Перфекционистка Марен Аде: что нужно знать о режиссере «Тони Эрдманна»

У 39-летней Марен Аде на сегодняшний день всего три фильма (всех их покажут в «Пионере» с пленки 35 мм). После двух короткометражек в 2003 году она сняла «Лес для деревьев» о молодой школьной учительнице Мелани, собиравшейся заняться инновационным обучением, а закончившей нервным срывом. Интересно, что мать Марен — учительница, поэтому молодой режиссер начала с того, что ей было хорошо знакомо с детства: школьных сплетен и несносных учеников. Она даже снимала свой фильм в той самой школе, где работала ее мама. Героиня дебютного фильма Аде — тихая 27-летняя девушка (на тот момент самой Аде было 27), страдающая от одиночества в новом городе и пытающаяся завязать дружбу с более бойкой и красивой соседкой. Но отношения с подругой не складываются, в школе над Мелани издеваются ученики, а коллеги ни в грош не ставят. Постепенно Мелани теряет самообладание и ее поведение становится все более странным. Фильм получил специальный приз жюри на «Сандэнсе».

Симптоматично, что героиня следующего фильма Аде «Все остальные» Гитти больше всего боится быть нормальной, похожей на других. Между разговорами и ссорами происходят события этой двухчасовой картины, получившей три приза на Берлинале-2009. По сюжету архитектор Крис и пиарщица музыкального лейбла Гитти проводят время на родительской вилле в Сардинии. Недоразумения между парой начинаются, когда они встречают более успешного друга Криса с женой. Каждому придется выслушать нелестную правду о себе из уст Гитти, а однажды она даже направит нож на собеседницу. В русский прокат фильм выходил под обманчивым названием «Страсть не знает преград».

В центре всех фильмов Марен Аде — близкие человеческие отношения, будь то подруги («Лес для деревьев»), влюбленные мужчина и женщина («Все остальные») или отец и дочь («Тони Эрдманн»). Аде — отличный, тонкий психолог, в ее фильмах обычно присутствует и юмор, и ирония, и саспенс. История молодой учительницы, например, пример доброго, но слабого человека, доведенного до крайности обстоятельствами и окружающими. Трагедия героини в том, что она пытается быть интересной, вести за собой, экспериментировать в обучении, но в силу своей деликатности она быстро ломается и идет на поводу. Ее жизненная роль — быть скорее ведомой (и Аде символически показывает это в грустном конце фильма, когда Мелани бросает руль авто и пересаживается на заднее сиденье; машина при этом едет).

В картине «Все остальные» речь идет о природе чувства, когда друг друга любят две противоположности: спокойный, талантливый интроверт Крис и эксцентричная, взбалмошная Гитти. Аде очень смело передает интимные переживания влюбленных. И кажется, такую откровенность, точно описывающую знакомый многим опыт, можно увидеть в кинематографе впервые. Лежа в кровати, Гитти говорит Крису: «Я хотела бы быть для тебя кем‑то другим, другой женщиной, которая тебе больше подходила бы». Дальше следует постельная сцена; и за сексом у Аде наблюдать даже неловко, настолько он естественный и не постановочный. В этом деле Аде мастер правдивой неловкости. В «Тони Эрдманне» героиня инициирует очень странный секс, который выглядит как доминирование, но на самом деле является шуткой. В целом же «Эрдманн» — о семейственности, о том, как дети, сами того не осознавая, похожи на родителей, но взаимопонимание при этом найти трудно и болезненно.

Марен Аде работала над сценарием «Тони Эрдманна» почти два года. Сюжет родился из размышлений о собственной семье. Отец Аде, как и главный герой фильма Уинфред, большой шутник. Однажды Марен подарила ему вставную челюсть. Так появились первые штрихи к портрету Уинфреда, пожилого весельчака в черном парике и с фальшивыми зубами в кармане рубашки. Уинфред едет в Бухарест вслед за своей дочерью и бизнес-леди Инес, чтобы наладить с ней отношения. Его шутки заходят так далеко, что он входит в рабочий круг дочери, представляясь коучером Тони Эрдманном. Аде говорит, что больше всего она консультировалась по поводу того, как показать бизнес-среду в фильме. Вообще ее метод — точно следовать сценарию, над которым она работает очень скрупулезно. Этим обусловлены и такие большие перерывы между фильмами.

