Юниоры-теннисисты (рыжий скромняга и томный брюнет) сохнут по сверстнице-теннисистке: караулят ее, как какие‑нибудь суперперцы, на дискотеке после матча и засматриваются на то, как мило девушка танцует под R’n’B — нельзя не влюбиться. Следом зовут к себе в номер, прыгая ей навстречу наперерез друг другу, как суперкрошки из мультика. Под пиво девушка с ними охотно флиртует, но к концу вечера лишь ловко обводит вокруг пальца: получив поцелуи от обоих и заставив в качестве шутки поцеловаться друг с другом, уходит, обещая дать свой номер тому, кто победит в следующем матче. Никто из троих еще не знает, что этот вечер в прокуренном гостиничном номере — пик их счастья и свободы: ведь в этот момент все еще возможно, ничего не предрешено.
За следующие тринадцать лет жизнь вносит свои жестокие, но ироничные коррективы. Травма колена ломает спортивную карьеру, но мотивирует в бизнесе. Замуж девушка выходит все-таки не за лучшего игрока, а за того, кто оказался под рукой в трудную минуту. Медали и кубки в одном случае не приносят ничего, кроме фрустрации от возрастающего психологического давления, в другом — становятся вечной несбыточной мечтой и приводят к разбитому корыту: 31-летний спортсмен вынужден между матчами на локальном турнире ночевать в машине. Герои снова встречаются на корте, чтобы сыграть реванш не просто за жену одного из них, а за свои бездарные жизни. И это было бы трагично, если бы не было так смешно: спортсмены все еще думают, что одним сетом, геймом, пойнтом, тай-брейком можно переломить судьбу.
Из промоматериалов и рецензий на «Претендентов» складывается впечатление, что это то ли драма взросления, то ли эротическая мелодрама, но в обоих случаях серьезное двухчасовое душнилово. На самом же деле это почти чистейшая комедия — очень смешное кино в традиции сразу и эксцентрического, и романтического поджанра. Подколки, козни и взаимные унижения парней забавны самоочевидным образом (похабные секс-шутки про спортинвентарь легко могли бы звучать у Апатоу), а острые как лезвие наблюдения о невыносимости взрослой семейной жизни смешат скорее сквозь кринж и слезы. Жена заставляет мужа выплюнуть жвачку в руку, а потом меняет слово «победитель» на «победители» на эскизе совместной рекламной кампании — все это могло бы быть у Уэса Андерсона, уже делавшего теннис метафорой жизненного разочарования. Визуальные и звуковые гэги, впрочем, требуют дополнительного объяснения.
Режиссер Лука Гуаданьино за двадцать лет, миновавших с травмы кассового и критического провала «Интимного дневника Мелиссы» — реально пошлой эротики, научился, как акробат, балансировать на острие кэмпа. Заступает за границы абсурда и хорошего вкуса он довольно далеко, но всякий раз прицельно точно. И согласно закону кэмпа — гротескной преувеличенности, смешное при правильном угле зрения у него в этом фильме вообще все.
Во-первых, это кастинг: романтическое трио, состоящее из диснеевской звездочки Зендаи, асексуальной звезды Бродвея Майка Файста и потного небритого англичанина Джоша О’Коннора, уже заставляет слегка ухмыльнуться из‑за нелепого мультяшного контраста. Во-вторых, техническое исполнение — от него уже можно улыбнуться до ушей. В судьбоносную ночь перед матчем из‑за сильного ветра в воздух взмывают не только листья и газеты, но и целые мусорные баки — остается только фантазировать о том, как итальянец Гуаданьино настаивал, чтобы голливудские реквизиторы выкручивали мощности пропеллеров-ветродуев до таких значений, которые обычно припасены для фильмов-катастроф. Оператор-постановщик Сайомбху Мукдипром явно всю жизнь хотел бы стать сеткой, хотел бы стать кортом — и сначала становится ими, а потом и вовсе снимает матч от лица теннисного мячика. Сперва это абсурдно смешно, а потом чрезвычайно любопытно: как, черт возьми, все-таки это снято? Хорошо, что 55 млн бюджета ушли не только на звездочку Зендаю.
Есть в фильме и другие пики кэмпа: обсуждая общую пассию в студенческой столовой, герои кусают друг у друга трубочки чуррос; в какой‑то момент герой Джоша О’Коннора называет Зендаю, играющую 30 с чем‑то летнюю себя без грима, милфой, она в ответ плюет в лицо. Не всех абсурд происходящего рассмешит в голос, но Гуаданьино явно знает, что делает. Драматург Джастин Курицкес мог вкладывать в сценарий сколь угодно возвышенный смысл (тема для него явно больная, ведь его жена Селин Сон уже сняла свою собственную сопливую мелодраму о том, как жена в благополучном браке сохнет по бывшему), однако режиссер вовремя сбивает пафос. Скажем, на пафосном монологе в бане об успешном успехе врубает на полную катушку клубняк Трента Резнора и Аттикуса Росса прямо поверх реплик персонажа. Такого саундтрека, местами откровенно издевательски заглушающего героев, в голливудском кино вы еще не слышали, и это тоже довольно смешно.
Сложно сказать, доживет ли хайп вокруг «Претендентов» хотя бы до оскаровского сезона, но сейчас это однозначно самый симпатичный, залипательный и расслабляющий вариант для того, чтобы убить пару часов, глядя со стороны на то, какие все-таки смешные у всех нас, взрослых, проблемы.
Никиты Лаврецкого
