Почему Apple, HBO и Coldplay любят снимать видео в Украине? Отвечают Radioaktivefilm

В 1998 году Дарко Скульски с Романом Киндрачуком (основатели Radioaktivefilm. — Прим. ред.) решили открыть в Украине продакшен-студию. Тогда в стране попросту не было рынка коммерческого кинопроизводства. Они сделали большой аналоговый альбом с фотографиями украинских локаций и отправились в Канны, налаживать международные контакты. Там им повезло познакомиться с одним немецким продюсером, который в скором времени рискнул и привез к нам снимать клип для Германии, видео на трек «Russian Memories» проекта Ermitage. Опыта у Radioaktivefilm было совсем мало, как и современной кинотехники в стране, но команда очень старалась, и все получилось.

За первыми иностранными клиентами пришли следующие. В то время в Германии музыкальные лейблы выделяли условно от 1500 до 5000 дойчмарок (от 300 до 1500 долларов. — Прим. ред.) на один клип и искали продакшен с режиссером, готовым что‑то сделать за столь скромные деньги. А вот где потом пройдут съемки, было не столь важно. Заинтересовавшись невысокими расценками и новыми локациями, многие отправлялись снимать в Украину. Так клиентами студии стали Westbam, Andreas Johnson и другие представители европейского андеграунда. Параллельно мы работали с локальными рекламными кампаниями для Procter & Gamble, Roshen, «Киевстар» и других брендов. Опыт команды рос, масштаб заказчиков тоже. Мы сняли клип для американской рок-группы Black Rebel Motorcycle Club (его, кстати, зацензурило американское MTV — некоторые сцены были чересчур откровенными, — пришлось делать короткую версию), Натали Имбрульи и Basement Jaxx.

Новой главой для украинского рынка видео стал «Iron Sky» режиссера Дэниела Вулфа. Клип задал тренд в британском телевизионном мире: произошел своеобразный возврат к эстетике фильма «Trainspotting», но в несколько ином прочтении, с восточноевропейским флером. После выхода ролика люди стали приходить к нам с запросом «хотим так же» либо «давайте сделаем что‑то похожее, но на других локациях». И понеслось — открылось новое «окно в Европу». Следующими знаковыми проектами были Coldplay и их «Up & Up» и «Nobody Speak» для DJ Shadow (недавно ребята поучаствовали в создании еще одного его клипа. — Прим. ред.). За студией закрепились сильные позиции в клипмейкерстве, это помогло привлечь и международные рекламные кампании.

Любые заказы приходят через тендер — будь то музыкальные клипы или реклама. Конечно, когда у тебя уже есть имя и репутация, выиграть становится проще. У нас существует специальный отдел, который занимается исключительно обработкой тендерных предложений. И если маленькие студии могут сидеть и ждать приглашения в новый конкурс, то в Radioaktivefilm поток запросов круглосуточный. Здесь скорее стоит вопрос, интересен ли нам проект и можем ли мы его качественно реализовать в заявленные сроки. Если понимаем, что в нужном отрезке времени у нас не будет достойной съемочной команды, то от участия в тендере предпочитаем отказаться.

Часто прямым заказчиком студии становится иностранный продакшен, который ищет по миру подходящее и интересное место для съемок. К нему же, в свою очередь, обращается рекламное агентство, сотрудничающее с брендом. Бывают исключения: например, когда HBO снимал «Чернобыль», Radioaktivefilm первыми проявили инициативу и предложили сотрудничество и организацию съемок в Украине.

После получения брифа начинается подбор возможных локаций для съемок и их презентация. Это стандартный процесс, но некоторые клиенты очень скрупулезны. Даже не бывая никогда в Украине, они самостоятельно проводят ресерч в интернете и высылают нам ссылки на определенные объекты, которые нужно скаутить. Локейшен-менеджеры сразу понимают, что может в том или ином случае подойти. Запрос, конечно, зависит от сценария и исторической эпохи видео.

