Мэр Москвы (цитата по агентству «Москва»)
«Транспортное поведение и транспортная политика прямо влияют на экологию крупных городов. И те запреты, которые были введены на городском и федеральном уровне по экологическому классу бензина, двигателя, возымели свои действия. В Москве они были введены даже раньше, чем федеральные нормы. И сегодня качество автомобилей стремительно меняется. Город подает пример, когда мы за несколько лет изменили автомобильный парк, сделав его самым молодым в Европе и самым экологичным. Следом произошли изменения и грузового транспорта, и личного транспорта. В результате количество концентрации вредных выбросов в атмосферу уменьшилось в два с лишним раза, и это буквально за несколько лет».
Руководитель Департамента природопользования Москвы Антон Кульбачевский сообщил, что среда обитания диких животных стала благоприятнее — этим объясняется массовый наплыв лис и енотов в Москву.
Глава столичного Департамента природопользования (цитата по РИА «Новости»)
«Последняя тенденция, что в городе у нас сейчас наплыв животных из Московской области, из Троицкого и Новомосковского округов. Это еноты, это лисы. Это говорит о том, что среда стала более благоприятной. <…> Мы открываем новые виды, у нас практически 118 новых видов добавляется. Они первый раз наблюдаются на территории города, это говорит о том, что животный мир — флора и фауна — расширяется».
«Афиша Daily» поговорила с независимыми экологами Greenpeace России и узнала, как дела обстоят на самом деле.
Могло ли в Москве улучшиться качество воздуха?
Директор департамента по программам, исследованиям и экспертизе в Greenpeace России
«По отдельным показателям состояния окружающей среды действительно есть улучшения; по каким‑то — наблюдаются ухудшения. Например, бензапирена (в частности, выделяется автомобилями при сжигании топлива. — Прим. ред.) в московском воздухе стало меньше, но выбросы формальдегида (в частности, выделяется при производстве лаков, красок и косметики. — Прим. ред.) и диоксида азота (в частности, выделяется на химических заводах. — Прим. ред.) в последние годы растут.
При этом, если взять официальный доклад города Москвы о состоянии окружающей среды за 2017 год («Афиша Daily» запросила актуальный доклад, но в ведомстве ответили, что он «будет опубликован в ближайшее время». — Прим. ред.), то увидите, что у нас все прекрасно. А если заглянуть в документ, который выпускает Росгидромет, то окажется, что картина совершенно противоположная. Я им несколько больше доверяю, так как они отвечают не за качество окружающей среды, а только за качество измерений.
Данные разных структур часто расходятся, это большая проблема, а детальная информация о наблюдениях Роспотребнадзора просто недоступна. Мы не знаем точно, как эта информация получается. Так, осенью прошлого года станции Мосэкомониторинга фиксировали превышения предельно допустимой концентрации сероводорода, а Роспотребнадзор этого повышения почему‑то не обнаружил.
У нас есть проблемы с выбросами автомобилей: иногда качество топлива не соответствует физико-химическим требованиям; но самое главное — выбросы автомобилей в реальных условиях эксплуатации могут не соответствовать их экологическому классу. Поэтому определить точный объем выбросов крайне сложно, я бы этого делать не рискнул. У меня возникает большое сомнение, когда власти города делают заявления о снижении общей массы выбросов загрязняющих веществ от автомобилей.
Повышение концентрации формальдегида и диоксида азота в том числе связано с незаконными отключениями впрыска вещества AdBlue в автомобилях. Оно многократно снижает выбросы от дизельных двигателей: реагент впрыскивается в выпускной трубопровод — в результате реакции вредные вещества преобразуются в азот и водяной пар. А поскольку контроля за этим нет, то эти впрыски часто отключают.
Много еще можно говорить о реках и радиоактивном загрязнении, существует вопрос городских отходов — их объем растет с каждым годом. И эти факторы также оказывают огромное влияние на загрязнение окружающей среды.
Концентрация бензапирена в воздухе действительно сокращается. Эта тенденция наблюдается с 2014 года в большинстве городов страны — она идет параллельно с улучшением качества топлива. Но это вопрос интерпретации. Можно ли сказать, что за счет уменьшения выбросов бензапирена в атмосферу экологическое состояние Москвы улучшилось? И да, и нет — так как по многим другим веществам улучшений нет».
Могли ли новые животные прийти в Москву?
Эксперт по особо охраняемым природным территориям Greenpeace России
«Не верю, что среда становится более благоприятной для животных: пресс на московскую природу постоянно увеличивается. Он связан с постоянной застройкой на окраинах лесов, а иногда и внутри. В любом случае уплотняющаяся застройка вокруг увеличивает изоляцию этих массивов.
Цитата Кульбачевского довольно странная, потому что Троицкий и Новомосковский округа — это Москва, а не область. Подразумевается, что миграция идет через МКАД, а это физически невозможно, потому что для лис и енотовидных собак Кольцо является непреодолимым препятствием. Тот же Битцевский парк или Лосиный Остров все равно разделены этой дорогой. Там нет никаких переходов для животных.
Поэтому я плохо себе представляю, откуда эти животные могут попасть в Москву. Возможно, произошло увеличение численности уже обитающих в Москве животных. Но это скорее какие‑то циклические колебания — это нормальное природное явление: численность животных в природе может меняться из‑за естественных причин. Но в какую‑то миграцию животных извне я не верю.
Это уж точно не связано с улучшением среды обитания, потому что среда только ухудшается. В Москве увеличивается количество машин, ухудшается качество атмосферного воздуха и, естественно, активно продолжается фрагментация лесов. В том же Лосином Острове большие площади идут под вырубку. Элементарно увеличивается количество гуляющих людей в лесу, это тоже рекреационная нагрузка на природу».