Влюбленный музыкант о переезде из Венесуэлы в Россию

Чем занимается: музыкант, звукорежиссер московской студии звукозаписи DTH Studios
Откуда приехал: Каракас, Венесуэла

Я родился в столице Венесуэлы городе Каракас, это всего в часе езды от Карибского моря, и жизнь там очень отличается от жизни в России. Все в нашей семье — врачи, но я решил, что единственное, чем я хочу заниматься, — это музыка.

Мне было лет пятнадцать, я играл на валторне в школьном оркестре, когда подруга познакомила меня с рок-музыкой. Несмотря на то что по настоянию родителей я поступил на экономический факультет, я все больше и больше увлекался рок-н-роллом. Приятель научил меня играть на гитаре, мы собрали группу и устроили небольшой концерт, чтобы собрать денег на ударную установку. Только в моем доме было достаточно места, поэтому купленные барабаны поставили у меня. Я осознал, что у меня есть талант и я реально могу сделать что-то интересное в музыке. Но тут случилось то, что навсегда изменило меня и мою жизнь: моя сестра умерла.

Это произошло при очень загадочных обстоятельствах. Она просто легла спать и утром не проснулась. Странная и страшная смерть, такие вещи заставляют тебя начать сомневаться во всем. И вот что я для себя понял тогда: однажды, не важно, как скоро, подобное может случиться и со мной, я умру. Поэтому я решил заниматься только тем, что я по-настоящему люблю. А по-настоящему я любил только музыку.

Это очень не понравилось родителям. Мне тоже не хотелось их ранить, так что я закончил университет и семь лет проработал в финансовом секторе, в том числе в Центральном банке Венесуэлы. А по ночам репетировал, ходил на концерты и сам играл в самых разных группах — на сон оставалось не очень много времени. Как-то раз в конце недели мой начальник, победно вскинув руки, прокричал: «Ура! Пятница! Завтра не надо на работу!» В ту же секунду я решил, что не хочу бывать там, где труд воспринимается как нечто неприятное и при этом неизбежное.

В 2005 году у меня появился итальянский паспорт. Моя мать итальянка, поэтому у меня была возможность получить гражданство. Очень хорошо помню день, когда я гулял по центру Каракаса с этим паспортом в кармане, слушал Radiohead и думал, что делать дальше, куда отправиться.

Я решил подкопить денег и поехать в Лондон. С родителями мы заключили что-то вроде сделки: я должен был проработать в финансах еще хотя бы год (родители были уверены, что в Великобритании я в это дело все-таки втянусь). Я честно проработал в крупной компании в Лондоне ровно 365 дней и почти сразу пошел учиться на звукорежиссера.

Тут я должен упомянуть своего кузена, он довольно известный в Венесуэле звукорежиссер, и он вдохновлял меня на протяжении всех этих лет. Именно он подсадил меня на работу в студии и научил некоторым азам профессии. К концу 2011 года я успел поиграть уже в нескольких группах, у меня появился свой проект — Laps around the Sun. Эта группа теперь базируется в России. Как-то мы выступали в небольшом клубе — и посреди шоу я буквально на секунду открыл глаза и увидел просто невероятное создание. Прямо перед сценой стояла девушка, она словно была заключена в хрустальный шар, от которого исходило сияние — и я клянусь, что это не галлюцинация!

Девушку звали Аня, она была русской и приехала в Лондон на стажировку у одного известного дизайнера. Она очень хотела переехать в Великобританию хотя бы на какое-то время — пожить и поработать. Мы решили, что уже через полгода она вернется и мы будем вместе. С этого момента начался самый безумный период в моей жизни.

Зимой и весной 2012 года весь Лондон жил предвкушением невероятного праздника — XXX летних Олимпийских игр. Один мой приятель тогда работал в организации, отвечавшей за набор волонтеров на церемонию открытия. Он знал, что я с ума схожу по великам, и предложил мне поучаствовать — знаете, куча байкеров в массовке делает трюки на BMX и все такое. Конечно, я согласился и с января по июль регулярно ходил на репетиции и тренировался, а за неделю до церемонии открытия мне позвонила Аня и сказала, что ей не просто отказали в визе, но запретили въезжать на территорию Великобритании в течение следующих девяти лет.

Когда она подавала документы на визу, то указала в анкете, что у нее нет знакомых в Соединенном Королевстве, и это по-своему было правдой, ведь она не обязана указывать в анкете каждого, с кем заговаривала в баре. Но чиновники решили иначе и разрушили все наши планы. В тот же день я пошел в офис волонтерской организации и сказал им: «Мне кажется, что с моей стороны будет большим лицемерием выступать на церемонии открытия Игр, размахивать «юнион джеком» и показывать всему миру, как я люблю страну, которая в этот самый момент разлучает меня с любимой женщиной, так что идите к черту!»

В день открытия Игр я полетел в Барселону, чтобы встретиться с Аней. В тот вечер я сделал ей предложение, а церемонию с тех пор так и не посмотрел, да и вряд ли когда-нибудь посмотрю.

Со мной связался мой друг Дэниел, венгр, мой бывший сокурсник из звукорежиссерского колледжа в Лондоне — и позвал нас в Будапешт. В то время он работал на SuperSize Recording — крупнейшей местной студии звукозаписи. Дэниел сказал, что там найдется работа и для меня, а еще он играет в довольно известной в Венгрии группе Sonya и предлагает мне присоединиться. В общем, мы с Аней закинули вещи в машину и поехали.

Так я оказался на SuperSize Recording, и это был невероятный, просто фантастический опыт! Я даже некоторых номинантов «Грэмми» записывал. Проблема была лишь в том, что мне было тяжело в Будапеште. Мне нравятся либо мегаполисы (как Лондон или Москва), либо жизнь в деревне, а нечто среднее меня не устраивает. Поэтому мы отправились в Россию.

