Ясно, что «Аномализа» вряд ли может быть автобиографическим фильмом. Но мы моментально узнаем «героя Чарли Кауфмана» — терзаемого рефлексией интеллигента, закомплексованного, одинокого. До какой-то степени можно назвать его автопортретом?
Все, что ты пишешь — особенно если получается неплохо! — идет изнутри, не так ли? Конечно, сходство есть, в том числе между моими персонажами. Но оно не осознанное, я к этому не стремился специально. Персонажи рождаются, когда ты не просишь об этом. А потом кто-то приходит и говорит: «Смотри-ка, я его узнал!» Для меня это всегда откровение. Но я соглашаюсь: «Пожалуй». Ведь так или иначе все мои герои — я сам.
Но ни один из ваших сценариев не был настолько реалистичным, как «Аномализа».
Я все равно подчеркнул бы, что здесь есть фантастический элемент: ведь почти все говорят одним голосом! К тому же они куклы, а не люди. Я-то себя фантастом не считаю. Я ищу разные методы, чтобы добраться до того, что считаю истиной. Хотя мне всегда нравилось использовать иррациональные элементы.
Вы поэтому решили сделать мультфильм?
Я с детства любил анимацию, смотрел мультики по утрам… Но и помыслить не мог, что сам сниму мультфильм! Это произошло совершенно случайно. Сначала я писал этот сценарий как пьесу для радиотеатра. Так она и была представлена. Только потом появились продюсеры, предложившие сделать из нее кукольный анимационный фильм. Что ж, неплохой вариант. Это мог бы быть и игровой фильм, но в этом случае он был бы абсолютно другим… Однако как только мы начали работу, я тут же понял: ну разумеется, «Аномализа» могла быть только анимационной.
Вы с самого начала знали, что хотите быть режиссером, а не только сценаристом фильма?
Мне повезло сотрудничать с такими постановщиками, которые всегда приглашали меня работать с ними над фильмами, — и Спайк Джонз, и Мишель Гондри таковы. С другой стороны, сам я всегда хотел быть режиссером. Мне нравится контроль: люблю и работать с актерами, и продумывать дизайн, а потом осуществлять.
Однако ведь вы опять работали не в одиночку, а вместе с Дюком Джонсоном.
Еще на уровне разработки стиля и визуальной манеры, в которой будет выдержана «Аномализа», мне очень помогали консультации с Дюком, он же человек из анимационного мира. Без него я бы вряд ли за это взялся в конечном счете. Нам повезло: у нас была не только единая цель, но и совпадение взглядов на кино по всем важнейшим пунктам.
И как же вырабатывался стиль?
Он должен был стать органичным продолжением сценария, не быть вещью в себе. Зрители должны видеть цельный фильм, где ни одна декорация не будет отдельным произведением, пусть даже талантливым. Что до кукол, то мы очень постепенно пришли к тому, как они будут выглядеть, из чего будут сделаны… Понимаете, они должны казаться живыми, чтобы вы могли испытать настоящие эмоции.
Вместе с тем, лица кукол вроде как на шарнирах, такая кукла может даже сломаться и ломается в одной из сцен. Будто в театре: мы видим, что это куклы.
Театр? Только в том смысле, что вы видите механику устройства куклы, которая изготовлена вручную. В наши дни компьютер позволяет делать настоящие чудеса. Но мы не хотели, чтобы публика забывала о том, что смотрит кукольный мультфильм. Мы не притворяемся, будто перед камерой люди. Они куклы, помните об этом! Чудо в том, что они живые куклы. Мы представляем вам те законы, по которым сделана картина, вам остается их принять. И законы эти напрямую отражены в сценарии.
Расскажите об эротической сцене — возможно, самой впечатляющей в фильме.
Мы стремились к максимальному реализму. Чтобы никто не ржал — «ух ты, поглядите, куклы трахаются!», — а персонажи казались уязвимыми, нервничающими, неуверенными в себе. Как в жизни, когда двое незнакомцев решают заняться сексом, их влечет друг к другу, но вместе с тем они побаиваются и стесняются. Нам хотелось показать сексуальный акт от начала до конца, как это бывает в жизни, а не в кино, и создать тем самым максимальную интимность и психологическое правдоподобие ситуации.
Долго вы над этим работали?
В анимации вы не можете переснимать сцены, все делается с первого раза и навсегда. Поэтому — очень медленно и постепенно. Кажется, съемки этого эпизода заняли шесть месяцев. Представьте себе все эти текстуры: ткань, кожа… Однако обсуждение до начала съемок заняло еще дольше! Что это за люди? На что должны быть похожи их тела? Мы долго выбирали и материал, из которого будут изготовлены куклы. В итоге это силикон, но для «мускулов» и «кожи» использованы два разных типа силикона. Лица сделаны на 3D-принтере, каждый волосок вставлялся в шевелюру отдельно… Не представляете себе, какие трансформации претерпели наши куклы от первых проб до финального результата.
А актеры в этом как-то участвовали?
Их в «Аномализе» всего трое — озвучившие главных героев Дэвид Тьюлис и Дженнифер Джейсон Ли, а также Том Нунан, озвучивший всех остальных. Они озвучили свои роли в самом начале процесса, и потом мы в процессе анимации использовали их мимику и жестикуляцию. То есть они принимали полноценное участие в создании персонажей.
Вы, похоже, очень серьезно относитесь к роли актеров озвучания.
За сценарии я взялся впервые, кажется, лет через 11 после выпуска из колледжа. Был большой перерыв. А до начала сценарной карьеры я работал в колл-центре. Сначала в одной миннеаполисской газете, где я отвечал за доставку и принимал жалобы подписчиков, потом в билетной службе Метрополитен-оперы в Нью-Йорке и еще в нескольких театрах. Ну и в сценарии «Аномализы» этот мой опыт тоже отражен. Я очень внимательно слежу за тем, как звучит голос.
Как вам пришла в голову Синди Лопер, песня которой звучит в картине?
В театральном варианте той же пьесы это была… как ее зовут… Селин Дион! Песня из «Титаника»! Но нам не хватило денег, чтобы выкупить права на ее использование. С Лопер было проще, и песня легла идеально.
Мне пришла в голову «Дама с собачкой» Чехова. Она вас не вдохновляла?
Не читал ее. Как вы говорите? «Дама с собачкой»? Запишу, прочту сегодня же. Пока мои знания русской литературы ограничиваются Достоевским и Ахматовой.
Для вас важны призы? Венеция, теперь номинация на «Оскар»…
У меня уже есть «Оскар» за «Вечное сияние чистого разума». Мне кажется, эти штуки помогают актерам, но не сценаристам. Хотя получить статуэтку классно. Приятно. А сейчас мы сделали мультфильм, и нас приняли всерьез. Фестивали и премии помогают фильму быть показанным более широко. Вот и все, что по-настоящему важно. Если призы помогают — тем лучше.
Вы уже знаете, что будете делать дальше?
Нет. У меня есть несколько сценариев, которые готовы к запуску, — надо только отыскать продюсера, который на это отважился бы. Если знаете такого, передайте ему.
А о телевидении не думали?
У меня и тут три пилота готовы. Два не были даже экранизированы, один — да, но зеленого света ему не дали.
