Тактический урбанизм: как жители дают власти понять, что у них есть право на город

Городские власти по всей стране осознали, насколько большой бизнес, благоустройство и часто без привлечения профессиональных архитекторов, антропологов и вовлечения горожан решают производить не осмысленные (часто и не нужные) изменения среды. Все лето мы следили за конфликтом в Вологде, где жители сражались с городской администрацией. Уникальные природные набережные (сродни тем, что до революции снимал Прокудин-Горский) власти решили залить в бетон под предлогом берегоукрепления. Активисты движения «Река объединяет» писали губернатору, ходили на митинги в защиту живых склонов, нашли поддержку у сообщества московских архитекторов и урбанистов, разработали свой проект сохранения природной зоны. В Сургуте в ноябре этого года жители «обнимали» сквер, чтобы там не построили автовокзал. Власти отреагировали и начали диалог.

За недельным противостоянием в Екатеринбурге у Театра драмы смотрела вся страна — церкви, многоэтажки и торгового центра там не будет, но, как часто это бывает в России, пришлось дойти до президента. Мусорные протесты продолжились от Подмосковья до Архангельской области, где на митинг вышла шестая часть города Котласа. Решения властей, принятые без того, чтобы спросить у жителей, ставят под сомнение и в Москве: чего стоит борьба дорогомиловцев против обновления Бадаевского завода.

Что со всем этим можно сделать? Универсальные советы для предотвращения городских конфликтов дают американские архитекторы Энтони Гарсия и Майк Лайдон, которые переосмыслили тактический урбанизм, — теорию малых дел в сфере городского развития.

Энтони Гарсия: Большая часть людей думает, что они вовлечены в демократическое общество, если ходят голосовать или на митинги, но есть другие пути, без того, чтобы быть за кого‑то или против. Тактический урбанизм — мощный инструмент, который дает возможность горожанам взаимодействовать между собой продуктивно и позитивно, проявлять гражданскую инициативу. Обязательно нужны люди, которые могут выстраивать процесс взаимодействия местных сообществ и городских менеджеров. А также доказывать то, что временные поп-ап-проекты могут быть эффективнее и бюджетнее, чем масштабные изменения.

В своей книге мы описали низовые инициативы, которые всегда существовали в городах и делались жителями, но подчеркнули ценность этого феномена и объяснили, почему городские мэрии должны вовлекать людей на разных уровнях своей работы. Привлекать горожан к генерации идей и их реализации, находить консенсус по будущим изменениям — вот задача власти, а не подавлять скепсис по поводу решений, принятых без участия местного сообщества.

Майк Лайдон: Сегодня идеи и информация быстро циркулируют по миру, и мы можем наблюдать похожую эстетику публичных пространств от Сантьяго до Сеула, от Лондона до Йоханнесбурга, но в этих городах живут разные люди — традиции, накопленный опыт, климат могут определять их запрос.

Во многом тактический урбанизм похож на итерации диджитал-продуктов, работает как импульс — попробуй что‑то небольшое, научись, сделай лучше, экспериментируй, но при этом ускоряясь во времени. Городские интервенции на короткие промежутки времени с небольшим бюджетом и трудозатратами помогают понять, как люди думают и реагируют на изменения.

Энтони Гарсия: Готовность горожан к участию в жизни своего района или двора коррелирует с политическим и экономическим уровнем развития общества. 100 лет назад городские власти работали в гораздо более размеренном темпе, чем сегодня, и большой необходимости в вовлечении жителей не было. Сегодня города стали очень большими, мы живем обособленно и сильно отвлечены от процесса их организации. Безусловно, степень участия каждого человека также зависит от того, насколько открытым является общество. И конечно, у людей должно быть свободное время, которое они готовы инвестировать, определенный уровень образования.

Методами тактического урбанизма мы не можем достучаться до всех, но мы точно достигаем лучших результатов, чем через стандартный процесс благоустройства. Так бывает, что долгие и дорогие проекты, нарисованные на бумаге архитекторами, либо не претворяются в жизнь, либо не приносят ценности для сообщества. Отдельные горожане или муниципалитеты могут тестировать свои идеи в пространстве одной улицы, площади или квартала и оперативно решать проблемы городских районов.

