Очнувшись на руинах Вашингтона (где в конце предыдущего фильма началась и где-то между сериями бесславно закончилась масштабная битва с зомби), Элис (Милла Йовович) убивает пару монстров и встречает голограмму «Красной королевы» (Эвер Андерсон). Та неожиданно оказывается хорошей и сообщает, что в Улье, подземной базе корпорации «Амбрелла», где когда-то началось распространение Т-вируса, имеется антидот. Если распылить его в воздухе, то все, затронутое вирусом, погибнет (стало быть, правда, и сама Элис). Сделать это имеет смысл только в ближайшие 48 часов: через двое суток последний оплот людей падет и спасать будет уже некого.
Элис возвращается в Раккун-Сити: иначе, наверное, и быть не могло в этой серии. Сегодня она объявлена последней — ясно, что при желании это не помешает продюсерам уговорить Пола У.С.Андерсона и Йовович еще на фильм-другой или просто перезапустить франшизу, — но будем считать, что это финал. И Андерсон позволяет себе ностальгические нотки: в случае «Обители зла» это, например, зомби-собаки и коридор с ножами-лазерами. Впрочем, минутка откровенной сентиментальности тоже будет: предысторию Т-вируса, «Амбреллы» и главных героев задним числом несколько подкорректировали, и «Красную королеву» в этот раз неспроста играет восьмилетняя дочка режиссера и актрисы.
В любом случае и предыстория, и сама история тут, прямо скажем, не самое важное. Андерсон — не рассказчик, а поэт, и его нарративные идеи, разнообразившие прямолинейный survival horror, — допустим, остроумные отсылки к Льюису Кэрроллу, — за шесть фильмов давно растеряли всякий смысл. Серии «Обители» — даже когда между ними проходила пара лет, а не четыре, как сейчас, — не зря начинались с введения в курс дела: с одной стороны, все очень просто, а с другой — сюжетные повороты тут имеют свойство мгновенно выветриваться из памяти. Особенно учитывая чехарду с второстепенными персонажами, которые умирают, оживают, переходят на сторону неприятеля и обратно. В «Последней главе» возвращаются к жизни доктор Айзекс и Клэр; почему бы нет, действительно. Андерсон никогда особенно не умел — или просто ленился — придумывать интересных героев-мужчин, и на фоне бесчисленных безликих молодцов, окружавших Элис все эти годы, Айзекс несколько выделяется. В конце фильма у него есть смешная сцена.
«Кажется, я всю жизнь только и делаю, что бегу и убиваю», — жалуется в какой-то момент Элис, и как ей возразить. «Обитель зла» — удивительная, особенная франшиза. И как явление кинобизнеса, вроде бы не самое броское, но потихоньку заработавшее свой миллиард долларов. И как авторский проект Андерсона, который на двух фильмах уступал режиссерское кресло (что пошло «Обители» только на пользу), но неизменно сам писал сценарии и контролировал сериал. И как история, которой отдала свои лучшие годы Милла Йовович. Что еще можно вспомнить из ее ролей за последние 15 лет? Разве что «Ультрафиолет», где героиня, в общем, такая же.
И сегодня, как и 15 лет назад, магнетизма Йовович хватает на то, чтобы превратить дурной зомби-боевик, отравленный рифмами и метафорами, в своеобразное произведение не столько кинематографа, наверное, сколько современного искусства. Сериал всегда отличался быстрым монтажом, но в «Последней главе» это уже что-то невероятное, на грани провокации: о том, что происходит на экране, регулярно приходится просто догадываться. И вот полтора часа куда-то прут зомби, едут броневики (привет «Безумному Максу», видимо), полыхает огонь, погибают какие-то малопонятные люди, злятся злодеи — в общем, какой-то бессмысленный ад случайных сценарных решений и не всегда первоклассных спецэффектов. И через него бежит, мчится на мотоцикле, пробивает путь кулаками женщина, от которой не отвести глаз, — не потому, что она красивая (ну хорошо, и поэтому тоже), а потому, что в ней есть какая-то странная и, в сущности, неуместная задорная ирония. Энергия именно актрисы, а не персонажа приводит в движение весь этот огромный, нескладный мир. Актрисы, рано понявшей, что никто не снимет ее лучше, чем влюбленный мужчина, который по такому случаю не постесняется угробить вокруг нее все остальное человечество, а потом еще раз и еще.