«Все мы вышли из несуществующей юбки Бриджит», — могли бы хором сказать Эми Шумер и Лена Данем, Эми Полер и Тина Фей, Мелисса МакКарти и Кристен Уиг — словом, все заметные девушки в американской комедии за последние 15 лет. Но они этого не скажут. Между патологически недооценивающей себя и зависимой Бриджит Джонс и современными комедийными героинями как будто бы пропасть: героини «Охотников за привидениями» или «Девчонок» не станут с придыханием рассказывать подругам о твердости мужского плеча и петь птичкой о том, как «тот самый единственный» аккуратно складывает трусы перед сексом. И даже если придется в шубе почти на голое тело догонять на улице возлюбленного, они не станут семенить ногами и замирать от радости перед признанием. Классической шутке про юбку на больничном уже стукнуло больше лет, чем многим читателям «Афиши», а отпустивший ее герой Хью Гранта в третьей части фильма уже лежит в могиле.
Неидеальную, но обаятельную британку, топящую грусть в безответной любви и шардоне, придумала в середине 90-х британская писательница Хелен Филдинг. Когда Бриджит появилась на страницах не страдающей феминизмом газеты The Independent, еще не было группы The Spice Girls, а послу доброй воли и совести молодой Британии Эмме Уотсон исполнилось пять лет. Трогательно старомодная, обидно уязвимая и невероятно страдающая без мужского внимания Бриджит Джонс в 2016 году кажется архаизмом, но пенять ей — все равно что пенять своей маме, что она не выросла на дневниках Сьюзен Зонтаг и американском стендапе. Нынешние блага — не совсем наша заслуга, а скорее зажившие синяки на попе Бриджит Джонс. Ни одна из голливудских франшиз последнего времени не показывает так же очевидно того, как изменились мы, наши шутки и наше отношение друг к другу.
То, что Бриджит ментально пребывает в другом мире, очевидно уже с первых кадров первого фильма. Изначально комедийный «Дневник Бриджит Джонс» сейчас смотрится как кошмар. Фильму всего 15 лет, но вздрагиваешь от него не меньше, чем от «Квартиры» Билли Уайлдера 1960 года, где унизить и обидеть стоящую ниже по статусу лифтершу и секретаршу можно в любое удобное время — до, во время и после работы. Во вселенной Бриджит Джонс принято с улыбкой проглатывать постоянные шлепки по попе от великовозрастного друга семьи. Молодая и симпатичная девушка с изюминкой вынуждена презирать себя за одежду на размер больше и мечтать превратиться в кого угодно на двадцать фунтов худее. Когда босс пишет ей письмо про «отличные сиськи в этой полупрозрачной блузке», Бриджит краснеет, принимая это за знаки внимания и начало более тесного знакомства. Один из самых комичных образов первой книги и фильма: утягивающие бабушкины трусы с высокой талией, якобы антисексуальные, и Бриджит моментально высмеивает тот, ради кого эти трусы и надевались. Бриджит терпит неудобства, но чаще всего чувствует себя случайно зашедшей в VIP-зал к по-настоящему безукоризненным героям светской хроники.
Главная героиня называет себя то миссис Марк Дарси, то миссис Дэниел Кливер — и то и другое кажется сейчас немыслимым, потому что она, Бриджит Джонс, куда сложнее устроена, чем люди, к которым она хочет быть приставкой. При этом Рене Зеллвегер удается сыграть зависимую и беззащитную Бриджит так, что в нее нельзя не влюбиться. Невозможно представить, сколько абьюза вылилось в СМИ на актрису после того, как она согласилась на эту роль: еще будучи подростком, я слышала доносившиеся эхом характеристики про «поросячьи глазки», «свиные щечки» и «жирную корову», за которые Рене хлебнула после самой громкой своей роли. Удивительным образом пятнадцать лет спустя, возможно, те же, а возможно, и другие начали пенять актрисе на пластическую хирургию и коррекцию внешности — теперь им кажется, что в «поросячьих глазках» была индивидуальность и личное обаяние. И то и другое мнение — отголосок того, что Бриджит Джонс и Рене Зеллвегер воплощали собой: не вполне канонически красивую женщину, которая хочет быть красивой в глазах других и пытается идти с гордо поднятой головой.
В то же время через Атлантику те же фазы отрицания и принятия себя проходила молодая женщина такого же возраста и социального статуса — фрилансерша и колумнистка Кэрри Брэдшоу, вокруг охоты за личным счастьем которой построен «Секс в большом городе». Куда менее неуклюжая, светская и не такая уж смешная Кэрри Брэдшоу уже в первом сезоне демонстрирует, что секс в большом городе на самом деле нужен для любви: несмотря на десятки кавалеров, ее идеал Мистер Биг — тот вялотекущий роман жизни, вокруг которого героиня крутится, как Земля вокруг Солнца. И по мере того как пресноватая Кэрри продолжала быть собой, ее подруги позволяли себе быть свободными, резкими, экспериментирующими и переживающими куда более сильные бури: рак, бесплодие, болезни родственников, проблемное материнство и разводы. В двух последних сезонах «Секса в большом городе» случается больше драм, чем с одной Бриджит за многие годы. Привыкшие на двести процентов вкладываться в работу, кредиты и ипотеку героини «Секса» от гэгов на тему свиданий в Нью-Йорке постепенно приходят к тому, чтобы очистить личное пространство и найти лучших себя — комедия становится трагикомедий и уворачивается от бетонных стереотипов, с которых начиналась.
