«Он заложил здоровый фундамент»: что говорили о Егоре Гайдаре Путин, Солженицын и другие

«Кончина Егора Тимуровича Гайдара — тяжелая утрата для России, для всех нас. Не стало настоящего гражданина и патриота, сильного духом человека, талантливого ученого, писателя и практика, — говорил тогда президент. — Не каждому государственному деятелю выпадает возможность служить Отечеству на самых переломных этапах его истории, принимать ключевые решения, которые определят будущее страны».

«Даже те люди, которые политически его не принимали, связывают эти так называемые «лихие» 90-е с именем Гайдара, хотя он возглавлял правительство полгода. И стал Гайдар исполняющим обязанности в тот момент, когда в стране был голод и разруха, — вспоминает главный редактор «Эха Москвы». — А в июне 1992 года, когда Егор покинул пост исполняющего обязанности премьер-министра, уже намека на голод и разруху не было. И в этом его историческая роль. Что запомнилось мне о Егоре? Мне запомнилось то, что он был абсолютно бесстрашный».

Телеведущий в 2015 году вспоминал об интервью, которое он брал у Гайдара в 2009-м: «Пожалуй, из всей программы сильнее всего на меня подействовали тон, выражение глаз и лица Гайдара, когда он говорил о том, в каком положении находилась Россия в момент его прихода в правительство. В то время я жил и работал в Америке и не имел представления о том, что Россия — на грани катастрофы. Я не мог представить себе, что голод стоял на пороге, что золотые резервы страны исчислялись 26 млн долларов (это в три с лишним раза меньше суммы, которую футбольный клуб «Реал» заплатил за английского игрока Гарета Бейла).

А люди, жившие и работавшие в это время в России, — они тоже ничего не знали? Или они успели быстренько все забыть? Как же прав был Гайдар, когда напомнил всем о том, что в тот период шестидесятилетние люди, всю жизнь боровшиеся за власть и получившие ее, вдруг отошли в сторону, пригласив тридцатилетних. Почему они сделали это? Да потому что сами завели страну в тупик и не понимали, как вывести ее оттуда. Ответственность за неминуемый (как им казалось) крах они решили переложить на молодых «камикадзе». Расчет был совершенно точным: посредством отпускания цен и приватизации «камикадзе» страну спасли, но сами в итоге погибли. Будь моя воля, я показывал бы это интервью на уроках истории во всех старших классах российских школ».

«Егор Тимурович взял на себя руководство разваливающейся экономикой страны, имея минимальные ресурсы и крайне зыбкие полномочия. Полномочия, основанные лишь на личном доверии со стороны первого президента России. И он справился. Страна уже 15 лет спорит об оптимальности выбранного им пути, о размере потерь, о жертвах, принесенных на алтарь восстановления. Судьба отвела ему очень мало времени. Но он справился. Он заложил здоровый фундамент, на котором по сей день функционирует наша недореформированная экономика», — так о Гайдаре говорил общественный деятель.

Писатель в своей книге 1998 года «Россия в обвале» так высказывался по поводу Гайдара: «Никогда не поставлю Гайдара рядом с Лениным, слишком не тот рост. Но в одном качестве они очень сходны: в том, как фанатик, влекомый только своей призрачной идеей, не ведающий государственной ответственности, уверенно берется за скальпель и многократно кромсает тело России. И даже шестилетие спустя по сегодняшнему самоуверенно ухмыльному лицу политика не видно смущения: как разорением сберегательных вкладов он сбросил в нищету десятки миллионов своих соотечественников (уничтожив основу того самого среднего класса, который и клялся создать). И что ж, с шестилетним опозданием поднимать разговоры о «создании среднего класса»… — с этого, с мелкого предпринимательства, и надо было начинать, а не растить ненасытных монополистов-магнатов».

«Мы не были политическими соратниками, скорее были конкурентами, но Егор Тимурович был одним из ярких представителей той оппозиции, которая господствовала в нашей стране с 91 года по 99-й. Это эпоха Ельцина, и он один из ярких ее представителей. Мы не были согласны с его концепцией. Это то же самое, что и с левыми: идея коммунизма хорошая, но нереальная», — так говорил о Гайдаре председатель партии ЛДПР.

Погибший политик защищал коллегу: «Гайдар был для меня близким человеком. Гайдара очень многие не любили и даже ненавидели, но хочу сообщить в первую очередь этим людям, что когда распадался Советский Союз, выбор у Гайдара был невелик: либо гражданская война — распад страны дальнейший, реки крови, — либо тяжелая реформа. Гайдар выбрал второе, и в историю он войдет как человек, который спас нас от гражданской войны».

Бывший президент СССР скептически относился к Гайдару: «По-человечески я относился к нему с большой теплотой, он работал у меня в качестве советника, умный парень. Но идеи Гайдара по сути подготовили распад СССР. Страну развалили, с их согласия Борис Ельцин пошел на это. В политику Гайдар вошел с надеждами, но настрой был — все одним махом».