, как использовать сервисы на уроках. Все это привело к созданию в 2018 году сообщества продвинутых учителей Geek Teachers. Мы организовывали для педагогов мастер-классы, всероссийские тематические фестивали с декорациями, танцами и прокачкой хард- и софт-скиллов. Нам хотелось вдохновить их через нетворкинг и показать, как много вокруг активных коллег.

В 2021 году мы запустили проект «Сменка» и организовали первый конкурс на ремонт школьного кабинета. Участники писали мотивационное письмо о том, почему именно им мы должны помочь с апгрейдом. Неожиданно удалось собрать около 900 заявок из разных уголков страны — от Владивостока до Петербурга. Было четыре победителя: школы в селах Новомоношкино (Алтайский край) и Можга (Удмуртия), в городе Дзержинске (Нижегородская область) и Петербурге. Главным ориентиром при отборе была высокая мотивация. Нам важно, чтобы учителя, ученики и местные жители участвовали в ремонте, были вовлечены в эту работу, — чтобы потом было желание поддерживать результат. От Дзержинска, например, выиграла молодая преподавательница химии Аня. Она была безумно увлечена предметом и хотела влюбить в него детей: мечтала о выставочной площадке, где бы она могла на каждый вопрос показать опыт. Эта история больше про ценность передачи положительного образа учебы другому поколению — что нас и зацепило.

Везде проблемы примерно одинаковые: в кабинетах дети не взаимодействуют со средой, нет уголка для подготовки преподавателя к урокам, пространство в целом отстает от прогресса. Помимо этого, были стандартные нюансы типа осыпающейся краски и скрипучего пола. Самые жуткие помещения везде — туалеты. Я вообще не понимаю, как они до сих пор могут быть в таком состоянии: отвратительный запах, незакрывающиеся кабинки.

До поездки мы собирали у учеников, родителей и преподавателей пожелания о том, каким они хотели видеть новый кабинет. Дети мечтали о цветных предметах интерьера, пуфиках, диванах. Девочки еще добавляли: «Чтобы колготки за стулья не цеплялись, чтобы не было стрелок». У родителей была скорее общая просьба: детям должно быть уютно. Мы всю собранную информацию передавали дизайнерам, готовый проект согласовывали с героями. Составляли расписание работ и высылали участникам. Обычно в работах участвуют все: ученики, родители, педагоги и даже обычные жители. Местные узнавали о ремонте благодаря сарафанному радио. Например, мы обновляли кабинет в Можге, где живет порядка 900 человек. Для них наш приезд — праздник с песнями и плясками. Люди встретили нас целым ансамблем, устроили экскурсию по селу.

Обычно информацию о ремонте и просьбы поддержки победители передают через соцсети. Еще перед тем как отправить заявку в «Сменку», многие обсуждают возможность участия в проекте на родительском собрании. Как правило, длительность ремонта зависела от объема работ и от помощи местных жителей: где‑то это была неделя, где‑то месяц.

Потом вместе с учителями и родителями занимались относительно простыми работами вроде покраски и штукатурки. Для более сложных вроде установки сантехники или ремонта проводки нанимали специалистов. Минимальная сумма, которую мы за всю историю проекта потратили только на строительные материалы для одного кабинета, — 400 тыс. рублей.

Первые четыре кабинета отремонтировали на свои деньги, вырученные от продажи недвижимости. Мы хотели проверить гипотезу, как пространство влияет на учебный процесс. Спустя полгода после завершения работ опросили участников и выяснили, что все работает: успеваемость детей росла, а другие преподаватели стали перенимать опыт и самостоятельно преображать другие классы. Если говорить о краткосрочном эффекте, например, мы отремонтировали кабинет химии в Дзержинске. Спустя какое‑то время мне звонит учительница и говорит: «Арина, то, что мы сделали, — это прекрасно, но теперь мой предмет сдают пять человек, хотя раньше запроса совсем не было». То есть за счет изменения пространства у детей появилась любовь к химии: дети специально хорошо сдают теорию, чтобы быстрее попасть на практику в новый кабинет. Это круто!

Негативные реакции после первых отремонтированных кабинетов тоже были. Никто не поверил, что мы вложили в это собственные деньги с продажи квартиры. Сначала, конечно, очень переживали, но уже на второй-третий день стали обмениваться смешными комментариями. Один, помню, был вроде «лишь бы не работать» — резонно. Были и те, кто с самого начала нас поддерживал. Это как раз и дало нам веру в проект.

Реакцию участников я вижу и осознаю только после просмотра наших роликов. Обычно мы не зовем детей помогать на последних этапах, чтобы в итоге был вау-эффект. В прошлом году мы отремонтировали три столовые в Пензенской области и Алтайском крае. В одном из выпусков ребята так смешно отреагировали на конечный вариант: «Это не столовая, это ресторан!» Учителям и родителям обычно тяжко в процессе, так как в свободное от работы время они делают ремонт. Плюс обновление пространства — это всегда стресс: тяжело согласовать стоимость, материалы, предметы интерьера между собой. Но когда участники видят реакцию других людей, появляется понимание, что все не зря.

После съемок первых выпусков к нам подключились партнеры: с финансированием нам помогают компании ПАО Группа «Черкизово» и ВКонтакте. С момента старта проекта отремонтировали порядка десяти школьных помещений. В марте будем делать апгрейд трех столовых. В соцсетях мы обычно анонсируем конкурсы. В них может участвовать любой желающий: ученик, преподаватель, выпускник или просто местный житель. При выборе победителей смотрим на количество обучающихся (то есть на скольких детей в теории можем повлиять), состояние класса, есть ли у школы софинансирование или может ли она его найти. Нам часто пишут участники конкурса, что вдохновились выпусками и самостоятельно сделали ремонт. Это круто, потому что масштабирование опыта и есть цель проекта.

В школах раньше была частая практика — сборы на ремонт. Ее многие воспринимали негативно по одной простой причине: никто не понимал, зачем это все. Если бы учителя объясняли, для чего собираются те или иные взносы и что будет, если этого не сделать, было бы гораздо больше инициативы.

Мы видим, как трансформация пространства влияет на людей, как школа становится местом притяжения, как ученики вкладываются и хотят сделать учебное заведение лучше. Сегодня «Сменка» открыта к партнерствам и коллаборациям со всеми, кто видит ценность в изменении отношения к школе. Вместе можем отремонтировать спортзал и влюбить учеников в спорт, привести в порядок коридор и сделать коворкинг из места, где дети сидят на рюкзаках на полу. Мы не просто перекрашиваем стены, а создаем пространство, где хочется творить, учиться и развиваться — так мы можем изменить отношение к учебе и школе в лучшую сторону. А главное, на эти изменения может влиять каждый.