По-прежнему большой популярностью у иностранцев пользуется советский брутализм, модернизм и постмодернизм. Если для выросших в СССР это серое детство и грустные воспоминания, то они видят подобную эстетику оригинальной и умеют ее красиво преподнести. Чаще всего выбирают наш ВДНХ, Киевский политехнический институт, корпуса Университета им. Т.Г.Шевченко, станции столичного метро, Гаванский мост и АТП № 7, которое является уникальной архитектурной постройкой Киева, но сейчас находится в аварийном состоянии. Четкая геометрия новостроек спальных районов и пустыри на их фоне также уже стали узнаваемыми образами.

Мы очень дорожим интересными объектами, к которым у нас есть доступ. Чтобы иметь возможность возвращаться туда с новыми проектами, важно после съемок оставлять все в первоначальном виде. Если во время процесса случились какие‑то поломки, то — устранить их, либо возместить стоимость ущерба. Из‑за неопытности молодых киноспециалистов, которые на локациях ведут себя так, будто это их первая и последняя съемка в жизни, страдают остальные продакшен-компании. Администрации объекта в какой‑то момент просто перестает быть интересно любое предложение.

Продолжительность каждого рабочего этапа зависит от того, какую историю нужно снять. На качественную подготовку одного съемочного дня нужна хотя бы неделя, однако при большом желании реально организовать все и «за сегодня». Раньше, когда была такая необходимость, мы закрывали проект за семь дней от момента расчета бюджета до сдачи. Это сумасшедший срок, но если ты работаешь с клиентом, который доверяет продакшену и съемочной группе, можно успеть. А вот с такими заказами, как Apple, все гораздо серьезней: не менее месяца одной только подготовки и минимум полгода после съемок, чтобы проект наконец-то был сдан.

У западных клиентов вообще немного другой темп. Если на украинском и российском рынках почему‑то привыкли экономить на постпродакшене, то они, напротив, очень много внимания уделяют монтажу, цветокоррекции и графике. У нас же все стараются сдать ролик максимально быстро, дней за десять, а потом удивляются, почему получилось не так круто, как у иностранного режиссера, хотя и не экономили ни на чем.

Самые крутые работы получаются, когда у нас есть свобода действий. Если нет обратной связи с творческой группой и заказчик просит четко следовать брифу, все происходит сложнее. Клиенты из разных стран ведут себя по-разному. Самые педантичные и организованные — немцы. Круче всех — британцы. Американцы — это всегда другой масштаб и уровень проектов, с ними просто очень интересно. Японцы живут в совершенно другом мире, со своими логикой и законами в организации процессов. У нас уже большой опыт адаптации к разным культурам, но от сложностей и форс-мажоров никто не застрахован.

Был однажды случай с рекламой Honda. Это достаточно известный ролик, он получил множество наград (в частности — золото за саунд-дизайн, серебро за кинематографию и бронзу за спецэффекты и графику, по версии Creative Circle Awards 2016. — Прим. ред.), но его съемки в какой‑то момент оказались на грани отмены. Задача стояла непростая — построить ракету в реальную величину из машин производителя, посадить туда людей и «отправить их в космос». Мы готовились полтора-два месяца: делали чертежи, строили, проверяли безопасность. За неделю до съемки, когда конструкция была полностью закончена и протестирована, в японском офисе Honda сменился маркетинг-директор. Ему попала на утверждение концепция ролика, и он сказал: «Наши машины не летают в космос. Нужна другая идея». Агентству пришлось срочно придумывать и утверждать новую историю, пока 100 человек съемочной группы находились на низком старте. В итоге ракету разобрали, съемку перенесли, но ролик все равно получился.

Для того чтобы поехать снимать за границу, должна быть веская причина. В случае с Украиной их несколько: соотношение цены и качества, интересный набор локаций, профессионализм съемочной команды, сравнительно небольшие гонорары массовки, если не требуется актерская игра и знание иностранных языков.