Еще в Будапеште гитарист Sonya рассказал мне об одном чуваке. Парня зовут Виталий Зимин, и он промоутер, возит в Россию разные группы. Я написал ему, что приезжаю в Москву и никого там не знаю, что буду рад выпить с ним, а он сразу же пригласил меня на один из своих концертов и уже через пару недель предложил мне петь в его группе — Pobeda. Репетиции Pobeda проходили на DTH Studios, и так я впервые оказался в студии, которая вскоре стала моим новым домом: я подружился с Антоном и Ильей, которые придумали это место, и понял, что хочу работать только здесь и помогать парням делать крутую музыку. Конечно, меня невероятно вдохновила и Аня, которая всегда поддерживала и поддерживает меня во всем.

В общем, мы собрали все свои накопления и вложили их в это место. А еще мы очень много и упорно работали. И с тех пор все развивается невероятными темпами: новые группы, альбомы, концерты, туры… Мы делаем все сами от и до, вкладываем в это дело всю душу и время. Наверное, поэтому у нас получается и поэтому я так счастлив сегодня.

Мне безумно нравится в России. Не буду оригинальным, но скажу, что больше всего в русских мне нравится душа. Я много где побывал, но нигде мне не было так хорошо. Да, большинство моих знакомых гонят на Россию, считают, что здесь все плохо, удивляются, что я вообще сюда поехал. Но как бы я ни пытался им объяснить, что привлекает меня в вашей стране, они не понимают. Чтобы почувствовать это, надо сюда приехать и жить здесь.

Русские невероятно выносливы. Что бы ни случилось, что бы вам ни пришлось пережить, как бы ни ударяла вас жизнь, вы всегда поднимаетесь и идете дальше. А еще мне нравится ваша улыбка — русские улыбаются редко, но это искренняя эмоция, знак высочайшего доверия. Ваше отношение к дружбе, к женщинам… Мне это очень импонирует. Конечно, россияне испытывают ряд проблем. Например, если ты родился и вырос в России, то тебе сложнее путешествовать, не то что англичанину, которого не сдерживают ни бюрократические процедуры, ни огромные расстояния, — сел на поезд и через 45 минут ты в Париже. Вам это недоступно, и из-за этого, мне кажется, иногда русские не могут почувствовать перспективу, увидеть картинку целиком.

Еще одна вещь, которую я терпеть не могу в русских, но понимаю, что ничего не могу поделать с этим, — это экспромт. Вы всегда делаете все в последнюю минуту и как будто наспех, хотя часто получается круто! Это то, что я называю the cult of pizdets. Мы выжили? Pizdets! Чуть не опоздали на саундчек, но успели в последнюю минуту? Pizdets! А как насчет того, чтобы этого избежать, предупредить этот pizdets? Например, приехать на саундчек за три часа до выступления? Кстати, в этом венесуэльцы и латиноамериканцы в целом очень похожи на русских, но все же это мешает добиваться хороших результатов. В то же время вы невероятно здорово работаете под давлением, в сложной ситуации русским нет равных.

Когда я приехал в Россию, то ожидал встретить в людях холод и отчужденность и был очень удивлен, насколько открытыми и отзывчивыми могут быть русские. По правде, я до сих пор этому удивляюсь, но тур «Маленький человек» с Земфирой, из которого я только что вернулся, это только подтвердил.

Это очень забавная история, думаю, что расскажу ее самой Земфире в самом конце тура, прямо перед концертами в Москве. Накануне нашего вылета из Будапешта в Москву мы с Аней провели ночь, гадая, что с нами будет в России. Я ехал в страну, где меня никто не ждал. И чтобы разрядить обстановку, я пошутил, что однажды стану барабанщиком Земфиры. Мы посмеялись и забыли об этом, а этой зимой мне позвонили ребята из Pop Farm, с которыми мы уже сотрудничали на разных концертах в Москве (мы на DTH Studios часто сдаем оборудование в аренду промоутерам и помогаем им как техники сцены). Они предложили поехать в двухмесячный тур в качестве техника по ударным. Только имя артиста, сказали, пока озвучить не можем. Тогда я пошел на сайт Pop Farm и посмотрел, чьи концерты они делают в эти месяцы. Ну вы понимаете.

Это был отличный тур и просто потрясающий опыт. Нет, только представьте — 18 шоу на невероятном уровне по всей России! Самое важное, что я вынес для себя в этом туре, — это отношение к работе. В начале я очень переживал за каждую мелочь, сходил с ума, боялся, что что-то пойдет не так, и т. д. Но потом кое-что изменилось. Я сейчас думаю, с чем это можно сравнить и как описать, и на ум приходит только одна ассоциация — футбольный клуб «Реал Мадрид». «Реал» каждый раз выходит на поле, чтобы победить, игроки уверены в себе на 100%. Как они придут к победе — это другой вопрос, но сам факт победы неоспорим для них. Шоу таких артистов, как Земфира, в чем-то похожи на игру «Реала» — все должно быть идеально, другой вопрос, как этого добиться.

Конечно, есть и другая сторона — к сожалению, в России нет культуры звукозаписи. Большинство музыкантов не понимают, зачем нужен звукорежиссер, почему так важно не торопиться, насколько важна работа в студии и как она происходит. Да часто у них попросту нет денег. Но чаще они просто уверены, что могут немного порепетировать и записаться за два дня. Но ведь не бывает победы без кропотливого труда. Нужно работать еще и еще и научиться играть в миллион раз круче. Так что впереди нас ждет много работы, репетиций, записей, концертов, туров и новых вызовов.