Буддизм кочевал в южной Сибири очень давно — во многом благодаря близости тибето-монгольского мира. К примеру, буряты активно контактировали с монголами со времен Чингисхана, а может, и раньше. Номады этих просторов, принявшие буддизм, сыграли важную роль в объединении Тибета под одной из его главных школ — гелугпойГелугпаОдна из четырех (иногда выделяют пять) школ тибетского буддизма, возглавляемая Далай-ламой. Ее последователей еще называют «желтошапочниками». В XVII веке гелугпа объединила весь Тибет через вмешательство в распри кочевых народов степи, а сейчас лучше всего представлена в России..
Официально буддизм был признан в Российской империи лишь в 1741 году — при Елизавете Петровне и ее фаворите Бироне. Но власти тогда не разбирались в сложности философии буддизма, который долго считали вариантом язычества. Возможно, поэтому строительство каменных монастырей затянулось на век, мало затронув по-настоящему дикую природу.
Вместо монастырей кочевники Забайкалья, куда в то время выселяли еще и староверов, и каторжных, долгое время молились божествам тибетско-монгольского мира в «войлочных молельнях», то есть в специальных юртах. А параллельно собирали кедровую шишку, ходили на медведей и обращались к шаманам по советам тех же буддийских лам. Всем этим местные жители продолжают заниматься и сейчас — в чем можно убедиться, приехав на юг Забайкальского края.
Поселок Агинское
По-бурятски поселок называется так же, как и река: Агá. Раньше он был центром Агинского Бурятского автономного округа, но в 2008 году этот округ вместе с Читинской областью образовал новый субъект РФ — Забайкальский край с центром в Чите. Отсюда начинаются юго-восточные степи региона, отсюда же можно начать и путешествие к границе Забайкалья с Монголией.
В окрестностях Аги находятся два древних буддийских монастыря начала XIX века — Агинский и Цугольский дацаны, которые до революции были важными исследовательскими центрами. В обоих были сильные школы философии и медицины, в Агинском также работала собственная типография, а Цугольский был одним из крупнейших буддийских монастырей страны, где хранилась одна из немногих копий «Атласа тибетской медицины»«Атлас тибетской медицины»Одно из сокровищ мирового буддизма. Оригинал появился в XVII веке в Тибете. Копий осталось очень мало. Одна из них появилась в России именно в Цугольском дацане. Сейчас почти полный «Атлас» хранится в Национальном музее Бурятии.. Оба монастыря хранят ценные списки главных священных книг тибетского буддизма — Ганджур и Данджур, а также их деревянные образцы для сутр. Такие реликвии есть далеко не в каждом буддийском монастыре России.
Гуляя по дацанам, можно заметить неожиданные аллюзии на традиции русского зодчества: толщина стен и арочная форма окон Агинского дацана отсылают к православным храмам. Дело в том, что в начале XIX века собственных традиций у бурятского зодчества не было.
Буддизм в степях Забайкалья нередко смешивается с шаманизмом. Вполне нормально, если лама тебе скажет после встречи: «А дальше уже обратись к шаману». Буддизм и шаманизм идут здесь рука об руку. Я видел, как водители, которые называли себя буддистами, на перевалах бросали на дорогу сигареты — чтобы духи обеспечили им успех в пути.
Шаманов (их так не называют вслух — местные говорят о них «боо») в Аге довольно много, но далеко не каждый готов вас принять. Чтобы попасть на «прием», обратитесь за помощью к местным жителям в магазинах или гостиницах. Вам потребуется рекомендация, договоренность за несколько дней и переводчик: многие боо говорят только по-бурятски.
Шаман, к которому приехал я, живет на окраине поселка: к его дому часто стоит небольшая очередь из машин. У входа — вывеска о том, что дальше проезда нет. Шаман выглядывает в окно и либо разрешает зайти к нему, либо нет: ты можешь только стоически принять его решение. При себе должна быть «тарелка»: деньги, водка, сладости и молоко — набор примерно такой же, как для похода на консультацию к буддийским ламам. Взамен ты получаешь предсказания, советы и заговоры, которые вряд ли услышишь от монахов.
