В 1999 году восьмиклассница Селеста (Раффи Кэссиди из «Убийства священного оленя») едва избегает смерти, когда слетевший с катушек школьник открывает стрельбу по одноклассникам. Пока она лежит в больнице с травмой позвоночника, старшая сестра Элеанор (Стейси Мартин), с которой они очень близки, учит ее играть на синтезаторе. На поминках по погибшим детям Селеста исполняет песню, которую они написали с Элеанор, та становится хитом, откуда‑то появляется менеджер (Джуд Лоу), и девочка вскоре просыпается полноценной поп-звездой.
Главная звезда «Голоса» Натали Портман появляется только в середине фильма: за кадром прошло почти 20 лет. Селеста выпускает очередной альбом (собственно, «Vox Lux»), задуманный как камбэк, готовится к выступлению в Нью-Йорке, которое совпадает с очередным терактом в Европе, и с переменным успехом отражает атаки прессы. Кроме того, она постоянно ругается с сестрой, которая фактически в одиночку воспитывает ее дочь-тинейджера (опять Раффи Кэссиди).
30-летний Брейди Корбет, инди-актер, дебютировавший в режиссуре превосходным «Детством лидера», с большим вниманием относится к формальностям: у фильма есть два равноправных акта (плюс пролог и кода), первый называется «Рождение», второй — «Перерождение». Но на самом деле это первый и третий акты — второй, середина, как бы вырезан. Мы лишены возможности — или освобождены от необходимости — наблюдать, как искренняя, мгновенно располагающая к себе девочка превратилась в острую на язык стерву, к которой люди боятся приближаться. Впрочем, ничего особенно интересного там не было, судя по всему: алкоголь, наркотики, болезненные романы, сбитый в неадекватном состоянии человек, получивший миллионы внесудебной компенсации. Первый менеджер — смешная роль Джуда Лоу — по-прежнему рядом, более помят и все так же ворчлив.
Амбициозный умница Корбет, чей первый фильм был о зарождении европейского фашизма, конечно же, заинтересован не просто в мытарствах и преображениях певички; он пытается сказать что‑то важное. О том, как террор стал частью поп-культуры, и наоборот, о том, как медиа распоряжаются страданием. Отправной точкой неслучайно взят финал XX века: речь именно про стратегии века XXI.
Корбет учился у режиссеров, на которых ему удалось посмотреть вживую, и если в «Детстве» явно присутствовала тень Ханеке, то здесь мелькает что‑то триеровское. Не столько в выборе актеров — помимо Стейси Мартин тут есть Уиллем Дефо, читающий закадровый текст, — сколько в очень литературной, предельно язвительной интонации этого текста.
Рассказчик предполагает среди прочего, что Селеста — Фауст, заключивший сделку с дьяволом. Ирония этого договора в том, что она так себе певица: Sia, специально для фильма записавшая несколько песен (также саундтреком, как и в «Детстве», занимался Скотт Уокер), сочинила нарочито безликую, усредненную танцевальную попсу, которая на сцене сопровождается таким же механистичным, полупародийным шоу с кордебалетом в блестящих комбинезонах и словами типа «надежда» и «страдание», бессмысленно мелькающими на огромном экране.
Натали Портман, заменившая в этой роли вездесущую Руни Мару, бесподобна: в элегантном, предельно собранном фильме она играет расфокусированную, вульгарную мелодраму, словно кинодива из 1950-х в образе Арианы Гранде. В фундаменте карьеры Селесты лежит тот факт, что она жертва, но что это на самом деле — дар, травма, пустая формальность? В чем ее спасение — и где окружающим спастись от нее самой? Можно ли заговорить боль кордебалетом? Это фильм, который не устает удивлять. Другое дело, что Корбет считает ниже своего достоинства отвечать на поставленные им самим вопросы и доводить до конца собственные мысли, и то, что от «Голоса» легко отмахнуться как от претенциозной и слегка трэшевой сатиры на шоу-бизнес (каковой фильм, конечно, не является), — полностью его вина.
«Голос люкс» выйдет в российский прокат 7 марта 2019 года.