Энтони Гарсия: Процесс преобразований всегда начинается снизу — идеи рождаются внутри комьюнити. Когда мы начинаем работу с территорией, мы всегда говорим с людьми. Мы идем от двери к двери — к соседям, к сообществам, к малому бизнесу, спрашиваем, чего они хотят, и помогаем сформулировать идеи. И конечно, важно, чтобы на самом верху был тот, кто поддержит инициативу, кто поможет ей реализоваться, — без этой связки ничего не получится.

Сила тактического урбанизма в том, что жители начинают работать вместе, у них есть общая цель. Организация людей — не простой процесс, этого не хватает не только в России, но и везде в мире. Во время визита в Москву мы оценили проект Хохловской площади не только с точки зрения архитектуры, сохранения наследия, но и связи с ее обитателями. Инстаграм-аккаунт «Ямы» — не только способ выражения симпатии к пространству, но и коммуникации для сообщества, которое в последние полгода переживает много столкновений с властью.

Конфликт между стрит-артистами и коммунальщиками и то, что можно найти по хештегу #ТаджикРотко, — тоже в какой‑то степени тактический урбанизм.

Майк Лайдон: Большая задача повсюду, где нам приходилось работать, — объяснять власти ценность того, что люди вовлечены в процесс городских изменений. Я знаю, что в России много сложностей с этим, но все же результаты Москвы впечатляют. Говорить с теми, кто принимает решения, можно через наиболее эффективный и доступный инструмент — медиа. Мы сами начинали как блогеры. Десять лет назад в Майами мы писали про публичные пространства, транспорт и указывали мэрии на ошибки. Сейчас мы по-прежнему интенсивно используем этот формат.

Управленцы должны научиться видеть, что они могут выиграть от поддержки инициатив жителей и взаимодействия с ними. Город должен наблюдать за тем, что сообщества добавляют в среду, понимать, что работает, а что нет, инвестировать в успешные практики и делать их постоянными.

Энтони Гарсия: Главная роль правительства — создать процесс, в ходе которого люди будут вовлекаться в городские изменения, а их мнение что‑то значить. Программы, которые позволяют резидентам обустраивать их улицы и районы, — важная часть нашей работы с мэриями. Мы — адвокаты «двора и одного дня». Мы за маленькие интервенции, которые стоят пару долларов и могут запрограммировать публичное пространство, улучшить его для того, чтобы тут появилась ценная для жителей инфраструктура.

Необходимо подтверждать данными то, какую ценность несет участие жителей в городских изменениях. За годы своей работы мы видим все больше заказчиков и городских администраций, которые приходят к нам за проектами тактического урбанизма и их реализацией. Отношение к самому методу, к результатам и процессу взаимодействия горожан и властей меняется, так не было еще 4–5 лет назад.

Энтони Гарсия: Гибкость — оружие тактического урбанизма. В больших городских проектах мы ее теряем, а в рамках улицы, парка или даже двора можно менять что‑то несколько раз в год: перекрашивать, двигать стулья, менять назначение места. Тестировать разные идеи, улучшать и потом делать их более долговечными. Это помогает сэкономить много сил и денег.

Самый впечатляющий проект из тех, что мы видели в Москве, — это Черниговский переулок. Жаль, что его не сохранили, в нем много потенциала. Цвет, геометрия и то, как он был вписан в ансамбль застройки, сочетался с белокаменной церковью, — это очень впечатляет. И самое главное — это не похоже ни на что в мире и могло бы быть иконическим примером для Москвы.

Энтони Гарсия: В городских проектах важно говорить о провалах, честно рассказывать о том, что не получилось. Я даже считаю, что в рамках интервенций ты должен периодически проваливаться, чтобы видеть, что идет не так и что можно сделать по-другому.

Пример разрушенной городскими службами площадки в Текстильщиках, которую построил три года назад архитектор Дмитрий Козлов, — это начало чего‑то нового. Да, место, которое любили все жители района, больше не существует, но благодаря огласке в медиа есть шанс, что ее отстроят заново и она будет больше и лучше.

Майк Лайдон: На самом деле такие примеры есть не только в России, но и везде в мире. Правительство хочет контролировать все, бюрократию пугает, когда люди вовлекаются и делают что‑то вместе, поэтому периодически их нужно встряхивать и заявлять о своем праве на городское пространство.

Мы слышали о саде на крыше дома, который пенсионер обустраивал в течение 18 лет, было бы правильным его восстановить.

Тактический урбанизм — это ответственность и взаимное уважение. Сегодня мы в точке глобальной перестройки процесса взаимодействия между теми, кто принимает решения по благоустройству, и теми, кто им пользуется, — в этом городе живет.