Местная жизнь в самой Аге тоже течет своим чередом, как было заведено у монахов в дацанах двести лет назад. В медицинском колледже до сих пор ездят в экспедиции собирать травы: их используют для производства препаратов на стыке традиционной и тибетской медицины. А в школах наряду с русским языком преподают бурятский язык и литературу.
С автовокзала Читы до Агинского ежедневно ходит автобус. Время в пути — около 2,5 часа (150–180 км). Оформлять билет на сайте ненадежно — лучше узнайте актуальную информацию в кассе.
Перед поездкой уточните, как в этом регионе работает ваш мобильный оператор. Имейте в виду, что во многих деревнях вообще нет связи, имейте при себе наличные.
Агинский дацан расположен в 6 км от Агинского — до него легко доехать на такси. Внутри интереснее гулять с экскурсией. Если хотите записаться на прием к ламе, который специализируется на астрологии, медицине и буддийской философии, уточните расписание служб в поселке. Обычно ламы принимают по утрам в отдельных жилых домиках, рассеянных по площади дацана.
Цугольский дацан — заброшенное буддийское сокровище на окраине империи: до него сложно не добраться по убитым забайкальским дорогам. Возможно, вам помогут сотрудники администрации Аги, а можно присоединиться к группе паломников.
Агинское — бывшая столица округа, поэтому тут много кафе, гостиниц, несколько школ, где сохраняется национальная культура, и даже свое колесо обозрения. Есть и небольшой театр местных жителей «ДалиТЭ» — очень рекомендую (я смотрел на камерной сцене «Женитьбу» Николая Гоголя на бурятском языке), в театре даже действует «Пушкинская карта».
Национальный парк «Алханай»
Национальный парк в горах между Даурским и Могойтуйским хребтами интересен не только красивой дикой природой, но и буддийскими святынями. Тут появляются гостиницы, домики и юрты, есть кафе и баня — путешествия становятся все комфортнее, разве что интернет пока ловит слабо. В Алханай стоит приехать, чтобы сделать обход одноименной священной горы, а по пути встретить массу паломников с четками, бурундуков, изюбря и даже медведя.
В конце XIX века буддийский йогинЙогинПрактик тибетского буддизма, посвящающий себя самопознанию через медитативный и/или околомистический опыт. Намнанэ-лама (учитель ламы-дипломата Агвана Доржиева, который сближал Россию и Тибет в начале XX века) заклял это место от шаманистскихШаманистТот, кто не практикует прямое общение с духами, но верит в этих духов и обращается к шаманам. духов. Поэтому Алханай остается не только памятником природы, но и местом, откуда берут начало сильные буддийские традиции — например, современная американской буддология. Алханай — важная точка для мирового буддизма: однажды сюда даже приезжал духовный лидер Тибета — Далай-лама XIV.
В национальный парк «Алханай» лучше всего добираться из райцентра — поселка Дульдурга. Автобусы из Читы сюда отправляются ежедневно, время в пути — около 3,5 часа. Далее можно добраться на такси до входа в национальный парк (примерно 28 км).
Планируйте посещение нацпарка заранее: без сопровождения путешествовать по священным местам не полагается, на сайте alkhana.ru есть телефоны гидов и контакты турбазы «Дали». Вход в парк — 200 рублей. Не стесняйтесь звонить в рабочее время: интернета в парке почти нет, ваше письмо вряд ли будет получено вовремя.
Можно остановиться в одной из четырех гостиниц Дульдурги, если вам нужен хороший интернет — выбирайте турбазу «Алхана-тур». А можно присмотреть хоть палатку, хоть юрту, хоть комнату в коттедже или домик на четыре человека.
Тарбальджей и Кыра
После поселка Дульдурга можно поехать дальше в сторону границы с Монголией. Здесь уже почти не встретишь шаманистов — только лам. Интересно задержаться в селе Тарбальджей. Оно возникает первым за поворотом шоссе, ведущего в пограничную зону.
Несмотря на малый размер, село имеет большое значение в плане культуры: здесь сохранился фольклор хамниган — этнической группы смешанного происхождения, родственной бурятам, монголам, эвенкам и даурам. Это уже не те буряты, которых вы могли видеть в агинских степях. Сами жители относят себя к монголам: они рассказывают, что почти у каждого второго из них есть родственники в Монголии.