Если знать, к кому, куда и как обратиться, то у нас какие‑то вещи решаются проще, чем в других странах. Нет профсоюзов, юридических ограничений на съемку детей и также сравнительно быстрее и легче договориться с крупными административными объектами — вокзалами, стадионами, концертными площадками. Многое, конечно, зависит от настойчивости продюсера. Это человек, который устраняет проблемы, а ответа «невозможно» для него не существует.

Уже не настолько дешево, как было раньше. Здесь не так много компетентных специалистов, поэтому люди, чувствуя свою востребованность, все выше и выше поднимают гонорары. Мы находимся на том критическом уровне, когда стоимость членов съемочной команды близка к расценкам наших ближайших конкурентов в Восточной Европе — Чехии, Румынии, Болгарии, Венгрии, Польше. Только это страны Евросоюза с полностью прозрачной и понятной системой отчетности налогообложения, стабильной политической ситуацией и лучшими техническими возможностями для съемок. И если в Украине случится еще один ценовой скачок, мы полетим в пропасть.

Нам нужен ряд качественных изменений на законодательном уровне: принятие налогового кодекса для сотрудников креативной киноиндустрии, пересмотр налоговых льгот для кинопроизводства. И конечно, должна прекратиться война. Из‑за ситуации на Востоке Украина по-прежнему находится в списках стран, не рекомендованных к посещению. И далеко не все иностранцы хотят ехать сюда снимать, предпочитая места с более стабильной геополитической обстановкой.

Документ не является чем‑то новым, поскольку был принят несколько лет назад, а в этом году лишь претерпел изменения и доработки. Процесс же практической реализации норм является куда более сложным и комплексным. Такой важный и полезный инструмент, как налоговые льготы для иностранных кинопроизводителей, существовал и в предыдущей редакции закона, но так и не заработал. Мы по-прежнему ждем формирования соответствующих органов и комиссий и принятия большого количества нормативных актов, необходимых для запуска этих процессов.

Со временем у Radioaktivefilm выкристаллизовалась специализация — сервисное производство рекламных кампаний для международных брендов, музыкальных клипов и длинных форматов (сериалы и кино). Нам интереснее работать с иностранным креативом: цикл таких проектов и организация съемок идут интенсивнее.

Зачастую такие съемки прицепляются к какому‑нибудь большому коммерческому проекту: режиссер остается после основной работы и просит помочь ему снять еще и клип. Нижний порог стоимости одного съемочного дня при создании музыкального ролика — 15 тыс. долларов. Но, чтобы студия взялась и реализовала проект за такую сумму, идея видео или сама песня должны быть гениальными.

Тот же клип DJ Shadow мы создавали с минимальным бюджетом. Нам очень нравились режиссер, песня и концепция. В итоге все, кто был причастен, — мы, иностранный продакшен-заказчик, режиссерская группа — сбрасывались из своих карманов, лишь бы работа отвечала первоначальной идее. В итоге никто не пожалел, а ролик получил каннского «Льва».

Студия недавно наконец достигла совершеннолетия — летом нам исполнился 21 год, — и за это время мы в сумме с разной степенью вовлеченности отсняли более 20 полнометражных картин (среди них — «Смерть Сталина», «Закон доблести», «Нуреев: Его сцена — весь мир», «Урожай дьявола». — Прим. ред.). В планах — качественный скачок в длинные форматы. Осторожно пробуем свои силы в международном копродакшене, но о каких‑то результатах тут пока рано говорить: фильмы еще в производстве.

Помимо музыкальных клипов и коммерческих проектов мы снимаем сериалы — в прошлом году был «Чернобыль». Сейчас продолжаем работать над французским «Бюро легенд» для Canal+.

Из мировых режиссеров хотелось бы поработать с Алехандро Иньярриту. Также в числе клиентов мечты — Massive Attack, Radiohead, команда OK Go и Мадонна. Среди коммерческих — НАСА и Tesla. Водку в космос мы уже запускали, а вот с машинами нас опередили.

Вообще, рынок видеопроизводства в Украине вырос и окреп. Раньше Radioaktivefilm был единственным продакшеном, работающим с международными заказами, а сейчас подтянулись конкуренты. Но это радует, мы за здоровую конкуренцию.