«Хотели делать детские кремы, а не антисептики»: как в моногородах спасаются от пандемии

В Амурской области уже 56 случаев заражения — это, конечно, страшно. Но в нашем поселке пока только один случай. 31 марта ввели режим самоизоляции на две недели: все магазины, кроме продуктовых и аптек, были закрыты. С 13 апреля начались послабления: открылись промышленные магазины, народ стал выходить на улицу посмелее. С 24 апреля ввели масочный режим: в помещения не будут пускать без масок.

Однажды вечером мы смотрели с мужем новости по нашему местному каналу и узнали, что найден первый случай заражения в Благовещенске. Мы подумали: моя мама и свекровь в группе риска, а масок в аптеках нет. Но зато у нас есть небольшое ателье, где мы шьем костюмы для школьных праздников.

Я позвонила своей сестре Оксане, она согласилась помочь, и мы начали шить маски. В первый день к нам зашла моя знакомая медсестра, которая уже на пенсии, увидела весь процесс и говорит: «А я тоже шить умею». И села вместе с нами за машинку. Муж мой, хоть он и машинист котельного цеха, тоже нам помогал.

Сначала мы просто шили маски из марли. В первый день они получались смешные и кривые: шесть слоев марли с веревочками по углам. Но народ все равно их брал. Мы вообще планировали, что закроем двери, сошьем маски и выставим их в коробку на улицу, чтобы люди разбирали. Но так не получилось, потому что в первые три дня у нас была просто адская кухня.

Люди заходили по одному, оставляли заявку, уходили, а за ними приходили новые. Мы не успевали отшивать маски, потому что у нас их выхватывали из рук. Естественно, все бесплатно. Но люди все понимают: кто шоколадку принесет, кто конфет даст, одна женщина бутылочку спирта нам принесла, чтобы руки обрабатывать. Многие приходили, брали маску, а взамен оставляли кусочек ткани.

Три дня мы просто раздавали всем маски, потом начали обращаться к предприятиям, чтобы они заказывали их для своих работников. Им мы уже продавали по 50 рублей, чтобы мы могли хоть свет оплатить и налоги. Но опять же, если приходят пожилые люди, мы, конечно, бесплатно отдаем.

Наше предприятие занимается изготовлением фанеры. Когда началась эпидемия, перед нами сразу встал вопрос, как работать дальше. Мы начали думать о том, как защитить сотрудников, еще до того, как коронавирус появился в России. На тот момент маски были в дефиците, поэтому мы решили самостоятельно сшить их для сотрудников. Но нужно было найти технику и как‑то этому научиться.

Оказалось, что несколько наших сотрудников раньше работали на пошивочном предприятии и умеют делать изделия из ткани. Мы привлекли их к работе. Позже к ним присоединились еще несколько человек, которые захотели обучиться и тоже помогать. В первые дни, конечно, было тяжело — нужно было адаптироваться: те, кто умел, показали остальным принцип работы, и за 3–4 дня все научились шить маски.

Сначала мы шили их исключительно для своего производства, и, пока учились и адаптировали работу, общий спрос на маски немного упал. Потому что предприятия, подобные нашему, уже закупили для себя первую партию, а многие цеха, которые занимались пошивом одежды, тоже переквалифицировались под шитье масок. Но мы продаем их практически на уровне себестоимости, поэтому заказы есть. Еще 5000 масок передали администрации города бесплатно.

Сейчас нашему основному предприятию уже разрешили работать, хоть и не в полном объеме. Но время простоя дало о себе знать. Во-первых, у нас есть клиенты, с которыми заключен договор, и им нужно отдавать заказы. Во-вторых, мы должны из каких‑то денег платить людям зарплаты. В-третьих, объем продаж, конечно, уменьшился.

Мы продаем наш продукт в России, странах СНГ и Европе, но сейчас не можем ничего никуда отправить. Многие предприятия пытаются покупать по минимуму, потому что боятся, что потребительский спрос пропадет. Мы, конечно, переживаем, что если это продлится еще два-три месяца, может возникнуть ощутимый ущерб.