Собственной письменности у хамниган так и нет. Они продолжают хранить традиции — отчасти бурятские, отчасти монгольские. В селе живет 320 человек — все они относят себя к хамниганам, хотя среди них есть и русские, и эвенки, и буряты, со многими можно пообщаться по-русски. Диаспоры хамниган есть и в других поселениях Забайкалья, но здесь их культура сохранилась особенно хорошо — благодаря культурному центру Тарбальджея, который сближает представителей этой народности.
Вскоре после Тарбальджея дорога заканчивается, дальше — совсем глушь, трасса разбита. Эти места укрыты уже не степями, а непроходимым лесом. Зато тут есть маленький аэропорт — в селе Кыра, которое заслуживает особого внимания. Здесь и в соседних полуживых деревнях (Былыра, Билютуй) сохранилась культура семейских — так называют особую этническую группу старообрядцев Забайкалья. Они пришли сюда в XVIII веке — отчасти скрываясь от власти, отчасти потому, что соседние леса и горы возделывать было проблематично. А в 1920-е годы окрестные села (Былыру и Билютуй) вырезала армия барона УнгернаРоман фон Унгерн-ШтернбергБелый генерал времен Гражданской войны, одержимый идеей панмонголизма. Он воевал в Сибири силами коренного населения, используя кровавые методы подавления любого мятежа. К чести сказать, армия барона освободила Ургу (нынешний Улан-Батор) от китайских властей. А Урга — это один из центров северного буддизма наряду с Лхасой (Тибет) и Пекином (Китай). Расстрелян красными. По словам директора Краеведческого музея Красного Чикоя, вторым пунктом обвинения 35-летнего генерала была Укырская трагедия, о которой речь ниже. и атамана СеменоваГригорий СеменовТоже известный деятель белого движения в Забайкалье, который прославился зверствами. Как и в случае с Унгерном, отношение к Семенову неоднозначно, особенно когда речь о памятниках или муралах в больших городах Сибири (пример — памятник атаману в Чите). Закрытую общину семеновцев видели на выезде из столицы еще в 1980-е, сейчас их села можно встретить по течению реки Онон, соединяющей Монголию и Забайкальский край. На этой же реке, по легенде, родился Чингисхан.. Позже часть монголов и бурят признали барона защитником буддийской веры Махакалы, но в районах Кыры упоминание этой инфернальной фигуры до сих пор приводит всех в ужас.
Местный уклад отличается от жизни по другую сторону перевала Сохондо. Жители сохранили исконные диалекты и фольклор: например, семейские Красного Чикоя не знают некоторых песен Былыры. Сюда стоит приехать, чтобы застать живых носителей семейских традиций: их с каждым годом все меньше. Раньше окрестные деревни славились приисками, но сейчас от них уже нет и следа. Например, в соседние села Любовь и Алтан уже нет смысла ехать: там уже нечего смотреть и чаще всего не с кем общаться.
Дороги в Кыринском районе Забайкальского края находятся в чрезвычайно плохом состоянии, доехать можно разве что на попутке или на своей проходимой машине, которую не жалко.
В райцентр — Кыру — можно долететь самолетом, а отсюда уже делать вылазки до Тарбальджи. Правда, это будет недешево: за местное такси до ближнего села Былыра просят около 3000 рублей, автобусное сообщение отсутствует.
В Кыре есть гостиницы, а в Леспромхозе организовано нечто вроде хостела.
Красный Чикой
Еще дальше — за перевалом Сохондо, который начинается в Кыре, — простираются непроходимые чащи. Здесь понимаешь, что чувствовали семейские и каторжане, оказавшись в тайге. Добраться сюда непросто — в эти края стоит ехать тем, кто хочет по-настоящему прочувствовать дух диких мест, где распространялся буддизм. В Чикое можно встретить традиции, существовавшие еще до возвышения Монголии, и услышать редкие семейские диалекты.
Красный Чикой — довольно большое село, центр Красночикойского района. Здесь нет буддийских монастырей и других культовых достопримечательностей, хотя можно предположить, что когда‑то тут кочевали буддисты из тибето-монгольского мира. А теперь в Красном Чикое, посреди непроходимого леса, люди собирают и заготавливают кедровую шишку и производят масло кедра — их можно купить в местных магазинах. Туристов здесь не бывает, местные хранят семейские традиции для себя. Особенно интересно тут оказаться летом — во время фестиваля культуры старообрядцев «Семейская круговая», который проводится именно в Красном Чикое.