Дотошность Аде доходит и до изучения локации перед началом съемок. В случае с «Тони Эрдманном» она испробовала отели, в которых разворачиваются события, и побывала в ночном клубе (до этого, по ее словам, она не представляла, как там реально развлекаются люди). За 50 съемочных дней было отснято 100 часов материала, которые потом полтора года монтировались в мастерской. Аде изнурительно репетировала и переснимала сцены по 30–40 раз. Но такой перфекционизм — не от того, что она хотела, как Стэнли Кубрик, добиться какого‑то конкретного результата, о котором знала заранее. Аде снимает дубль за дублем, потому что стремится к совершенству, которое получается в процессе и познается в сравнении. Фильм «Все остальные» длится два часа, в нем много длинных планов и моментов утомительного созерцания героев (в этом Аде сравнивают с Антониони). «Тони Эрдманн» длится почти три часа, но в течение фильма ни минуты не скучаешь. Даже если герои просто молчат, это очень нужные кадры, наполненные внутренним необходимым ритмом.

Не сомневайтесь, к вопросу кастинга Аде подходит так же основательно. Петер Зимонишек (Уинфред) и Сандра Хюллер (Инес) были не единственными кандидатами на роли в «Эрдманне». Режиссер испробовала несколько актерских дуэтов — было важно, чтобы пара гармонировала между собой. С второстепенными ролями тоже все непросто. Жуть как долго Аде подбирала идеальную, на ее взгляд, ассистентку для Инес — Анку. В фильме есть даже единственный актер-непрофессионал — в сцене на нефтяной скважине. В целом же актрисы Аде обычно добиваются успеха. Ева Лебауundefined из «Леса» впоследствии стала популярной немецкой артисткой и снялась даже в «Бесславных ублюдках» Квентина Тарантино. А Биргит Минихмайр (Гитти) получила «Серебряного медведя» как лучшая актриса за фильм «Все остальные» и даже снималась в русском фильме «Милый Ханс, дорогой Петр».

Уже понятно, что главные героини в фильмах Аде обычно женщины. Она не отрицает, что снимает о том, что сама хорошо знает и в каждую героиню вкладывает частичку себя. Хотя, например, для Инес она хотела выбрать вид деятельности, кардинально противоположный своему собственному. Но Марен Аде не любит говорить на тему феминизма. Она признает, например, что в бизнес-сфере существует ужасный сексизм, но это совсем не главное, что она хотела показать в «Эрдманне». Интересно также то, что в перерывах между фильмами Марен Аде успела родить двух детей и пресловутый «женский вопрос» нехватки времени на творчество коснулся напрямую и ее жизни.

У Марен Аде вместе с коллегой Янин Яковски есть собственная продюсерская компания — Komplizen Film. Она продюсирует фильмы режиссеров «берлинской школы» (в том числе своего мужа Ульриха Келера). Самый же известный и успешный режиссер, с которым она работала как сопродюсер, —португалец Мигел Гомиш. Аде была продюсером его «Табу», недавней трилогии «Тысяча и одна ночь» и короткометражки «Искупление». Марен говорит, что ее метод — близко работать с режиссерами и даже приглашать их в собственную монтажную мастерскую.

И наконец, последний и главный вопрос: входит ли Марен Аде в «берлинскую школу» (коллектив немецких режиссеров, чьи фильмы объединяют общие черты, о которых читайте дальше)? Сама Ада признает, что формально да (и свои первые сценарии писала совместно с Келером). Самым выразительным ее фильмом, который можно отнести к «берлинской школе», являются «Все остальные»: в них и отсутствие ярких событий, и необязательные разговоры, и открытый финал. Но это лишь внешние признаки, роднящие творчество Аде с фильмами, например, Ангелы Шанелек. Сущность же «берлинской школы» в том, что ее режиссеры говорят о небольших семейных драмах, которые являются движущей силой социума. Зрелищно смешав крупную политику корпораций с семейной микрополитикой в «Эрдманне», Аде заставила фанатов «берлинской школы» отречься от себя. Что ж, то же самое уже проделала недавно Изабель Штевер со своим фильмом «Погода в закрытых пространствах», в котором затрагиваются вопросы европейского присутствия в арабском регионе на примере частной жизни. Штевер всячески открещивается от определения «берлинская школа», хотя и является соратницей Аде.

Будет ли Марен Аде в дальнейшем тоже отрицать свою принадлежность к «берлинской школе», не так важно. Главное, чтобы она по-прежнему снимала и делала это так же разнообразно. Хотя работает она очень медленно. По ее собственным подсчетам, Аде в своей жизни успеет сделать еще где‑то четыре или пять фильмов. Лучшее — враг хорошего.