На данный момент в Выксе 33 подтвержденных случая заражения коронавирусом. За последние пару суток число не выросло, все стабильно. Настроения в городе мало изменились с начала пандемии: люди держат себя в руках. У нас никто не скупает продукты, все сидят дома. Полиция проводит рейды: людей, которые не соблюдают самоизоляцию, отправляют домой. Большинство моих знакомых, друзей и коллег работает из дома удаленно.

Когда эпидемия пришла в Россию, стало понятно, что вирус дойдет и до нашего города. И тогда я придумала проект «#Выксабезкороны», чтобы помочь людям, которые не могут сами себя защитить. То есть пенсионерам, людям с инвалидностью или хроническими болезнями. Я связалась со знакомыми, которые, как мне казалось, тоже могли бы в этом поучаствовать. Кто‑то помог финансово, кто‑то закупил ткань.

Я также сделала рассылку для местных волонтеров, которые обычно занимаются добрыми делами, и предложила присоединиться к проекту. Сейчас у меня много волонтеров, которые делают маски: уже пошита первая партия из заготовленных материалов. Наши маски — это не просто какое‑то машинное производство, их трепетно шьют волонтеры. Из марли ведь очень сложно делать маски, это кропотливая работа. Если мы сейчас поймем, что наше дело нужно людям, то продолжим закупать ткани.

Мы писали о проекте в местных СМИ: теперь мне звонят пенсионеры, я привожу им маски и объясняю, как ими пользоваться и как их дезинфицировать.

На самом деле, объяснять пенсионерам, почему им нужно сидеть дома, уже не приходится. Они сами все прекрасно понимают. Но возникают вопросы: «А как ты думаешь, почему вот так? А куда мне позвонить, если у меня такая-то проблема возникла?» На такие вопросы мне приходилось отвечать.

Я думаю, что мы все сильно изменимся после пандемии. Но эта ситуация — шанс стать лучше, развиваться и помогать друг другу. Мне кажется, нам всем нужно просто сплотиться и извлечь из этого что‑то полезное.

В Котовске введены такие же меры, как и по всей России: большая часть жителей находится на самоизоляции. Мои шестидесятилетние родители, например, сидят дома и только раз в неделю выходят за продуктами. Поначалу в Котовске было легче переживать режим самоизоляции, потому что город маленький, вокруг лес. Можно было сесть в машину с семьей и поехать погулять на природу, ни с кем не контактируя, но теперь и это запрещено. Пока в городе только одиннадцать зараженных.

Некоторые производства продолжают работать, но с небольшими ограничениями. Насколько я знаю, у многих упала выручка. Наш проект занимается производством товаров для детей. В основном мы делали различные пластилины и слаймы, недавно еще занялись детской косметикой. А когда появились первые новости про коронавирус, мы, имея значительные наработки, решили готовиться к выпуску антисептиков.

Конечно, еще несколько месяцев назад мы планировали выпускать детские кремы, а не антисептики. Но в начале марта стали смотреть на то, что творится в Европе, и поняли, что ситуация серьезная. В итоге в конце месяца запустили производство.

Некоторых сотрудников, согласно распоряжению губернатора и федеральных властей, мы отправили на домашний карантин, потому что у них либо хронические заболевания были, либо возраст. Те, кто не обязан находиться на самоизоляции, работают. Кто‑то просто ушел в ежегодный отпуск, то есть зарплаты мы не снижали этим людям.

Если бы мы делали только игрушки, то я не знаю, что бы с нами было. Сейчас выручка сохраняется за счет того, что мы производим антисептики в том же количестве, что и игрушки. Даже, наверное, чуть больше. В первую очередь снабжаем антисептиками наш регион, потом уже отправляем их в федеральные сети.

Как сообщили в Фонде развития моногородов, предприятие Котовска вошло в перечень производств, которые готовы по заказу поставлять свою продукцию в другие моногорода страны. Всего в перечень вошли порядка 200 производителей антисептиков, масок, защитных костюмов и бактерицидных ламп из моногородов. Данные сформированы Фондом развития моногородов совместно с госкорпорацией ВЭБ.РФ для помощи главам с обеспечением жителей средствами защиты.