А неподалеку от Красного Чикоя есть единственное в округе село Бурсомон, в котором хранится Ганджур. Именно здесь родился нынешний лидер буддийской общины в России — Пандито Хамбо-лама Дамба Аюшеев, на местной ферме он экспериментирует с выводом новых пород скота. Не удивляйтесь, если встретите яка в стаде бредущих по улице коров.
В удобном перемещении между районами Забайкалья и Бурятии помогает местный оператор «Авиасервис». Оперативная связь возможна через мессенджеры, указанные на сайте компании.
Чтобы преодолеть перевал, можно попросить пограничников докинуть вас на вертолете из Кыры в Мензу или Красный Чикой, но регулярных рейсов нет, поэтому проще вернуться в Читу и оттуда долететь до Красного Чикоя. Зимой есть еще вариант — ехать по замерзшим рекам. В любом случае, нужно понимать, что это экспедиция для тех, кто по-настоящему заинтересован в местной культуре.
Зато есть сообщение с Улан-Удэ. Маршрутка из Красного Чикоя уезжает туда в четыре-пять утра едва ли не каждый день и идет примерно четыре часа. Длительность поездки во многом зависит от того, как долго маршрутка будет объезжать село и собирать всех пассажиров.
Укыр, Менза и Шонуй
Три полувымершие деревни на самой окраине Красночикойского района образуют конгломерат с населением около 700 человек. Постоянного сообщения с ними нет, доехать сюда можно только по горам или на внедорожнике по зимнику.
Самое большое село — Менза — стоит у самой границы, а на другом берегу одноименной реки находятся Укыр и Шонуй. Долгое время в Мензе был казачий патруль, который предупредил Укыр о наступлении армии барона Унгерна. Но это не спасло густонаселенную деревню. В 1921 году ее вырезали полностью: согласно местным рукописям, осталось лишь одно здание бани. Семьи бежали по дороге, а их настигали околобуддийские бандформирования из Монголии. В местах массовых казней стоят небольшие памятники: три в Укыре и один в Мензе. Детям в двух местных школах рассказывают об Укырской трагедии.
Особую оптику забайкальского буддизма отлично иллюстрирует моя встреча в Мензе с пьяным фельдшером Лехой. Сначала он интересовался моими планами на его табун лошадей, потом безрезультатно пытался закурить: он поднимал сигарету к зажигалке, но сил дотянуться не хватало. При этом Леха — высококлассный, едва ли не единственный фельдшер в округе. Перефразируя высказывание Бродского«Я хотел высадиться там и взглянуть на картину, на дюйм, отделяющий Ее левую ладонь от пятки Младенца. Этот дюйм — даже гораздо меньше! — и отделяет любовь от эротики. А может быть, это и есть высшая форма эротики». (Из «Набережной неисцелимых» Иосифа Бродского.) о «Мадонне с Младенцем» Беллини, вот это расстояние между огоньком зажигалки и сигаретой Лехи отделяет эгоизм от сострадания, культ которого так важен в тибетско-монгольском буддизме.
Интернета тут нет совсем, поэтому заранее позаботьтесь о наличных и документах, необходимых для пребывания на приграничной территории.
При подъезде к пограничным населенным пунктам у вас могут попросить документ, подтверждающий возможность пребывания здесь. Заранее скачайте Приложение № 1 Приказа ФСБ РФ от 03.03.2021 № 89 на сайте ведомства, распечатайте его и отправьте на почту ФСБ в Чите (chita@fsb.ru). Заявка рассматривается до 15 рабочих дней.
Если после Красного Чикоя отправиться в Бурятию, она покажется куда доступнее и цивилизованней. Там тоже много разбитых дорог и вымирающих деревень, зато до больших каменных буддийских монастырей XVIII–XIX веков легко добраться на такси. И все же именно в Забайкалье можно ощутить настоящий дух кочевнического буддизма, прикоснуться к аутентичной жизни в диких лесах и степях и понять, откуда в буддизме столько внутренней свободы. Порой эти места труднодоступны, но безопасны для путешествий.