Всего спустя 10 лет после «Дневника Бриджит Джонс» и «Секса в большом городе» девушки уже не будут пенять себе за неидеальную внешность. Лена Данем из «Девчонок», раздражающе часто обнажающаяся в первых сезонах, вызвала на себя ту бурю, которую десятилетие прежде вызывала Рене Зеллвегер с «поросячьими глазками». Ее тело в форме груши, целлюлит, а главное, полное нежелание презирать себя за такую фигуру и изводить себя занятиями и диетами стали причиной волны интернет-абьюза в начале 2010-х, а позже знамением общего курса массмедиа на бодипозитив. Героини «Девчонок» не просто переосмыслили женский опыт из «Секса в большом городе», а вывели на первый план то, чему на самом деле так мало уделено внимания в истории Кэрри и Бриджит Джонс, — самоопределение и выстраивание гармоничных отношений с окружающими. «Девчонки» раздражают во многом тем, что все герои будто бы на наших глазах учатся говорить от своего лица, минуя классические игры, в которые играют люди. Если Бриджит Джонс и Марк Дарси танцуют кругами, чтобы просто объясниться во взаимной симпатии, то герои «Девчонок» ругаются, шутят и общаются, не фильтруя себя и находя общие места на ощупь в окружающем хаосе. Наследницы «Девчонок» — две часто укуренные подружки из малобюджетного сериала «Брод-Сити», которые наслаждаются временем, проведенным вместе, не концентрируясь на поиске партнера. Микрокосм их собственных отношений, а не романтическая линия — главное и самое ценное в комедии, снятой почти на коленке двумя девушками. Никаких опасностей девичьей дружбы и прочего мусора из деревенских пересудов там не осталось.
Химия между девушками пришла в комедию, когда сами фильмы и сериалы стали результатом продолжительных женских карьер в кино. Внезапное открытие последних лет (комедии вокруг женских героинь интересно смотреть!) случилось неспроста, а после упрямой работы двух поколений продюсеров и актрис, приглашающих в сценаристы и режиссеры все больше женщин, десятилетиями не сбивающихся с пути. Комедия становится куда острее и многограннее, когда смеешься над собой, — и хиты проката, и сериалы последнего времени только подтверждают, как много смешного оставалось за бортом стереотипов о том, что мужчины смешнее, логичнее и острее рассказывают про действительность. «Проект Минди», «Несгибаемая Кимми Шмидт», «Парки и зоны отдыха», «30 потрясений», «Оранжевый — новый черный» и «Внутри Эми Шумер» — невозможно представить, что когда-то главную героиню комедии волновало в первую очередь, будет ли она миссис Дарси или миссис Кливер. Многфункциональная современная женщина не ищет спасителя, не гонится за белым платьем и уж точно не наденет утягивающие бабушкины трусы для соблазнения. За всего несколько лет самое консервативное из искусств, жанровое кино, признало, что все идеалы придуманные.
Современные комедийные дивы стараются говорить собственными словами, а не словами, вложенными им в уста режиссерами-мужчинами (даже если это первоклассный сценарий Вуди Аллена). Так, именно усилиями отличной актрисы Греты Гервиг были созданы тексты двух самых интересных ролей о Бриджит Джонс нынешних 30-летних — в фильмах «Милая Фрэнсис» и «Госпожа Америка». Комедийная актриса стала соавтором сценария и показала неловкую, долговязую и неопределившуюся героиню: ее Фрэнсис и Брук смешные не потому, что семенят ножками навстречу своему счастью, а потому, что бросаются ему навстречу сломя голову, даже не думая, что мужчина — это пункт назначения. Героини Гервиг куда острее переживают утрату близкой подруги, чем сексуальное одиночество, строят колоссальные планы и даже не начинали корить себя за неидеальную внешность — в их поколении другие вызовы и проблемы. И когда перед Эми Шумер в «Девушке без комплексов» замаячит возможность романа, в первую очередь она подумает о собственной независимости и желании привязанности — ни ее героиня, ни сама актриса не напишет в дневнике с чувством вины, что она «сегодня сожрала». Что уж говорить о том, что Мелиссе МакКарти и ее фигуре не досталось и десятой части той ненависти, которую почувствовала на себе Рене Зеллвегер, когда согласилась на роль Бриджит: быть смешной и восхитительной уже несколько лет можно, не думая о том, как втиснуться в корсет приличий.
Беременная Бриджит Джонс в последней части трилогии — 43-летняя будущая мать, во многом похожая на ту очень знакомую Бриджит из 1995 года, но в чем-то уже другая. Она куда меньше зависит от мнения окружающих и, кажется, научилась жить одна. В осознанности и цельности она уступает 15-летней беременной Джуно из одноименного фильма, залетевшей 25-летней Донне из «Своего ребенка» и Элисон из «Немножко беременна», но уже явно переросла карикатурную и упрощенную девушку из еженедельных колонок далеких 90-х. Она все еще заигрывает с удобными стереотипами, но явно в курсе, что вокруг подросли девушки с другим отношением к себе, жизни и любви. По итогам Бриджит Джонс все равно молодец не только потому, что перестала презирать себя и приняла свои особенности не как недостатки, а в том, что заводит ребенка, когда она созрела и прекратила угождать другим. Кем бы ни был этот ребенок — мальчик или девочка, — он уже родится в лучшем мире, где смешно пошутить можно не только про юбку на больничном, а большинству девушек не будет страшно остаться одной или переесть мороженого на ночь.