Что происходит, когда вы жалуетесь на шум

Создается ощущение, что этим летом город сошел с ума от шума. Жители Патриарших растянули баннер с требованием тишины, сага о благоустройстве все громче отзывалась грохотом отбойников, московское метро оказывается одним из самых шумных в мире, а выбравшихся из него на поверхность людей — например, около «Курской», «Добрынинской» или «Динамо» — приветствует пронзительный клекот птиц.

У птичьего клекота есть рациональное объяснение. Заместитель начальника службы движения московского метро Дмитрий Бузанов сказал, что эти звуки раздаются для отпугивания воробьев и голубей — чтобы они не портили фасады памятников архитектуры и одежду пассажиров. Получается, что городские службы используют звуковой мусор для борьбы с биологическим, и вся акустическая картина Москвы состоит из различного рода раздражающих шумов — именно их призвана изучать аудиоэкология.

Для экологов шум — негативный фактор, от которого надо защищаться. Для разных типов территорий — детских площадок, больниц, квартир, парков — Роспотребнадзор устанавливает предельные значения по уровню децибел. Эти значения зафиксированы в документе с санитарными нормами, и, хотя они действуют во всей стране, реальные проблемы от шума испытывают только жители больших городов.

Таганка, около полуночи. По ночному небу плывет стрела подъемного крана, слышится урчание бетономешалки. Жители Брошевского переулка неоднократно жаловались на шум от стройки после 23.00, после их обращений Мосэкомониторинг отправляет на место специалиста-акустика. «Не кричите, — предупреждает сотрудник Лаборатории загрязнения атмосферного воздуха и уровней шума Ахмед Арсанов, — и не светитесь перед охраной».

Стройку на Таганке он инспектирует уже в четвертый раз: беспокоить она начала еще весной, но в предыдущие три раза на объекте было тихо, даже свет не горел. Тогда пришлось ограничится фотографированием. Съемка — и фото, и видео — это дополнительная опорная база; в суде доказать с ее помощью что-либо проблематично, фотографии можно распечатать и приобщить к делу.

Главный инструмент акустической инспекции — закрепленный на штативе шумомер, который выглядит как профессиональный диктофон с массивным микрофоном. По нему охранники и строители опознают проверяющего. «Нас часто гоняют или мешают всячески, — рассказывает Арсанов. — Наши удостоверения людей на стройке не сильно убеждают». Конфликтов на работе у него пока не было, однако, заметив специалиста, строители, как правило, прекращают шуметь.

В обращении необходимо указать свою фамилию, имя, отчество, адрес проживания для получения ответа письмом и представить суть своего обращения, жалобы, вопроса. Служба работает по старинке, однако можно попробовать пожаловаться через электронную приемную Мосприроды и gorod.mos.ru — говорят, что обращение все равно поступит в Мосэкомониторинг.

Более 60% Москвы подвержено шумовому загрязнению, по данным Мосэкомониторинга. Главный источник — транспортный поток. Большие трассы дают превышение от допустимых значений в 20–25 децибел, когда уже не слышны слова собеседника. Схожие проблемы создает железнодорожный транспорт. Отдельный пункт — авиашум. Причем если во многих европейских странах ночные перелеты запрещены или ограничены, то над Москвой слишком плотная маршрутная сеть, и запретить их невозможно.

Предприятия шумят не сильно: больших промзон не осталось. Зато беспокоят стройки. Есть еще шум от соседей, ночных клубов или веселых ночных компаний, но здесь начинается область административных правонарушений — с ними работает полиция.

В Москве на проблему шума впервые серьезно обратили внимание, когда строилась МКАД — в начале 1960-х. Тогда вдоль дорог начали устанавливать шумозащитные экраны, и до сих пор это самый эффективный способ снижения автошума. Однако их невозможно установить в исторической застройке или когда здания стоят в нескольких метрах от дороги.

Во времена Лужкова, когда строили ТТК, жителям близлежащих домов устанавливали в квартиры стеклопакеты. С тех же пор в городе действует Концепция снижения уровней шума, в соответствии с которой в Генплане сформировали список адресов жилых домов, находящихся в зоне шумового дискомфорта, но не требующих капитального ремонта. Решение о финансировании размещения шумозащитных окон за счет городского бюджета принято не было. Однако в тех домах, рядом с которыми меняется уровень шума по вине города — например, строится развязка, — стеклопакеты устанавливают в обязательном порядке, это требование к проектам.

Когда не получается защитить территории около дорог, остается снижать уровень в источнике. Если сравнить текущие регламенты с теми, что действовали 20 лет назад, то требования увеличились в десятки раз. Ограничение скорости, платные парковки, развитие общественного транспорта, расширение пешеходных зон — все это тоже можно воспринимать как борьбу с шумом.

Полина Захарова: «Единого кодекса по шуму в Москве нет — есть требования к предприятиям, устанавливающие санитарные зоны по шуму, к дорожному строительству, технические регламенты по машинам. Но если вы посмотрите Кодекс Нью-Йорка по шуму или «Стратегию лондонского Сити в области шума», то меры там описываются все те же: снижение транспортных потоков, создание тихих зон… Другое дело, что у них они были приняты лет 30 назад, а к нам пришли только сейчас. Есть еще одно исключение — это борьба со стройками. Если в американском Кодексе и британской «Стратегии» четко перечислены требования к стройкам — какой агрегат закрыть каким кожухом, — то в Москве подобного детального регулирования нет».

Специалист-акустик рассматривает каждую стройплощадку как головоломку — при должной фантазии про профессию можно написать сериал типа «Доктора Хауса» или «Декстера». Приезжая на объект, он определяет источники шума, выясняет их соотношение с жильем, фотографирует информационные щиты, составляет карты-схемы и размещает шумомер.

Один раз замерам Ахмеда Арсанова в Брошевском переулке помешали полицейские: «Неделю-полторы назад, — рассказывает он, — я стоял на этой же точке, что и сегодня: шла разгрузка бетономешалки. Вдруг подъехал какой-то автомобиль, и работы сразу же завершились. Оказалось, это УВД приехало по звонку». Получается парадоксальная ситуация: чтобы провести измерения и наложить санкции, акустику нужно тщательно зафиксировать нарушение режима тишины. А полиции, что воцарилась тишина, — приехать и гаркнуть.

Норматив уровня шума для жилых домов — 45 децибел. Максимальный уровень не должен превышать 60 дБ ночью и днем быть не более 70 дБ. Измерять шум на стройобъектах сложнее, чем на транспорте, потому что долбят не постоянно, а время от времени. А во-вторых, потому что СанПиН нормируют определенные территории — те, что прилегают к домам, больницам, гостиницам и т. д. Акустики не могут зайти на стройплощадку и проводить замеры в метре от отбойного молотка.

К тому же нормативы для ночного шума установлены с 11 ночи до 7 утра — в другое время за превышения не наказывают. Штрафы такие: на должностных лиц — 40 тыс. р., на юрлица — 300 тыс. р. Это немного, но в Москве есть СМУ, которые работают по всему городу. Бывает, что они попадаются на нескольких объектах — за год может набраться и 10, и 20 штрафов, и тогда сумма становится внушительной. «Сегодня нам повезло, — поясняет Ахмед, — получилось измерить и зафиксировать превышения. Минимальный уровень был 63 дБ, максимальный — 73 дБ».